Михаил Антонов - Право и общество в концепции Георгия Давидовича Гурвича

В философии немецкого мыслителя Гурвич находит искомый принцип соединения идеализма и реализма, а именно постоянный поиск синтеза между индивидуальностью и коллективом через признание их фактической равнозначности и взаимообусловленности идеальных основ их бытия, слияния в процессе «соборного» (в терминологии Гурвича) творчества. Здесь, конечно, не идет речь о противопоставлении русских и немецких влияний, ведь и русские предшественники Гурвича – славянофилы, Соловьев и его школа – зачастую находили отправные точки для своих рассуждений в современной им немецкой философии. То же самое относится и к идеал-реализму, принципы которого Гурвич пытался сформулировать на основе идей Соловьева. Эти два направления влияний (немецкой и русской идеалистической философии) на формирование научной концепции Гурвича должны соответственно рассматриваться как взаимодополняющие, но не противостоящие друг другу [250] Рене Тулемон в связи с этим справедливо сопоставляет влияния «немецкой метафизики, особенно Фихте, Гуссерля и Шелера, данником которой Гурвич был на протяжении длительного времени», и влияния русской религиозной философии, особенно таких ее концепций, как соборность, мир (См.: Toulemont R. Sociologie et pluralisme dialectique: Introduction a l’oeuvre de Georges Gurvitch. Р. 7). .

Поэтому неудивителен выбор темы магистерской диссертации, которую мыслитель готовит при Русской академической группе в Берлине с 1922 г. [251] Можно отметить, что уже в работе 1918 г. о политической доктрине Руссо философия Фихте была обозначена как единственный методологический путь к отысканию синтеза между индивидом и обществом (Гурвич Г. Д. Руссо и Декларация прав. Идея неотчуждаемых прав личности в политической доктрине Руссо. С. 100). Кроме того, еще в Петрограде Гурвич посещал семинары по философии Фихте, организованные СИ. Гессеном (см.: Дойков Ю. В. Жорж Гурвич – социолог первой волны эмиграции // Социологические исследования. 1996. № 23. С. 143), что говорит об интересе молодого ученого к творчеству Фихте. Эту диссертацию Гурвич с успехом защищает на немецком языке 6 апреля 1924 г. в Институте философии права при Русской академической группе в Берлине [252] В диссертационное жюри входили такие ученые, как СИ. Гессен, Н. Н. Алексеев и С. Л. Франк (см.: Лосский Н. О. «Fichtes System der konkreten Ethik» Г. Д. Гурвича // Руль. 1925. № 6. С. 1378. См. также упоминание о защите Г. Д. Гурвичавкн.: Chronik russischen Lebens in Deutchland 1918–1941. Not. 4085.) , что дает ему возможность претендовать на пост внештатного профессора при Русском университете в Праге. В том же году Гурвич публикует переработанную диссертацию [253] Gurwitsch G. Fichtes System der konkreten Ethik. .

Первоначально эта работа была задумана как анализ социально-правовой теории Фихте и лишь впоследствии, после переговоров с будущими издателями книги, Гурвич изменил тему диссертации. Так, в письме к А. С. Ященко он обозначает тему своей работы как «Fichtes Rechtsphilosophie. Recht, Staat und Sozialismus im ethischen System Fichtes» («Философия права Фихте. Право, государство и социализм в этической системе Фихте») [254] Письмо Г. Д. Гурвича А. С. Ященко от 7 марта 1921 г. // Коллекция Б. Н. Николаевского. . В переговорах, которые Гурвич вел через посредничество СИ. Гессена с издателем книги – главой издательства «Mohr und Siebeck» Ф. Зибеком, он был вынужден отказаться от планов подготовить и выпустить на немецком языке второй том своего исследования, поскольку издание изначально не предполагалось как окупаемое и издатель возражал против его продолжения на немецком языке [255] Papilloud C, Rol C. Rapport éditorial // Gurvitch G. Ecrits allemands. Vol. 1. P. 328–330. . Второй том уже находился в работе, и Гурвичу пришлось заверять Ф. Зибека в том, что он планирует издать книгу о философии права Фихте только на русском языке [256] Письмо Ж. Гурвича Ф. Зибеку от 12 марта 1924 г. (цит. по: Gurvitch G. Ecrits allemands. Vol. 1. P. 349–350). О намерении выпустить работу по социальной философии Фихте Гурвич говорит и в заключении вышедшей в 1924 г. книги об этической системе немецкого философа (Gurwitsch G. Fichtes System der konkreten Ethik. S. 375). Но даже этому проекту публикации не суждено было осуществиться, и исследования Гурвича по философии права Фихте так и остались в набросках, послуживших, тем не менее, одной из основ для подготовленной семью годами позже докторской диссертации о социальном праве. .

