Александр Стуканов - Институт реабилитации в Российском законодательстве. Возникновение, развитие, понятие, перспективы

В соответствии с ч. 2 ст. 133 УПК РФ основанием возникновения права на реабилитацию, в том числе права на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, для соответствующих лиц являются [143] Необходимо отметить, что такая формулировка дает нам основание полагать, что законодатель в данной норме объединяет два права: 1) право на реабилитацию (восстановление прав и свобод, возмещение вреда), связанное с незаконным или необоснованным уголовным преследованием в отношении лица; 2) право на возмещение вреда, связанное с уголовным преследованием (без восстановление прав и свобод и без указания такого условия как законность или обоснованность). Это позволяет говорить либо о расширении границ института реабилитации и возможности любого лица, считающего, что ему причинен вред уголовным преследованием, независимо от того, было ли оно незаконным или необоснованным или нет, либо о неточности и несоответствии п. 34 ст. 5 УПК РФ. :

1. Для подсудимого – оправдательный приговор, отказ государственного обвинителя от обвинения;

2. Для подозреваемого, обвиняемого – прекращение уголовного преследования по следующим основаниям:

– отсутствие события преступления;

– отсутствие в деянии состава преступления;

– непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления;

– отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ;

– отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях одного из лиц, указанных в п. 1, 3–5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, либо отсутствие согласия, соответственно, Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела или привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в п. 1 и 3–5 ч. 1 ст. 448 УПК РФ;

– наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению;

– наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого не-отмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела;

– отказ Государственной Думы Федерального Собрания РФ в даче согласия на лишение неприкосновенности Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, и (или) отказ Совета Федерации в лишении неприкосновенности данного лица.

3. Для осужденного – полная или частичная отмена вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по следующим основаниям:

– непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления;

– прекращение уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 1–6 ч. 1 ст. 24УПК РФ (отсутствие события преступления; отсутствие в деянии состава преступления; истечение сроков давности уголовного преследования; смерть подозреваемого или обвиняемого; отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ; отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях одного из лиц, указанных в п. 1, 3–5, 9 и 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ, либо отсутствие согласия соответственно Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела или привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в п. 1 и 3–5 ч. 1 ст. 448 УПК РФ).

4. Для лица, к которому были применены принудительные меры медицинского характера – отмена незаконного или необоснованного постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера.

Кроме того, ч. 3 ст. 133 УПК РФ указывает, что право на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ, имеет также любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Однако на восстановление своих прав и свобод такое лицо, к сожалению, претендовать не может, что представляется неверным.

Из приведенного выше перечня оснований возникновения права на реабилитацию исключаются случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом, или принятия закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния.

При анализе приведенных оснований возникновения права на реабилитацию и установленных исключений возникает большое количество вопросов, связанных с отнесением тех или иных оснований к реабилитирующим либо с их исключением из перечня таковых.

Вызывает обоснованные вопросы основание, содержащееся в п. 2 ч. 2 ст. 133 УПК РФ, в его взаимосвязи с другими положениями кодекса, когда уголовное преследование в отношении подсудимого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

М.В. Орлова указывает, например, что «ч. 7 ст. 246 УПК РФ находится в противоречии с общим установлением: тот, чья невиновность установлена в стадии уголовного судопроизводства – при разбирательстве уголовного дела по существу судом первой инстанции, реабилитации подлежит не путем прекращения уголовного преследования, а путем оправдания его судом» [144] Орлова М. В. Спорные вопросы реабилитации невиновных по уголовным делам // Российский следователь. 2005. № 2. С. 6. .

С данным утверждением согласиться нельзя, поскольку, во-первых, реализация института реабилитации не должна ставиться в зависимость от оправдательного приговора суда, которому предшествует определенный период времени, по своей длительности зависящий от ряда обстоятельств и доходящий иногда до нескольких месяцев. Отказ же государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства до постановления судом оправдательного приговора есть не что иное, как соблюдение основополагающих конституционных принципов и проявление гуманности по отношению к соответствующему лицу. Во-вторых, автор вновь отождествляет реабилитацию с определенным решением, забывая о том, что реабилитация – это порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда.