Хью Томас - Подъем Испанской империи. Реки золота

Это письмо Колумб не смог отправить в Испанию немедленно. Ни один корабль не был готов к плаванию. Так что на тот момент меморандум Колумба, что был отвезен Торресом монархам, был для двора единственным источником информации о новых Индийских островах.

Торрес со своими двенадцатью кораблями тридцать пять дней шел до Кадиса, прибыв туда 7 марта 1494 года {553} 553 Colon [4:16], 254ff. . Некоторые из вернувшихся вместе с ним сообщили, что многое из того, что писал Колумб, было смехотворно преувеличено – что в Ла-Изабелле недостаточно провианта, что Колумб незаконно арестовал казначея Берналя Диаса де Писа и что система дани, которую должны были платить индейцы, не работает. Золота мало, золотых копей нет. Монархи и их двор находились в то время в торговом городе Медина-дель-Кампо, в замке Ла-Мота, построенном шестьдесят лет назад. Придворные были расквартированы по богатым домам, чьи владельцы разбогатели на торговле шерстью с Фландрией. Один из них принадлежал к семье писателя Гарсиа Родригеса де Монтальво, автора (или переписчика)«Амадиса Галльского», который, как мы предполагаем, как раз в то время работал над этим замечательным шедевром. Другой дом принадлежал семье будущего летописца завоевания Мексики, Диаса де Кастильо. Королеве всегда нравилась Медина-дель-Кампо: она находилась не так далеко от ее места рождения, Мадригаль-де-лас-Альтас-Торрес, а также была недалеко от Аревало, где Изабелла выросла {554} 554 Изабелла будто бы сказала, что, если бы она имела трех сыновей, она хотела бы, чтобы один из них стал королем Кастилии, второй – архиепископом Толедо, а третий – нотариусом Медина-дель-Кампо. .

У правителей Испании в то время было множество иных забот, помимо Индийских островов. Великий инквизитор, доминиканец фрай Томас де Торквемада, всячески подталкивал их к тому, чтобы отдать старое еврейское кладбище в Авиле под площадку для строительства нового монастыря Святого Фомы {555} 555 Liss [2:42], 277. . Было совершено несколько аутодафе и осуществлено еще несколько странных наказаний по отношению к тем, кто признал свою теологическую вину {556} 556 Gil [3:37], I, 188. . После всех осуждений того месяца папа Иннокентий VIII признался, что его взгляд на инквизицию слишком близок к взгляду королевы {557} 557 Gil [3:37], I, 107. .

Торрес, хотя и был умным человеком, привез с собой золота чуть больше, чем на 11 миллионов мараведи, а также некоторые не слишком дорогие пряности и просьбу о срочной поставке припасов {558} 558 Liss [2:42], 297. . Фердинанд был разочарован, поскольку ему нужны были деньги в Европе, и он мечтал о том, что сможет использовать индийское золото для своих целей в Италии. Когда Торрес в апреле предстал перед королевским двором, с ним были Петер Мартир, а также придворный из Севильи, Мельхор Мальдонадо. Также там были Пералонсо Ниньо, кормчий, и Хинес де Корвалан – те, кто вместе с Охедой ходили в глубь Эспаньолы в поисках золота. Все они, как ни странно, довольно хорошо говорили об адмирале. Мартир, находясь под впечатлением их речей, писал своему итальянскому другу Помпонио Лето об огромных количествах золота, которое ждет их там, о «золотом изобилии» {559} 559 Martyr [6:34], 41. Мельхор был королевским послом при папском дворе в год падения Малаги. .

Десятью днями позже, 13 апреля, монархи написали Колумбу ободряющее письмо и приказали брату адмирала, Бартоломео Колону, приготовиться к отплытию на Индийские острова с тремя каравеллами провианта. Бартоломео наконец-то вернулся из обескураживающего путешествия во Францию и Англию и теперь стремился присоединиться к своему старшему брату {560} 560 Navarrete [4:38], I, 368; CDI, XVI, 560. . Корона также назначила второго сына адмирала, Фернандо, в пажи инфанту Хуану – так же, как и его старшего брата Диего. Берарди, друг Колумба из Флоренции, предоставил Бартоломео деньги на закупку всего необходимого для плавания {561} 561 Navarrete [4:38], III, 485. .

