Сборник статей - Концепция развития судебной системы и системы добровольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского суда по правам человека

Не будем пока говорить о сложностях (подчас очень серьезных) определения самого факта наличия именно заведомо неправосудного («странного») решения, ибо здесь фигурирует понятие судейского усмотрения. То есть иногда невозможно, во всяком случае официально, провозгласить: данное судебное решение заведомо неправосудно, хотя оснований для отмены таких решений обычно хватает. Но профессиональный судья (прежде всего коллеги судьи – автора такого решения, знающие его уровень профессионализма, методы ведения им процесса, стиль изложения им судебных документов и пр.) обычно видит «выходящее» за рамки судейского усмотрения такое решение, особенно если ознакомится с материалами дела. В самой общей форме заведомо неправосудное («странное») решение – это такое решение: а) резолютивная часть которого не соответствует обстоятельствам и материалам дела и обычно противоречит мотивировочной части решения; б) которое не вписывается не только в судебную практику, «освященную» постановлениями Пленума ВС (ВАС) РФ, но и в сложившуюся практику того суда, где трудится данный судья (такое решение может противоречить и стабильно сложившейся за долгие годы практике самого данного судьи по этой категории дел); в) которое заведомо выгодно одной стороне в процессе и явно невыгодно другой.

Судьи, которые сознательно по тем или иным причинам выносят заведомо неправосудные решения, редко делают это вследствие собственной юридической малограмотности. Чаще такие судьи – профессионалы, хорошо разбирающиеся как в материальном, так и в процессуальном законодательстве и весьма эффективно пользующиеся их недостатками. И судебный акт, составленный таким судьей, сам по себе далеко не всегда явственен как заведомо неправосудный. Поэтому ожидания того, что все судебные акты, когда их начнут размещать на сайте суда, будут безукоризненными, завышены – заведомая неправосудность акта обычно может быть обнаружена лишь в связке этого акта со всеми материалами дела, а эти материалы на судебных сайтах никто не предполагает размещать.

И тут возникает одна острая проблема, наглядно иллюстрируемая двумя делами, рассмотренными в январе 2007 г. Конституционным Судом РФ, из материалов которых следовало, что в отношении каждого из заявителей арбитражными судами были вынесены обременяющие их решения, при этом ни о привлечении их к участию в деле, ни о времени рассмотрения дел, ни о вынесенных в отношении их решений заявители не подозревали, до тех пор, пока не стали приводиться в исполнение вынесенные в отношении их решения – за пределами не только сроков на обжалование решений, но и за пределами шестимесячного срока, в течение которого можно ходатайствовать о восстановлении пропущенного (по любым основаниям!) срока на обжалование решений. При этом все вышестоящие судебные инстанции ограничились лишь констатацией невозможности восстановления пропущенного срока на обжалование судебных решений, вынесенных по результатам рассмотрения дел без лиц, не участвующих в процессах по независящим от них обстоятельствам, тех лиц, о правах и обязанностях которых приняты решения (что прямо запрещено и АПК РФ, и международными актами, и Постановлением КС РФ от 2 июля 1998 г. № 20‑П).

Вряд ли эти вышестоящие судебные инстанции не замечали столь грубых нарушений норм арбитражного процессуального права (точнее, злоупотребления отдельными его императивными положениями) со стороны арбитражных судов, вынесших – по первой инстанции – заведомо неправосудные решения (в делах фигурирует и подделка подписи заявителя в КС РФ – ответчика по арбитражному делу, и другие «убойные» моменты). Проблема заключается именно в отсутствии механизма автоматического отслеживания заведомо неправосудных, криминальных судебных решений, вне возможности соответствующе реагировать на них и в ненаделении вышестоящих судебных инстанций свойствами этого механизма.

Причины вынесения тем или иным судьей заведомо неправосудного («странного») судебного решения при рассмотрении им конкретного судебного дела также необходимо поделить по принципу дихотомии на две группы.

Первую группу составляют причины, по которым конкретный судья вынес при рассмотрении конкретного дела заведомо неправосудное («странное») конкретное решение сознательно. Это взятка, угроза, давление с чьей бы то ни было стороны и т. п. Диапазон этих причин, по всей вероятности, велик, и он наверняка включает в себя крайние случаи, когда судья для того, чтобы не вынести заведомо неправосудное решение, должен совершить подвиг, например, в случае реальной угрозы жизни малолетней дочери судьи. Безусловно, государство обязано создать каждому судье условия, при которых объективное осуществление правосудия не происходило бы посредством совершения подвига. Но такие случаи – крайняя черта риска названного диапазона, обычно же причины здесь корыстные.

Вторую группу составляют причины неосознанного (или несознательного) вынесения конкретным судьей заведомо неправосудного («странного») решения по конкретному рассмотренному им делу, например, в результате гипнотического внушения, которому подвергся этот судья. Следует подчеркнуть, что нам не известно ни одного официально зарегистрированного случая гипнотического воздействия на судью, в результате которого этот судья вынес заведомо неправосудное решение. Однако не существует прибора, который смог бы такое воздействие зафиксировать. А о том, что подобное гипнотическое воздействие возможно и применялось с большой долей вероятности, свидетельствуют следующие соображения. Во-первых, цепь рассуждений: у определенных структур, располагающих большими материальными и организационными ресурсами (у ОПТ, например), иногда возникает острая необходимость в вынесении конкретным судьей при рассмотрении конкретного дела решения определенной направленности (к примеру, необходимо хоть на время заменить меру пресечения в отношении подсудимого – лидера этой ОПТ). В ходе предпринятых «мозговым центром» этой ОПГ мер стало ясно, что изменить меру пресечения на стадии предварительного следствия не удалось, дело передано в суд, находится у конкретного судьи, «подходов» к которому нет, подкупить или запугать этого судью невозможно, как и организовать на него давление. Существуют специалисты высокой квалификации, способные с помощью методов нейролингвистического программирования, гипнотического внушения и т. п. воздействовать на психику конкретного человека (кстати, не всякого, не всегда и не везде) до такой степени, что он совершит определенное действие. Организуется поиск такого специалиста, встреча с ним, оговариваются условия, в том числе размер гонорара; осуществляется непосредственное гипнотическое воздействие на данного судью (внушение необходимости совершения им отсроченного конкретного действия). В результате этот судья выносит «странный» приговор: «десять лет условно» или «пятнадцать лет лишения свободы с изменением меры пресечения на подписку о невыезде до вступления приговора в законную силу» и пр.