Сборник статей - Концепция развития судебной системы и системы добровольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского суда по правам человека

Известны случаи, когда после объявления подобного решения, где резолютивная часть никак не вяжется с мотивировочной, судья, вынесший и зачитавший такое решение (либо, если это возможно, лишь его резолютивную часть, как по делам арбитражного судопроизводства), не может пояснить, почему им вынесено такое решение, не только своим удивленным друзьям-коллегам, но и самому себе. Все же подозрения о том, что этот судья подкуплен или запуган, коллективом суда отметаются напрочь (вплоть до дачи «головы на отсечение») – в данном суде этот судья проработал 30 лет, он «прозрачен», имеет авторитет у судей и юридической общественности, ему 68 лет (т. е. до ухода в отставку по возрасту ему осталось работать судьей лишь 2 года), он одинок и пр., единственная его цель – уйти в отставку с незапятнанной репутацией.

К этой же группе причин следует отнести случаи, когда правосудие осуществляется судьей с деформированной психикой. Перечень психических болезней, влияющих на мышление больного, огромен, и ни одна из этих болезней не включена в Перечень заболеваний, препятствующих назначению на должность судьи, утвержденный 26 декабря 2000 г. Советом судей России по представлению Минздрава РФ. Нет в этом Перечне и таких болезней, как СПИД, лепра (проказа), сифилис мозга, которые наверняка деформируют психику больного, а значит, деформируют правосудие, осуществляемое судьей, больным данной болезнью. Здесь уже речь идет не только о конкретных делах и конкретных решениях по ним. Но диагностировать психические и соматические болезни всегда крайне трудно, а уж установить взаимосвязь между этой болезнью у конкретного судьи и заведомой неправосудностью («странностью») выносимого им при рассмотрении конкретного дела решения трудно вдвойне. Весь судейский корпус с учетом сказанного находится в крайне уязвимом состоянии, ибо каждый недовольный конкретным судебным решением может посчитать причиной его вынесения наличие деформации психики судьи.

Абсолютно ясно, что стратегия борьбы с судьями, выносящими заведомо неправосудные («странные») судебные решения, должна зависеть от того, в какую из двух групп обозначенных причин входит та, которая лежит в основе того или иного судейского волеизъявления.

Как известно, бороться с определенным негативным явлением в сравнительно замкнутой социальной среде (а таковой с немалой долей условности можно считать судейский корпус как в масштабе страны, так и в масштабе каждого конкретного суда) можно двумя способами: 1) очищением этой среды от лиц, осуществляющих данное негативное воздействие; 2) недопущением в эту среду лиц, потенциально способных такое негативное воздействие осуществлять. При этом необходимо отметить исключительно важное обстоятельство: бороться за чистоту судейских рядов обеими способами сегодня намного проще, чем еще несколько лет назад. Дело в том, что за последнее время невероятно, особенно в сравнении с периодом до 1991 г., возрос престиж должности судьи в сознании юристов-профессионалов. Да и объективно, в сравнении с прошлым, это выглядит так. Десять лет назад оклады у судей были, в сравнении с другими сопоставимыми категориями работников, низкие, работать приходилось в старых неприспособленных зданиях по два и более судьи в одном кабинете, где проводились и судебные заседания ввиду острой нехватки залов, помощников у судей не было, информационное обеспечение находилось в самом зачаточном состоянии и т. д., процессуальное законодательство не было ориентировано на судью, принцип состязательности только-только становился на ноги, а судьи в арбитражных судах сами вели протоколы судебных заседаний. Сегодня же (и есть уверенность, что эта благоприятная тенденция сохранится) у судей оклады весьма высоки, условия работы достаточно комфортны, и т. д. Правда, нагрузки на судей всех ветвей судебной власти и всех звеньев системы сильно возросли, но и здесь можно усмотреть позитивный момент – значит объективно возросло доверие масс к российской судебной власти, к судейскому корпусу.

Все это позволяет сделать вывод: острого, хронического кадрового голода в судьях сейчас у нас нет, тогда как раньше его наличие приводило к тому, что: а) из судейского корпуса в коммерческие структуры уходили высокопрофессиональные судьи с безукоризненной репутацией; б) «выдавливание» судей с «подмоченной» репутацией велось с опасением – а вдруг на это освободившееся место придет еще более худший судья или вообще никто долго не придет; в) отбор кандидатов на вакантные должности судей из-за малого числа желающих занять столь непрестижные должности был заведомо нежестким. Сегодня ситуация полярно противоположна. Дело за проработкой и решением двух проблемных взаимосвязанных вопросов: а) по каким критериям и параметрам отбирать; б) какой организационно-правовой механизм отбора кандидатов в судьи и наделения их судейскими полномочиями необходим сегодня. При этом следует учитывать, что два названных способа борьбы с негативными явлениями в нашем судейском корпусе включают в себя и случаи, когда безукоризненно честный судья назначается на должность в разложившийся суд (и такую ситуацию исключить нельзя). Негативная разлагающая среда, царящая в таком суде, способна быстро разложить нового, до этого безупречного в нравственном отношении судью. В таком случае решение названных проблемных взаимосвязанных вопросов должно обеспечить назначение в такой разложившийся суд (что делать с самим таким судом – отдельная и чрезвычайно острая проблема) судьи, способного противостоять разлагающему влиянию среды в этом суде.

Итак, в принципе есть два способа борьбы с негативными явлениями в судебной среде, не исключающие, а наоборот, дополняющие друг друга. Поэтому бессмысленно спорить о том, какой из них важнее, приоритетнее и т. п. Но это бессмысленность с точки зрения практического правоприменения. С точки зрения теоретического осмысления проблемы 1‑й способ борьбы – очищение судейской среды от судей, осуществляющих негативное воздействие на эту среду, представляется борьбой в форме тактики, борьбой с последствиями проявления негативных явлений, способных влиять на их причины лишь опосредованным образом. Второй же способ – борьба в форме стратегии, борьба на уровне причин возникновения негативных явлений, и результатом этой борьбы может стать главное – отсутствие в судейской среде лиц, способных к проявлению негативных явлений. Не абсолютное, разумеется, отсутствие всяких негативных явлений, ибо судьи – это люди, значит, всякие абсолютные категории здесь – абстракция. При выборе приоритетов из двух названных способов борьбы важен и такой фактор: в последнее время усиливается интенсивность заменяемости судейских кадров, каждый год назначается на должность около 3,5 тыс. новых судей, только в 2007 г. ожидается назначение и переназначение более 1 тыс. руководителей судов (председателей и заместителей председателей) ввиду истечения первого шестилетнего срока их работы в должности. Наличие этого фактора означает и острую необходимость при интенсивном обновлении судейских кадров обеспечить сохранение «хороших» судей, естественный «уход» судей «плохих», прежде всего по истечении трехлетнего срока со дня их первого назначения. А это вызывает острую потребность в четких объективных критериях «хороших» и «плохих» судей. Сегодня такие объективные критерии не выработаны, а доминирование субъективных по известным соображениям остроконтриродуктивно.