Это не могло не сказаться на основном замысле и содержании работы; как отмечает СИ. Гессен, труд Гурвича был ориентирован на проблемы социального взаимодействия, а гносеологическая проблематика находилась на периферии исследования, хотя ей и было отведено значительное место в конечной версии работы в контексте анализа проблемы «волезрения», интуиции воли, направленной на познание сущности явлений [257] См.: Гессен СИ. Georg Gurwitsch. Fichtes System der konkreten Ethik. С. 455–460. . Другим аспектом было противопоставление идей Фихте и Гегеля [258] Gurwitsch G. Fichtes System der konkreten Ethik. S. 159–165. , с «империалистической» диалектикой последнего Гурвич был знаком еще с юности и посвятил ее опровержению ряд своих более поздних работ [259] В частности, см. работы Гурвича «L’idée du droit social» и «Dialectique et sociologie». .

Гурвич приветствует «этику действия» Фихте и воспринимает идеи немецкого философа о синтезе индивидуализма и универсализма, примирении личных и сверхличностных ценностей, о праве как форме рационализации и обобщения права [260] Отметим также ту демократическую направленность, которую Гурвич видел в социально-философской системе Фихте, называя последнего «философом Французской революции» (Gurvitch G. Die Neuestefranzösische Literaturüber dennach-kantianischen Idealismus… S. 109). Другим важным, с точки зрения Гурвича, моментом была связь Фихте и масонского движения (Ibid. 111–112). . Мыслитель кладет эти идеи в основу своих будущих идеал-реалистических представлений о праве, хотя, по мнению оппонентов Гурвича (Н. Н. Алексеева, С. Л. Франка и СИ. Гессена), интерпретация Гурвичем идей Фихте является скорее изложением идей самого автора, подкрепленным некоторыми цитатами из работ Фихте [261] См.: Диспут Г. Д. Гурвича… С. 4. (как иронично подметил С. Л. Франк, диссертант «скорее был занят системой этики Гурвича, чем системой этики Фихте» [262] Там же. Рецензируя эту работу своего молодого друга о Фихте, СИ. Гессен также отмечает, что «самое оригинальное в этой книге то, что ее основная идея принадлежит не Фихте, а самому Гурвичу» (Гессен СИ. Georg Gurwitsch. Fichtes System der konkreten Ethik. С. 457). См. также замечания американского автора Э. Блисс-Тэлбот в ее довольно благожелательной рецензии (Bliss-Talbot E. Gurvitch G. Fichtes System der konkreten Ethik // The Philosophical Review. 1925. No. 34. P. 507). Более жесткую критику работа Гурвича получила и в рецензии французского исследователя Э. Брейе, считавшего выводы Гурвича «шокирующими и парадоксальными», раскрывающими лишь собственные идеи Гурвича, основанные на представлениях современной немецкой философии ( Bréhier E. Histoire de la philosophie moderne (compte-rendus) // Revue philosophique de la France et de l’étranger. 1926. No. 102. P. 157–158). ).