Сергей Скляров - Вина и мотивы преступного поведения

– допущение последствий при косвенном умысле полностью совпадает по содержанию с предвидением возможности их наступления; в то же время безразличное отношение к последствиям может иметь место как при предвидении неизбежности их наступления, так и при предвидении лицом такой возможности.

Учитывая сделанные выводы, предлагается ст. 25 УК РФ изложить в следующей редакции:

Статья 25. Преступление, совершенное умышленно

1. Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом.

2. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало, что его действия (бездействие) нарушают правила поведения, и предвидело неизбежность причинения вреда охраняемым настоящим Кодексом правам и интересам.

3. Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало, что его действия (бездействие) нарушают правила поведения, и предвидело возможность причинения вреда охраняемым настоящим Кодексом правам и интересам.

Основные различия неосторожной и умышленной форм вины, исходя из их законодательного описания (ст. 25, 26 УК РФ), сводятся к следующему:

1) при неосторожной форме вины в виде легкомыслия лицо:

– не осознает характера своих действий (бездействия);

– не желает, не допускает наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но, предвидя возможность их наступления, самонадеянно без достаточных к тому оснований рассчитывает на предотвращение этих последствий;

2) при неосторожной форме вины в виде небрежности лицо:

– не осознает характера своих действий (бездействия) и не предвидит возможности их наступления, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия;

– какое-либо отношение лица к характеру своих действий (бездействия) и к возможным последствиям полностью отсутствует. [49] См. Приложение 1 к настоящей работе.

Прежде всего обращают на себя внимание некоторые небесспорные моменты в законодательном определении неосторожной формы вины. Так, при легкомыслии лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но при этом не сознает характера своих действий (бездействия). Между тем, как уже отмечалось, осознание лицом общественной опасности совершаемых им действий (бездействия) при умысле в теории уголовного права, как правило, раскрывается через предвидение лицом возможности причинения вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям [50] См., например: Утевский Б. С. Вина в советском уголовном праве. М., 1950. С. 190–195; Дагель П. С., Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974. С. 85; Нерсесян В. А. Ответственность за неосторожные преступления. СПб., 2002. С. 27–29; Рарог А. И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 79–80; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. 2-е изд., изм. и доп. / Под ред. Ю. И. Скуратова, В. М. Лебедева. М., 1997. и либо выступает элементом предвидения вредных последствий деяния, либо полностью с ним отождествляется. Такая позиция представляется абсолютно обоснованной с позиции психологии поведения: если лицо, совершая какие-либо действия, предвидит их вредные последствия, значит, оно сознает вредность совершаемых им действий. Другими словами, если лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), то оно, безусловно, сознает их общественно опасный характер. Данный вывод можно полностью отнести и к легкомыслию. Поэтому, несмотря на четко определенную законом формулу легкомыслия, вопрос о содержании неосторожной формы вины не лишен дискуссионности и по-разному трактуется в теории уголовного права: одни криминалисты считают, что при легкомыслии лицо не может осознавать общественно опасный характер своих действий (бездействия) [51] См., например: Угрехелидзе М. Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве. Тбилиси, 1976. С. 65; Кудрявцев В. Н. Право и поведение. М., 1978. С. 10; Дагель П. С., Котов Д. П . Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974. С. 129–130; Трухин А. М. Неосторожность как форма вины: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1984. С. 13; Чучаев А. И. Безопасность железнодорожного, водного и воздушного транспорта. Саратов, 1988. С. 77–78; Дьери К. Учение о вине в социалистическом уголовном праве // Современные тенденции развития социалистического уголовного права. М., 1983. , другие полагают, что такое осознание всегда имеет место и является обязательным признаком так называемого «интеллектуального» момента данного вида вины. [52] См., например: Утевский Б. С. Вина в советском уголовном праве. М., 1950. С. 267268; Филановский И. Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л., 1970. С. 134; Гринберг М. С. Субъект преступления и субъективный критерий неосторожности (вопросы специальной вменяемости) // Правоведение. 1986. № 3. С. 64–65; Макашвили В. Г. Уголовная ответственность за неосторожность. М., 1957. С. 51; Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961. С. 369; Портнов И. Отграничение косвенного умысла от преступной самонадеянности // Соц. законность. 1977. № 9. С. 46; Якушин В. А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти, 1998. С. 144–145; Нерсесян В. А. Ответственность за неосторожные преступления. СПб., 2002. С. 84; Рарог А. И . Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 112–113; Лунеев В. В . Субъективное вменение. М., 2000. С. 43–45.

Вместе с тем ученые, отрицающие возможность осознания преступником общественно опасного характера своих действий при легкомыслии, тем не менее, отмечают, что лицо в этом случае все-таки сознает фактические признаки совершаемого им действия (бездействия). [53] См., например: Дагель П. С., Котов Д. П. Указ. соч. С. 128. Однако признание этого факта означает и согласие с тем, что виновный сознает, что его действия (бездействие) могут привести к общественно опасным последствиям, следовательно, он сознает не только фактические признаки действий (бездействия), но и их социальную сущность – вредность для охраняемых уголовным законом правоотношений, сознает, что его действия нарушают определенные правила поведения. При этом преступник не может в такой ситуации считать свои действия (бездействие) правомерными, общественно полезными, как утверждают некоторые авторы, [54] Там же. С. 130. так как, сознавая нарушение своими действиями определенных правил поведения, лицо тем самым сознает их вредность.