Галина Строева - Гуманитарно-образовательная система самоисправления осужденных

Но в практике исполнения наказаний в США (как и в Европе) стремились реализовать и подход двойной детерминации. С одной стороны, исправление детерминировалось извне (со стороны сотрудников), с другой – заключенным предоставлялась возможность проявлять инициативу и самостоятельность в участии в ряде необязательных программ самопомощи (self-help) либо самоизменений (self-change).

К концу 90‑х годов XX в. позиции подхода самодетерминации стали незначительными, равно как и задача исправления (хотя американские юристы еще выделяли среди целей наказания исправление – rehabilitation [80, с. 61–62]). В основном же расширялось влияние психологического и психиатрического подходов внешней детерминации с одновременной декларацией активности заключенного. Продолжалось и финансирование теоретических изысканий различными фондами, в том числе фармацевтическими.

Исследование показывает, что в 80‑90‑х годах XX в. поднимались вопросы саморегулирования поведения заключенных, их самоизменений, самоконтроля и пр. Но собственно разработок проблемы самоисправления взрослых заключенных (за исключением работ, направленных на лечение токсикомании, наркомании, сексуальных расстройств) нами не выявлено. Основная часть теорий, а также практических программ (даже если они и были названы программами самопомощи либо самоизменений) находилась в русле двойной детерминации, что обосновывалось комплексным построением исправительного процесса.

Постепенно укрепили свои позиции вернувшиеся концепции воздаяния и устрашения [80, с. 64]. Потерпев поражение в деле исправления осужденных, исследователи начали дискуссии об излишнем многообразии целей системы и необходимости их сократить. Так, ученые Принстонского университета писали: «…если мы не хотим обречь систему на неудачу, мы должны назначить для тюрем вполне выполнимые функции и миссии. И они должны быть достаточно узкими и соответствовать по своим масштабам тюрьмам, а не объединять в себе функции других социальных институтов, таких, как школы и социальные службы… Наконец, миссия тюрьмы должна иметь внутреннюю… ценность. То есть, она должна определить мероприятия, которые имеют значение внутри» [355, с. 24]. Одной из основных миссий предлагалось представление тюрьмы как агента справедливости, а не индивидуальных или социальных изменений [355, с. 26].

Подобные теоретические предпосылки способствовали дальнейшему уходу от вопросов собственной детерминации исправления/самоисправления со стороны каждого конкретного заключенного.

Интересно, что в области общей педагогики разрабатывались проблемы самоисправления несовершеннолетних. В основе предлагаемых подходов самоисправления подростков лежало соединение идей экзистенциализма [162]и прагматизма [163][78, с. 162]. Учеными было определено, что нельзя осуществить исправление, действуя извне [78, с. 60]. Однако изучение предлагаемых подходов позволяет причислить их к подходу двойной детерминации.

Таким образом, конец XX столетия и в США характеризовался отмеченным нами ранее педагогическим парадоксом: проблема самоисправления поднималась в общей педагогике по отношению к несовершеннолетним и практически не рассматривалась касательно взрослых заключенных (за исключением нуждающихся в лечении).

Предлагаемые в настоящее время теории и программы в основном относятся к двум подходам: внешней детерминации (биологический, генетический, физиологический, психиатрический подходы) или двойной детерминации (психологический, социальный, экономический и другие подходы).

В исправительных учреждениях проводятся многообразные программы различной теоретической основы, но большинство – психологические, психиатрические либо смешанные (психолого-социальные, психолого-психиатрические, психолого-образовательные и пр.). При этом уменьшается количество собственно образовательных программ из-за различных проблем, включая уменьшение бюджетного финансирования. В исследованиях снижается доля педагогических подходов, а предлагаются новые методы исправления заключенных за счет использования непедагогического инструментария. Например, усиливается идея связи преступности и болезни (с назначением медикаментозного лечения), расширяются разработки в области арт-терапии [164]с декларацией направленности на повышение активности заключенного. Выделим, что первый эксперимент по арт-терапии на заключенном был проведен английским психологом К. Тисдейлом (1998). В эксперименте участвовал один человек, занятия проводились 2 часа в неделю в течение 44 недель. В качестве результата было сообщено, что заключенный был переведен в менее строгую тюрьму. На основе этого К. Тисдейл рекомендовал использовать арт-терапию как метод лечения личности преступников [358, с. 72].

В 2005 г. К. Смитом была защищена диссертация «Значение изоляции: современные тюрьмы и искусство уходить от реальности» (The Meaning of Solitude: Modern Prisons and the Art of Escape). Исследователь обратил внимание на вопрос самоисправления [360]. Изучая категорию «субъектности», идею одиночного заключения, К. Смит противопоставил два подхода: самодетерминации и внешней детерминации самоисправления/исправления. В новых (по сравнению с XIX–XX вв.) социально-экономических условиях подход внешней детерминации подвергся критике. Сам же исследователь развивал идею о том, что заключенный является самостоятельной единицей («самостоятельной душой»), обращение с которой требует уважения, заботы, предоставления свободы.

В 2007 г. в США было открыто исправительное учреждение нового типа (The Mine Rehabilitation Program Center), в котором среди задач определялось поощрение активности взрослых заключенных по реабилитации самих себя (to rehabilitate themselves) [357]. Но изучение режима функционирования тюрьмы (полный контроль) и предоставляемых программ (в основном лечебного профиля) позволяет констатировать, что в тюрьме не реализуется подход самодетерминации самоисправления.

В 2009 г. вышла книга К. Смита «Тюрьма и американские представления» (Prison and the American Imagination), в которой резкой критике подвергалась существующая исправительная система США. Исследователь писал, что, несмотря на прошедшие столетия, тишина и одиночество остаются признаками американского лишения свободы. Быстро увеличивается ассигнование на супермаксы (тюрьмы с очень строгими условиями) в целях безопасности [361]. В целом, по мнению К. Смита, собственный импульс человека к исправлению происходит изнутри. Однако современные научные и практические подходы в основном рассматривают заключенного в качестве объекта (тела), на которое разрешено оказывать внешнее воздействие. Тело заключенного стало представляться чистым экраном, на который проецируются чьи-то фантазии о плене, свободе, справедливости и спасении. Это приводит, на взгляд исследователя, к тому, что в тюрьму заключенный входит как преступник, но то, что с ним там делают, добавляет к этому роль жертвы. Другими словами, заключенный становится объектом притеснения [361].