Бартоломео отплыл на Ла-Гомеру, взял здесь на борт сотню овец и в мае вышел в Атлантику {562} 562 CDI, XXXVI, 178. . Между тем Фердинанд Альварес, один из королевских секретарей, от лица Короны ответил на все пункты меморандума, отправленного Колумбом с Торресом. По ходу дела он направил одно или два довольно строгих требований Фонсеке, который все еще был королевским чиновником, управлявшим Индийскими островами, – например, «учитывая то, что адмиралу отсылается мясо, пожалуйста, убедитесь в том, чтобы оно было хорошего качества» {563} 563 «en lo de las carnes, vea como las que se enviaren sean buenas». .

Несколько более срочным делом, требовавшим королевского внимания ранним летом 1494 года, были переговоры с Португалией по поводу их совместных прав в Новом Свете. В апреле несколько представителей португальского двора прибыли в Медину-дель-Кампо. Одним из них был Руи де Соуза из Сагреша, поверенный короля Жуана, опытный мореплаватель и дипломат, который не только бывал послом в Англии, но и командовал флотом, который ходил в Конго. Это он в 1475 году доставил королеве Изабелле объявление войны от имени короля Афонсу V. Вместе с ним прибыли его сын Педру, верховный коннетабль Португалии, и Айреш де Альмейда, также бывший посол в Англии. Эти три человека были членами португальского Совета королевства.

Их сопровождали четверо «экспертов»: Дуарте Пачеко, знаменитый мореплаватель и картограф, который бывал в Гвинее и своей книгой « Esmeraldo de Situ Orbis » (появившейся десятью годами позднее) сделал огромный вклад в описание географии Африки, а также Руй де Леме, который вырос на Мадейре и чей отец, Антониу де Леме, был одним из тех, кто обсуждал плавание в Атлантике с Колумбом в 1470-х годах. Здесь были Жоан Соарес де Сикейра и Эставао Вас, секретарь Жуана II. К последнему испанские монархи относились благосклонно, поскольку он доставил им партию пороха при осаде Малаги. Позднее он был послом в Кастилии, именно ему было поручено привести в порядок дела герцога Браганца, после того, как последнего казнили в Лисабоне за предательство. Все эксперты хорошо знали Восточную Атлантику.

Кастилию же представляли гранды, чьи познания в географии были скудными. Среди них был Энрике Энрикес, мажордом двора, дядя короля – несмотря на свой титул адмирала Кастилии, аристократ без каких-либо познаний о море. Его присутствие объяснялось лишь тем, что он был отцом Марии, невесты одного из сыновей папы, и состоял в переписке со своим consuegro (сватом), Александром Борджиа {564} 564 Consuegro – испанское слово, обозначающее тестя ( co-father-in-law ), которое хорошо бы использовать в английском языке. Письмо от 21 мая 1494 года было опубликовано Batllori [2:45], 222–224. . Был также Гутьере де Карденас, главный казначей, давно находившийся при дворе, который представил Фердинанда Изабелле в 1474 году. Он хорошо нажился на импорте орселя, особенно с Канар, однако его познания о мореплавании в лучшем случае ограничивались плаванием от Кадиса до Гран-Канарии. Также там были Родриго Мальдонадо де Талавера, юрист из Совета королевства, и три эксперта-географа: comendadores Педро де Леон, Фернандо де Торрес и Фернандо Гамарро. По предложению кардинала Мендосы, некоторое время там присутствовал и Джауме Ферре, каталонский картограф. Если сравнивать этих людей, то представители Португалии были гораздо опытнее испанцев, что впоследствии отразится в мировой истории.