Александр Стуканов - Институт реабилитации в Российском законодательстве. Возникновение, развитие, понятие, перспективы

Постановлением «тройки» УНКВД по Ленинградской области от 13 сентября 1937 г. двадцатилетний Федулов [69] Здесь и далее фамилии незаконно осужденных изменены. был заключен в исправительно-трудовой лагерь на десять (!) лет.

В постановлении «тройки» указано, что Федулов был задержан на Обводном канале «среди деклассированного элемента». Вот и вся вина…

В ходе проверки, проведенной прокуратурой, было установлено, что Федулов никаких преступлений не совершал. «Следствие» по его делу продолжалось всего семь дней. Обвиняемому вообще не было предъявлено никаких обвинений.

Постановлением «особого совещания» при НКВД от 23 мая 1940 г. Спиридонова, которой исполнилось всего лишь восемнадцать лет, была осуждена как «социально опасный элемент» на восемь лет лишения свободы. «Прегрешения» Спиридоновой заключались в одном – она была знакома с гражданами, привлеченными к уголовной ответственности за квартирные кражи.

В ходе проверки, проведенной прокуратурой, было установлено, что с лицами, совершившими эти корыстные преступления, были знакомы все жильцы дома, где они проживали, но никто, включая незаконно осужденную, не знал об их преступной деятельности.

Постановлением «особого совещания» при МВД СССР от 30 декабря 1949 г. вся семья Проносовых: семидесятилетний отец, шестидесятилетняя мать и тринадцатилетняя дочь осуждены к наказанию от пяти до двадцати лет каторжных работ лишь за то, что будучи высланы из южных областей страны, где у них был дом и приусадебное хозяйство, выехали с места «спецпоселения» в Ленинград, не имея на это особого разрешения, и возвращаться для постановки на «спецучет» не пожелали. Никто из Проносовых преступлений не совершал, они были высланы со своего постоянного места жительства исключительно по национальному признаку.

Постановлением «особого совещания» при НКВД СССР от 17 мая 1940 г. восемнадцатилетний Потапов был заключен в исправительно-трудовой лагерь на пять лет как «социально опасный (вредный) элемент».

Вот что написал пенсионер Потапов в прокуратуру: «Прошу вынести решение о законности моего ареста в 1940 г., так как я никаких преступлений не совершал.

Меня арестовали и доставили в "Кресты", где сидело трое военных, перетянутых крест накрест ремнями. Они зачитали мне приговор (суда не было). Эта процедура много времени не занимала, каждый из нас выходил из кабинета и говорил товарищам: "10 или 8 лет заключения".

Когда подошла моя очередь, я зашел в кабинет. Военные, может быть, увидев, что перед ними очень маленький, худой и болезненный парнишка, меня пожалели и объявили только 5 лет лагерей.

В товарных вагонах арестантского поезда нас отправили этапом из Ленинграда в Молотовск. Там был большой пересыльный лагерь. Весь путь я думал о самом дорогом для меня человеке – маме, которая, так и не дождавшись меня, умерла во время блокады зимой с 1941 на 1942 год.

Дальше нас, арестантов, собрали целый этап и отправили поездом в Архангельск. В порту посадили на пароход "Свияга", загнали в трюмную яму, закрыли сверху крышками и повезли через Баренцево море, держа курс в устье реки Печора. В пути потрепал нас шторм, и многих товарищей по несчастью мы не досчитались. Высадили арестантов на берегу Ледовитого океана, затем погрузили на баржи, и небольшой колесный буксир, не торопясь, потащил нас вверх по Печоре.

Когда прибыли к месту заключения, наверное, добрая половина арестантов умерла. Я же чудом выжил, хоть и сильно болел.

Работали мы на угольной шахте, там и жили. Самыми страшными врагами для заключенных были долгая зима и цинга, от которой многие умерли. И тут мне повезло – снова выжил.

Мы, заключенные, много раз писали письма высокому начальству с просьбой отправить нас в действующую армию – на фронт, но ответов так и не дождались.

