Виталий Рябчук - Государственная измена и шпионаж. Уголовно-правовое и криминологическое исследование

Из такого же представления исходили и законодатели России дореволюционного периода. Статья 275 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., например, устанавливала ответственность за пять форм государственной измены. Хотя субъектами большинства из них признавались российские подданные, однако п. 1 названной статьи объявлял изменой деяние, “ когда кто-либо умыслит предать государство или какую-либо часть оного другому государству или правительству” , причем никаких ограничений, связанных с подданством субъекта, эта норма не предусматривала [98] См.: Российское законодательство X – ХХ веков. Т. 6: Законодательство первой половины XIX века. М.: Юридическая литература, 1988. С. 237–238. . Аналогичным способом решался данный вопрос и советским законодательством периода до начала массовых репрессий, т. е. до издания печально известного Постановления ЦИК СССР от 8 июня 1934 г. [99] См.: СЗ СССР. 1934. № 33. Ст. 255.

Поэтому выдвигаем предложение установить уголовную ответственность за измену государству (Российской Федерации), равную для всех лиц независимо от их гражданства, за исключением такой ее формы, как переход на сторону врага (военного противника), за совершение которой, по нашему мнению, может отвечать либо гражданин нашей страны, либо лицо, которое проходит службу в ее Вооруженных Силах [100] В настоящее время представляется, что тогдашние предложения автора относительно ответственности за измену в форме перехода на сторону врага были не совсем продуманными. Во-первых, не следовало выделять лиц, служащих в Вооруженных Силах, поскольку в них по закону могут служить только граждане России. Во-вторых, логично было бы установить ответственность за переход на сторону врага для иностранных граждан и лиц без гражданства, постоянно проживающих на территории РФ. В-третьих, думается, что было бы целесообразно установить такую же ответственность за совершение этого преступления, как для российских граждан, для лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам внешней разведки, органам федеральной службы безопасности, органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, для участников партизанских формирований, а также добровольцев, прибывших для оказания помощи Российской Федерации для отражения агрессии, независимо от гражданства этих лиц. . Правда, проект УК в ст. 246 эту форму измены не выделяет. Со своей стороны полагаем, что ответственность за нее должна устанавливаться законодательством военного времени, в связи с чем в УК она может и не упоминаться.

В связи с изложенным можно было бы признать излишним сохранение специального состава шпионажа, субъектами которого выступают иностранные граждане и лица без гражданства (ст. 247). При этом деяния, предусматриваемые данной статьей, полностью охватывались бы составом измены государству (Российской Федерации)…

…Рассматривая объективную сторону измены государству (измены Российской Федерации), считаем необходимым высказать предложение о ее расширении за счет включения в нее действий по склонению иностранного государства, иностранной организации или их представителей к проведению враждебной деятельности в ущерб безопасности Российской Федерации.

Формулировка, приводимая в диспозиции ст. 246 проекта, как и в п. “а” ст. 64 действующего УК РСФСР, как бы исходит из того, что внешние силы уже проводят подрывную работу против России, а изменник во всех случаях только к ним присоединяется. Между тем судебная практика показывает, что не так уж редки случаи, когда субъект инициативно предлагает свои услуги государству или организации, которые до этого либо вообще не занимались враждебной деятельностью против нашей страны, либо ранее не прибегали к тем средствам и методам, которые предоставляет в их распоряжение виновный. Такие действия до сих пор оценивались как оказание помощи, хотя нельзя не увидеть здесь некоторых элементов расширительного толкования термина.

Между тем российское Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. признавало государственной изменой, в частности, действия по возбуждению какой-либо иностранной державы “ к войне или неприязненным действиям против России” (п. 2 ст. 275) [101] Российское законодательство X – ХХ веков. Том 6. С. 237. – Такое же преступление предусматривалось и пунктом 1 статьи 110 Уголовного уложения России 1903 года (см. § 2 настоящей главы). . Пункты 2 и 3 ст. 70 УК Французской республики объявляют наказуемым заговор с представителями зарубежной державы с целью побудить иностранное государство к враждебным действиям против Франции или к захвату французской территории [102] Автор ссылался на действовавший в то время УК Французской республики. В настоящее время во Франции принят новый УК, положения которого анализируются в главе 2-й. .

Поэтому считаем необходимым внести соответствующие коррективы в ст. 246, предусмотрев в ней ответственность за склонение иностранного государства или иностранной организации к враждебным действиям против Российской Федерации. Кроме того, в случае принятия нашего предложения об упразднении ст. 247 (шпионаж), полагаем целесообразным дать определение шпионажа в ст. 246.

В связи с высказанными соображениями диспозицию ст. 246 предлагаем изложить в следующей редакции:

“Умышленное склонение иностранного государства или иностранной организации к проведению враждебной деятельности в ущерб государственной безопасности Российской Федерации, а равно оказание помощи иностранному государству или иностранной организации в проведении такой деятельности, в том числе в форме шпионажа, т. е. путем передачи или собирания с целью передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителю сведений, составляющих государственную тайну (измена государству), – наказывается…“.

Что касается примечания к ст. 247, то считаем предлагаемую в проекте его редакцию неудачной по принципиальным соображениям. Прежде всего в примечании вопрос об освобождении от уголовной ответственности связывается с предотвращением вредных для государства последствий. С таким положением ни в коей мере нельзя согласиться, поскольку измена, как и шпионаж, кем бы он ни совершался, относятся к числу преступлений с формальными составами, в связи с чем вредные последствия в объективную сторону их не включаются. Наступление вредных последствий для государства зависит не от изменника (шпиона), а от иностранного государства, иностранной организации, в контакте с которыми он действует и которые используют его деяния в своей враждебной деятельности. Поэтому, строго говоря, предотвращение вредных для государства последствий при совершении этих преступлений не могут осуществить ни сам изменник (шпион), ни государство, против которого он действует. Они могут выполнить гораздо более скромную задачу: не допустить поступление иностранному государству (организации) собранных субъектом сведений, принять меры по локализации возможных последствий деятельности изменника (шпиона), весь объем которых, кстати, может оставаться неизвестным как для него самого, так и для нашего государства.