Владимир Бурлаков - Индивидуализация уголовного наказания. Закон, теория, судебная практика

Отмеченные пробелы в изучении личности на предварительном следствии и в суде свидетельствуют о том, что при назначении наказания учитывалась ограниченная по объему информация, которая не может быть признана достаточной базой для всесторонней и полной оценки личности преступника. С другой стороны, недостаточное внимание при назначении наказания к обстоятельствам, характеризующим положительную направленность личности, учет которых должен вести к смягчению наказания, повлекло за собой неполную, искаженную оценку личности и, как следствие этого, назначение наказания повышенной жесткости.

Социологический опрос судей показал, что существует определенная недооценка важности вопроса назначения наказания и даже их неверие в возможность избрания адекватных мер. Оказалось, что вопрос о назначении наказания по степени сложности для судьи стоит на предпоследнем месте (на последнем месте оказался вопрос юридической квалификации преступления). Только 14 % опрошенных судей назвали этот вопрос сложным при вынесении приговора. Две трети опрошенных отметили, что вообще невозможно точно определить размер наказания, и при этом указали, что погрешность в точности его избрания может составлять плюс-минус 5–6 месяцев лишения свободы. Половина опрошенных судей указали, что полностью полагаются на свое судейское усмотрение и не нуждаются в методике индивидуализации наказания.

Таким образом, исследование судебной практики назначения наказания позволяет сделать следующие выводы.

1) недостаточное внимание судей при индивидуализации наказания к целям наказания и принципам его назначения;

2) обращение внимания при назначении наказания чаще на негативные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, нежели на обстоятельства положительные;

3) неполнота установления следствием и судом всех необходимых обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого;

4) отсутствие конкретности при мотивировке назначения наказания, чаще всего выраженной в общей форме;

5) устойчивое однообразие в практике назначения наказания, с предпочтением одних и тех же его видов, хотя преступники существенно различаются по своим личностным характеристикам;

6) недооценка судьями важности вопроса учета личности виновного при назначении наказания;

7) завышение, т. е. усиление, наказания из-за неверия судей в возможность его точного назначения.

Полагаем, что для преодоления этих недостатков необходимо, во-первых, внести дополнения в статьи Общей части УК РФ, предусматривающие индивидуализацию уголовного наказания, и, во-вторых, предложить судебной практике специальную методику, позволяющую объективно оценить личность виновного и определить в соответствии с этой оценкой конкретную меру наказания.

Дискуссия по вопросу о личности вообще и личности преступника в частности стара как мир, хотя интерес к ней вряд ли когда-нибудь исчезнет.

История наук уголовного права и криминологии показывает, что подход к личности преступника не оставался неизменным. Если сравнить трактовку личности с позиций классической, антропологической или социологической школ, то можно сделать вывод о том, что представления о ней порой оказывались диаметрально противоположными. И по сей день учение о личности преступника остается дискуссионным.

Кто такие преступники: продукт вырождения человеческого вида, своеобразные социомутанты или обычные люди, поступающие соответствующим образом при определенных обстоятельствах? Правоведы должны четко понимать, кто выступает субъектом правоотношений, чтобы требовать должного поведения. Особенно тогда, когда к должному поведению обязывают меры правовой ответственности.

Право, в том числе уголовное право, может выполнить свои регулятивную и восстановительную функции в случае, если правильно отразит сущностные признаки человека. Воздействуя на общественные отношения, право рассматривает человека как носителя этих отношений. Наглядно это проявляется в требовании должного поведения, т. е. такого поведения, которое не нарушает сложившихся общественных отношений, причем как в форме воздержания от деструктивных поступков, так и в форме активных действий, обеспечивающих стабильность таких отношений. Поэтому человек как субъект права должен быть членом общества, другими словами, обладать социальными свойствами. Только в качестве личности человек вступает в правовую действительность, становится субъектом и объектом права. Иначе говоря, личность для права является носителем социальных функций.

Такой вывод сформировался вследствие философско-социологического осмысления личности. Ее рассматривают как целостное образование, объединяющее социальные качества человека. Сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений, отмечал к. Маркс, представитель немецкой социальной философии.

Поэтому отправной точкой для изучения личности являются общественные отношения, в которые вступает человек и которые ее формируют. Отсюда следует, что с социологической точки зрения человек рассматривается как личность и только потом – как индивид. Этический подход к личности делает акцент на положительных качествах человека. Поэтому личностью считают героя, но не преступника. Но для права такой подход неприемлем, так как он нарушает принцип равенства.

Личность не есть некая данность, продукт природы. Она формируется в процессе социальной деятельности, иначе говоря, является продуктом социализации. В то же время биологические задатки, которые в процессе социализации не исчезают, также остаются характеристикой личности, ибо продолжают оказывать влияние на поведение человека. Примат социального над биологическим в личности означает лишь, что биологическое проявляется не непосредственно, как у животных, а в преобразованном, «очеловеченном» виде. Социальные качества как бы интегрируют в себе биологические особенности. Так, гендерные различия нивелированы с позиции современного подхода, но продолжают оказывать влияние на поведение человека и на его личностный статус, например существование так называемых мужских профессий или правовой обязанности быть военнослужащим.

Исходя из вышеизложенного, можно предложить следующее определение: личность – это совокупность социальных качеств, посредством которых индивид «встраивается» в систему общественных отношений.

В процессе социализации человек выступает активной стороной. Этому способствует наличие у него сознания и склонности к активной деятельности. Личность невозможна без сознания. С его помощью человек осознает не только окружающую действительность, но и себя в своих отношениях с действительностью. Сознание подобно зеркалу, которое отражает общество в человеке, и человека в обществе. Но только сознание еще не личность. В известном смысле сознание создает программу личности человека, осуществить которую он должен путем конкретных поступков. Личность как диалектическое единство «сознание – деятельность» означает, что через деятельность объективный мир проникает в сознание и общественные отношения преобразуются в черты личности. В свою очередь сознание через поведение проникает в объективный мир, человек как бы опредмечивает себя в общественных отношениях. Поэтому сознание представляет собой внутренний аспект личности, а поведение – внешний аспект.