Александр Нефедкин - Готы. Первая полная энциклопедия

Д. Перес Санчес доказывает, что в VI в. в Испании существовала постоянная армия, которая в VII в. эволюционировала в войско, состоящее из ополчений магнатов [114] Pérez Sánchez 1989: 11, 191—193; ср.: Halsall 2003: 117. , впрочем, данное предположение справедливо подвергается критике [115] Halsall 2003: 62—63, 69, 251, n. 115; Maier 2005: 235. . Как о более или менее постоянных силах, скорее, можно говорить лишь о гарнизонах и королевской гвардии.

Основу постоянной армии готов Испании составляли королевские дружинники, именуемые германским словом gardingi. Хотя само название упоминается лишь в документах последней трети VII в. [116] LV, II,1,1; IX, 2, 8—9; XII, 1, 3; Conc. Tolet. XIII, c. 2, Vives 1963: 416—419; Vita Fructuosi, 15. , но, очевидно, они существовали и ранее. Причем гардинги входили в число palatini, но находились не среди высшей знати, а стояли ниже на иерархической лестнице, являясь mediocres или даже minores palatini (Conc. Tolet. XIII, c. 2, Vives 1963: 416: ex palatini ordinis; LV, IX, 2, 9) [117] Sánchez-Albornoz 1946: 60, 66, 84—85, 103, 109; King 1972: 56—59. . В качестве своего содержания гардинги получали отчуждаемые земельные наделы [118] Sánchez-Albornoz 1946: 61; Thompson 1969: 253. В общем о структуре дружины короля см.: Diesner 1978: 8—19, 26—29, 30, Fig. 3. . Еще в середине VII в. король мог даровать поместье именитому человеку с обязанностью последнего служить, даже секуляризировав эти земли у монастыря (Vita Fructuosi, 3). Гардинги, вероятно в своем большинстве, пребывали при дворе, по месту службы, а не в своих поместьях [119] Thompson 1969: 252; Ripoll López 1998: 159. , как и другие готские магнаты (Kouthya, p. 432). Какое-то время или по определенным причинам гардинги могли пребывать в своих поместьях, поскольку указ Вамбы предусматривает мобилизацию воина из поместья, расположенного в зоне мобилизации (LV, IX, 2, 8). Как и другие знатные готы, гардинги должны были приводить свою челядь в армию, вероятно, из своего же поместья (LV, IX, 2, 9). Вообще же, можно заметить, что визиготская знать проводила часть времени в своих поместьях, ведя хозяйство, например считая стада (Vita Fructuosi, 2). И уж во всяком случае часть испанских готов постоянно жили в деревнях, о чем свидетельствуют погребения в сельской местности, которые рассматриваются именно как готские [120] Heather 1996: 202—210; Ripoll López 1998: 166—179; 1999: 408—411. .

К постоянным силам Толедского королевства нужно отнести и не столь многочисленные гарнизоны, которые находились в «городах или крепостях» (LV, IX, 2, 6). При Теодорихе Великом во время фактического объединения обоих королевств остроготские отряды стояли в визиготских городах (Cassiod. Var., V, 39, 3). Гарнизоны также могли устанавливаться и на время, когда определенной части страны угрожала опасность. Так, гот Теодимер должен был защищать северный берег Гибралтарского пролива от вторжения мусульман, что он и сделал сразу же после высадки Тарика в апреле 711 г. (al-Makkarí, p. 268). Хотя пост, занимаемый Теодимером, неизвестен, он мог быть комитом города и защита территории входила в его обязанности, что он исполнил еще раз позднее, героически обороняя Ориуэлу.

Визиготы, получив от империи во владение Аквитанию, наследовали римские институты управления, позволившие им организовать свое территориальное королевство. Сами готы были относительно немногочисленны: по прикидкам в диссертации К. Ф. Штрохекера, в третьей четверти V в. они составляли лишь 2 % населения своего государства, выставляя при этом до 30 000 воинов [121] Stroheker 1937: 30, Anm. 90; 109; Циркин 2010: 164, 167. Ю. Б. Циркин (2006: 306; 2010: 207) придерживается мнения о том, что всего вестготов в Испании было 180 000—200 000 человек, т. е. 3,5—4 % населения. . Поэтому, естественно, при необходимости готы вынуждены были привлекать для ведения боевых действий местное население, используя при этом авторитет местной же знати. Из-за фрагментарности и сложности интерпретации источников среди исследователей нет единого мнения, когда это произошло: во второй половине V в. (во время правления Эвриха или Алариха II), в VI в. или даже в VII в. [122] О службе римлян см.: Schmidt 1969: 501, 519 (во времена существования Тулузского королевства римлян призывали при военной необходимости); García Moreno 1974: 77—86; Orlandis 1976: 121—131 (об общей службе римлян со второй половины V в. в период сложных для государства обстоятельств); Schwarcz 1995: 49—54 (о службе отдельных сенаторов в 415—475 гг.); Heather 1996: 193, 211—214, 288; Claude 1998: 124; Mathisen, Sivan 1999: 32, 60; Maier 2005: 232—234 (о службе со времени Алариха II). . В Бревиарии Алариха (Lex Romana Visigothorum), изданном в 506 г. и представлявшем собой компиляцию материалов имперского Кодекса Феодосия, предназначенного для использования римскими подданными готского короля, статьи о мобилизации отсутствуют, что, казалось бы, говорит об их неактуальности и изменении самой системы набора [123] Heather 1996: 212. . Причем сам Кодекс обладал силой вплоть до его аннуляции Реккесвинтом в 654 г. или даже несколько позднее [124] Thompson 1969: 115; Collins 2004: 242. . Однако источники показывают нам другую реальность: уже во время существования Тулузского королевства на службе у готского короля присутствует сенатская знать со своими отрядами, которая добровольно или нет оказывалась в действующей визиготской армии. Римская знать, ранее занимавшая высокое положение в административном управлении провинциями, теперь получила такой же при дворе визиготского короля, который, по существу, являлся наследником того же губернатора с аналогичными функциями управления.

Новая власть могла производить при необходимости мобилизацию, набирая новобранцев даже против их желания, в V в., вероятно используя старые римские принципы набора. Так, нам известно, что накануне войны с франками и своего окончательного разгрома при Пуатье, тот же Аларих II стал собирать армию: «кто из военного сословия (ex militari ordine) был способен силами, тому надлежало волей или неволей принять донатив короля и быть призванным вестниками с помощью настоятельного убеждения. Поэтому блаженный Авит, обладая большим цензом (censu majore), по рождению имея всадническое достоинство, должен был по принуждению следовать военному предписанию и, как ранее Мартин, служить ради получения донатива, будучи зарегистрированным среди прочих, с целью сражаться против вражеского войска франков» (Vita Aviti, p. 361—362). Как видим, система набора действовала принудительно и все боеспособные мужчины, которые подлежали призыву согласно своему социальному статусу, набирались волей или неволей в армию. Еще ранее, в 474 г., знакомый Сидония Аполлинария знатный галлоримлянин Кальминий был против воли мобилизован готами и как лучник должен был сражаться против своих же сограждан из Клермона (Sidon. Epist., V,12). В битве при Пуатье (507 г.) сын Сидония, комит Орвени, возглавлял многочисленный контингент из Клермона, который во главе с сенаторами сражался против франков на стороне визиготов (Greg. Turon. Hist. Franc., II, 37).