Линкольн Пейн - Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства

Постоянные сражения, происходившие в Эгейском море начиная со второй половины II века до н. э., вкупе с римской практикой оставлять потенциальных противников без флота привели к возрождению пиратства. До конца века официальный Рим не обращал на это особого внимания, да и после пытался решать проблему по большей части бессистемно. Череда рейдов против отдельных пиратских банд провалилась из-за увертливости противника и пиратской взаимовыручки. Хотя основным прибежищем пиратов была Киликия в Малой Азии, разбой нес угрозу морской торговле по всему Средиземноморью, пираты могли напасть на любой корабль в любом месте. В 66 году до н. э., после расправы с пиратством, римский оратор Цицерон в своей речи однажды напомнил публике о том, в какой крайности находился Рим прежде:

Стоит ли мне сокрушаться [290] Стоит ли мне сокрушаться… – Cicero, Pro Lege Manilia, 12 (p. 45–47). о том, как бывали захвачены по пути в Рим посланники других стран, если даже за римских послов уплачивался выкуп? Упоминать ли морские опасности для купцов, если двенадцать ликторов [официальных охранников] попали в руки пиратов? Говорить ли о захвате славных городов Книда, Колофона, Самоса и бесчисленных других, если вам отлично известно, что и ваши собственные гавани, и те, благодаря которым вы живете и дышите, побывали во власти морских разбойников?.. Пристало ли мне сетовать на неудачи в Остии, легшие постыдным пятном на наше государство, если почти на наших глазах флот, порученный командованию римского консула, был захвачен и уничтожен пиратами?

Из жертв морских разбойников самым знаменитым был молодой Юлий Цезарь, которого в 75 году до н. э., во время зимнего плавания на Родос, пираты захватили в плен и держали почти сорок дней. После выкупа в двенадцать тысяч золотых [291] … двенадцать тысяч золотых… – Suetonius, Twelve Caesars, “Julius Caesar”, 4, 74 (p. 11, 40). его отпустили; позже Цезарь вернулся, захватил своих бывших обидчиков и велел их распять. Шестью годами позже сенат уполномочил Помпея Великого на борьбу с пиратами. Несмотря на важность такой кампании, мы имеем лишь краткие ее описания, в основном касающиеся общей стратегии. Наделенный чрезвычайными полномочиями на три года, Помпей собрал 500 кораблей, 120 000 солдат и 5000 всадников. Разделив Средиземное море на тринадцать морских территорий, он велел военачальникам, командовавшим кораблями, уничтожать всех пиратов, каких найдут, но не выходить каждому за пределы своей территории. Неохраняемой оставалась лишь область у побережья Киликии, которая вскоре сделалась последним прибежищем для уцелевших разбойников. Римляне уничтожили пиратство в Средиземном море за сорок дней, и семью неделями позже Помпею сдались последние киликийские пираты. Источники сообщают, что во время кампании погибли десять тысяч пиратов, было захвачено от четырехсот до восьмисот кораблей. Удивительнее всего было милостивое отношение Помпея к пленникам, многих из которых он переселил в близлежащий порт Солы, переименованный в Помпейополь. Снисходительность Помпея вполне окупилась: во время Третьей Митридатовой войны переселенцы выступили на стороне римской армии, которой командовал Помпей.

Долгая борьба с пиратством глубоко отпечаталась в мировоззрении римлян. Для Цицерона, например, пираты были низкими вероломными варварами – полной противоположностью римлянам. Более четверти века Цицерон продолжал их упоминать в своих речах и писаниях. В знаменитом письме к сыну Цицерон заявляет, что клятва, данная пирату, ни к чему не обязывает: «…ибо морской разбойник [292] «…ибо морской разбойник…» – Cicero, On Duties (De Offi ciis, 3.107), в книге Souza, Piracy in the Greco-Roman World , 150; Coke, Third Part of the Institutes , 113. Современное использование см., например, пресс-релиз Госдепартамента США: «Секретарь и министр согласились, что терроризм – общий враг человечества» (“U.S., Republic of Korea Hold Security Consultative Meeting”, Nov. 15, 2001, http://www.pentagon.gov/releases/2001/b11152001_bt588-01.html.) принадлежит не к врагам государства, а к общим врагам всех людей». Эта мысль была дошлифована английским юристом сэром Эдвардом Коком: pirata est hostis humanis generis – «пират есть враг человечества», и эта фраза до сих пор употребляется применительно к адептам терроризма, пыток и геноцида.

Успехи Рима в восточных кампаниях и победа над пиратами способствовали разрушению республиканской системы, которая была не приспособлена обслуживать такие огромные и далеко отстоящие друг от друга провинции и колонии. Реформы, предложенные в 130-х годах до н. э., не были приняты сенатом, держащимся за свои привилегии, и по мере нарастания напряженности сенат все чаще прибегал к военному положению. Правители начали собирать крупные армии, обещая солдатам земельные наделы и долю в добыче. Помпей, которому успешная кампания против пиратов принесла дополнительную власть и богатство, в 60 году до н. э. создал тайный триумвират с Крассом и Цезарем, договорившись поддерживать друг друга «в противодействии любому закону, [293] … «в противодействии любому закону…» – Suetonius, Twelve Caesars, “Julius Caesar”, 19 (p. 16). который неугоден кому-либо из троих». Через два года Цезарь начал завоевывать Галлию и за следующие девять лет присоединил Галлию к Риму, вторгся в Германию и дважды высаживался в Британии.

Победы Цезаря принесли ему признательность народа и возмущение закоренелых республиканцев, а также осложнили отношения с Помпеем, который в 52 году до н. э. впервые за всю историю республики получил должность единоличного консула. В 49 году до н. э. Цезарь с войском перешел через реку Рубикон на территорию Италии (что должно было караться смертью) и тем положил начало междоусобной войне. Спешно набранные Помпеем войска не годились в соперники Цезаревым ветеранам, и Помпей отправился за Адриатику собирать армию. Цезарь вошел в Рим и затем отплыл в Испанию, где одержал верх над местными сторонниками Помпея. Вернувшись в Грецию, он разбил Помпея в битве при Фарсале в Центральной Греции. Помпей бежал в Египет на торговом судне; он корил себя «за то, что дал вовлечь себя в битву [294] … «за то, что дал вовлечь себя в битву…» – Plutarch, Lives, “Pompey”, 76.3 (vol. 5:313). Фарсал находился в двадцати пяти милях от ближайшего залива Эгейского моря. сухопутных армий и не пустил в дело флот, обладавший неоспоримым перевесом… И вправду, – продолжает его биограф, – величайшей ошибкой Помпея и талантливейшей военной уловкой Цезаря было то, что битва случилась так далеко от моря». Ошибка оказалась непоправимой, и после высадки в Египте Помпей был убит по приказу царя Птолемея XIII. Цезарь, прибыв в Египет, казнил убийц Помпея и сделал царицей Египта Клеопатру – сестру и жену Птолемея.