Александр Нефедкин - Готы. Первая полная энциклопедия

Х. Вольфрам полагает, что уже при тулузском дворе существовала должность констебля (comes stabuli), известная нам лишь среди подписей под постановлением XIII Толедского собора, когда ее носил гот Гискламунд [101] Conc. Tolet. XIII, Vives 1963: 435; ср.: Conc. Tolet. XV, Vives 1963: 474 (Gisclamundus comes, без указания занимаемой должности); Wolfram 1990: 377—378; Heather 1996: 293. . Действительно, упоминается, что в 415 г. король Атаульф был убит готом Дубием, возможно конюхом, «проводя, как привык, время в конюшне» (Olymp. frg., 26 = Phot. Bibl., 80, 60a), позднее Теодорих II в свободное время любил осматривать свою конюшню (Sidon. Epist., I, 2, 4), в которой должен был работать некий персонал. Однако, возможно, должностная структура Тулузского королевства еще не была конституализирована, а сама должность констебля восходила к позднеримскому comes sacri stabuli (CTh, XI,1, 29; 17, 3), которую, например, при Юстиниане занимал Велизарий (Fredeg., II, 62). В Толедском королевстве король располагал своей конюшней, а возможно, и своими лошадиными заводами, которыми и заведовал констебль. Работали же на королевских конюшнях рабы (stabularii), которые даже обладали определенными привилегиями, в частности освобождением от пыток при даче показаний (LV, II, 4, 4).

Арабские авторы позволяют предположить, что по крайней мере при последних двух монархах существовала должность главнокомандующего, не прослеживающаяся по собственно испанским источникам. Родерик, по словам ибн Кутийи, был «каидом войск монарха», которого аль-Маккари именует «командиром конницы» Витицы, рассматривая по средневековой традиции каждого воина как всадника (Kouthya, p. 430; al-Makkarí, p. 254). Против высадившего Тарика Родерик, уже будучи королем, направил племянника, «своего главного командира» (Al-Bayano’l-Mogrib, p. 12), а согласно Кутейбе, Тудмир (= Теодимер) был оставлен управлять страной, когда Родерик пошел походом на басков (Koteybah, p. LXX). Видимо, в неспокойное время последних лет существования Толедского государства происходила определенная милитаризация государственного аппарата, выражением которой как раз и явилось появление данной должности, скорее всего перманентной, а не временной, на период конкретной кампании.

При королевском дворе в столице Толедо существовал «пажеский корпус», напоминавший, вероятно, pueri regis Меровингов. Возможно, в какой-то форме он существовал уже при тулузском дворе. По крайней мере Сидоний упоминает, что «мальчик»-puer подавал королю лук (Sidon. Epist., I,2,5), что вполне соответствует обязанностям пажа. Арабская традиция единодушно рассказывает о том, что у готской знати существовал обычай посылать ко двору в Толедо своих сыновей для обучения, службы монарху и последующего производства в командные должности, а также дочерей – для образования, помощи по хозяйству и последующего замужества на сыновьях той же знати. Как замечает «Ахбар Маджмуа», «дети знати тут получали образование, они одни имели право прислуживать монарху», а Идари уточняет: «юноши использовались для внешних служб , а девушки делали работу внутри дворца » [102] Аль-Хакам, с. 223; el-Kouthya, p. 435; Ajbar Machmuâ, p. 19; Fath al-Andalus, p. 8; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 10; el-Athir, р. 41; Roder. Hist. Hisp., III,19; En-Noweiri, p. 345; al-Makkarí, p. 255—256. Об этой школе: Sánchez-Albornoz 1946: 70—73; Riché 1962: 104—106; 302—303, 308—310; 1971: 174—175; Orlandis 1977: 204; о «школе кадетов» при дворе Меровингов см. Riché 1962: 280—284. . Если говорить о программе обучения, то оно базировалось на христианской латинской культуре (теология, латинский язык, грамотность). Раннесредневековый трактат по воспитанию Institutionum disciplinae, авторство которого приписано Исидору Сивильскому, однако, по мнению П. Рише, написанный позднее, во второй половине VII в., для идеального обучения чада некоего знатного князя, уделяет внимание не только умению читать и петь, а также обучению риторике, философии, медицине, астрономии, математике, но и гимнастическим упражнениям в плестре, верховой езде, метанию и даже сражению [103] Anspach 1912: 556—568; Riché 1971: 172—180. . Видимо, молодежь при дворе воспитывалась вместе с наследным принцем, с целью последующего составления его свиты из надежной и дружественно настроенной молодой знати, что было особенно важно, учитывая шаткое положение визиготских монархов. С другой стороны, девушки пребывали в женских покоях и составляли свиту принцессы, о чем упоминает в своей поэме, посвященной принцессе Гелесвинте, дочери короля Атанагильда (555—567 гг.), Венанций Форнунат (Venant. Fortun. Carm., VI, 5, 37—38; 83—84; 117—118; 135—136). В целом же юноши проходили процесс социализации под присмотром монарха, который затем выбирал согласно их способностям кандидатов в будущие командиры, а заодно они получали необходимый набор знаний и умений, не в последнюю очередь связанных с военным делом. Как и у остроготов, этот институт, скорее всего, развился из обычный системы заложничества.