Свой срок я отбыл до конца, все пять лет. Освободился, когда началась ранняя весна, мой путь лежал по зимней дороге, по льду вниз по Печоре. Надо было пройти 200 километров в одиночку. Шел от деревни к деревне, чтобы выжить, необходимо было в день проходить по 30–40 километров. Но и тут мне повезло…

После освобождения еще 10 лет жил на Севере, так как в паспорте стояло клеймо – "запрещено жить в больших городах"».

По результатам проверки, проведенной прокуратурой, установлено, что Потапов никаких преступлений не совершал. Он был полностью реабилитирован.

В марте 1942 г. пятнадцатилетний Розенберг был выселен из Ленинграда и направлен на спецпоселение в Красноярский край.

В том же году Розенберг попал в больницу г. Енисейска, так как еще во время блокады Ленинграда страдал дистрофией и болезнью позвоночника. Был признан инвалидом I группы.

В 1946 г. Розенберга под наблюдением медицинской сестры направили на лечение в Крым, а затем в г. Нальчик.

После окончания курса лечения Розенберг, который уже мог самостоятельно передвигаться с помощью протеза позвоночника, выехал в Москву, где получил направление для поступления на учебу в Ленинградский индустриальный техникум.

В паспортном столе он узнал, что немцев в Ленинграде не прописывают, и в метрическом свидетельстве, при получении его копии, заменил национальность на эстонца.

Прямо на экзамене 13 мая 1949 г. Розенберг был арестован и постановлением «особого совещания» заключен в лагерь на двадцать пять (!) лет каторжных работ.

Таким образом, был наказан неизвестно за что юноша-инвалид, который в течение шести месяцев 1941 г. участвовал в оборонительных мероприятиях по защите Ленинграда от фашистов.

«Обращаюсь к Вам, – писал Розенберг в своем письме в прокуратуру, потому, что имею детей и внуков и не хочу, чтобы черное пятно биографии деда когда-либо обернулось для них неприятностью.

Я прошел все, выстоял, выжил, более двадцати лет работал директором предприятий лесной промышленности, имею правительственные награды и персональную пенсию под старость…»

Президиум городского суда по протесту прокурора отменил незаконное постановление «особого совещания». Розенберг был признан невиновным и реабилитирован [70] Архив прокуратуры Санкт-Петербурга. .

Система политической юстиции стала изживать себя в СССР в середине прошлого века, после смерти Сталина. Этому, кроме смерти Сталина, способствовал целый ряд причин и условий. Во-первых, задачи, которые ставились перед политической юстицией, были выполнены: уничтожены эксплуататорские классы, подавлена оппозиция. Страна победила в Великой Отечественной войне, был разгромлен фашизм, постепенно стала изменяться психология населения, оно стало более грамотным. Были приняты важные документы Организацией Объединенных Наций, в частности: Всеобщая декларация прав человека, Международные акты о гражданских, политических, социальных и культурных правах. Среди профессионалов выросло и заявило о себе новое поколение, не запятнавшее себя массовыми репрессиями [71] Кудрявцев В. Н., Трусов А. И. Политическая юстиция в СССР. СПб., 2002. С. 337–338. . Смерть Сталина способствовала разрушению системы политической юстиции, реабилитации незаконно репрессированных людей и народов, восстановлению их прав. Разрушение политической юстиции способствовало и укреплению законности в стране. Уничтожению же системы политической юстиции и реабилитации репрессированных по политическим, религиозным мотивам со своей стороны, способствовало принятие ряда законодательных актов и Указов Президиума Верховного Совета СССР в 1953 и 1954 гг. Были упразднены особые совещания, установлен упрощенный порядок судебной реабилитации. Специальными Постановлениями Совета Министров СССР были решены сложные вопросы исчисления трудового стажа реабилитированных граждан, назначения им пенсий, предоставления льгот и обеспечения жилой площадью.