Готская монархия родилась из военного лидерства, и эта традиция продолжалась на всем протяжении существования государства западных готов. Даже в VII в. короля формально выбирали (Julian. Hist. Wamb., 2—3; Chron. Alfons., 1) [104] Клауде 2002: 148—149; Ауров 2012: 76. . За трусость же, проявленную в бою, короля могли просто отстранить от власти или даже убить (Isid. Hist. Goth., 37; 40). Король являлся в первую очередь верховным главнокомандующим, который сам возглавлял войско в крупных кампаниях. При монархе в походе функционировал военный совет, состоящий в первую очередь из seniores, то есть комитов и дуксов – военачальников и командиров подразделений, а также гардингов (Julian. Iudicum, 5; Hist. Wamb., 9) [105] Thompson 1969: 221, 225, 254; Días 1999: 346; Циркин 2010: 386—387. . Хотя считается, что обычно дружинники в совете не участвовали [106] Días 1999: 344—345. , но по крайней мере наиболее опытные из них, так сказать, унтер-офицеры, вполне могли принимать участие в заседаниях военного совета, делясь своим боевым опытом. Именно на этом совете обсуждались планы будущей кампании (Julian. Hist. Wamb., 9). После чего назначалось время и место сбора войска (Julian. Hist. Wamb., 7). Если же король сам не отправлялся в поход, то посылал вместо себя представителя королевского дома, доверенного дукса или комита. Этим военачальником не обязательно был опытный военный. Так, в 673 г. отряд войска Вамбы в Септимании возглавлял комит виночерпиев Вандемир (Julian. Hist. Wamb., 15) [107] Циркин 2010: 387. . При короле Виттерихе (603—610 гг.) отправление отдельного военачальника как главы похода стало правилом (Isid. Hist. Goth., 58).

В готской Испании комиты являлись градоначальниками, которым подчинялись и отряды, стоящие в контролируемых ими районах. Войска провинции возглавляли губернаторы-дуксы. Комитами обычно назначались готы, тогда как дуксами – и готы, и римляне [108] Thompson 1969: 144; ср.: Maier 2005: 252—255; Циркин 2010: 387. . В «Житии святого Фруктуоза», написанном во второй половине VII в., упоминается некий «дукс войска провинции» (Vita Fructuosi, 14: dux exercitus provinciae; ср.: 2: dux exercitus Spaniae), которого некоторые исследователи рассматривают как особого военачальника, руководившего войсками провинции в военное время [109] King 1972: 54, 74; Heath 1980: 15; Halsall 2003: 60; Maier 2005: 230, Anm. 90; contra: García Moreno 1974: 115—119. , однако, вероятно, это простое описательное название, а не точное обозначение должности наместника, ведь по крайней мере нам известно, что в 589 г. дукс Лузитании командовал войсками (Joan. Biclar., а. 589, 2), а в 673 г. – дукс Таррагонской провинции (Julian. Hist. Wamb., 7; 11). Как и в поздней империи, должностные лица были одновременно и судьями своих подчиненных, это, в частности, касается и военных командиров. В целом можно вслед за испанским исследователем Л. Гарсией Мореной говорить об общей милитаризации государственного управления в Толедском королевстве, когда военные занимали значительную часть должностей в бюрократическом аппарате [110] García Moreno. 1974: 149—155. .