Владислав Толстых - Международное частное право: коллизионное регулирование

В области обязательственного права коллизионное законодательство РФ является сегодня достаточно противоречивым. Части 2, 3 ст. 1211 ГК РФ в качестве основной коллизионной привязки используют право стороны, осуществляющей исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. Под таким исполнением традиционно понимается исполнение, которое идентифицирует сделку в качестве сделки определенного рода (по договору купли-продажи – это исполнение продавца, по договору аренды – исполнение арендодателя и т. д.). Другая сторона только оплачивает услугу или товар, что не может рассматриваться как идентифицирующее действие. В то же время договоры, заключенные в рамках СНГ, например, Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности от 20 марта 1992 г. [55] Вестник ВАС РФ. 1992. № 1. , закрепляют привязку к месту совершения сделки для определения права, регулирующего обязательственные отношения. Использование данного критерия способно породить фиктивную связь отношения и государства. Можно представить себе ситуацию, когда договор купли-продажи, заключенный между российской и белорусской организациями, исполняемый соответственно на территории этих государств, будет регулироваться правом третьего государства – Казахстана, где был подписан договор.

Коллизионная норма должна быть четкой. В основу привязки коллизионной нормы должно быть положено легкоустанавливаемое, объективное обстоятельство. Приходится констатировать, что часто коллизионные привязки не обладают одновременно двумя этими качествами: четкостью и реальностью, и законодатель вынужден жертвовать одним из них [56] О. Н.Садиков приводит обзор точек зрения зарубежных коллизионистов, предлагающих принципы конструирования коллизионных норм. Так, по мнению П. X. Нейхауза, максимами коллизионных привязок являются: ясность, осуществимость, предвидимость, исключение обхода закона, существо предмета и цель правового регулирования. В американском Своде международного частного права указаны следующие семь факторов, которые должен принимать во внимание суд: потребности межгосударственной системы, политика суда, политика других государств, защита оправданных ожиданий, политика в конкретной области права, предсказуемость, облегчение выявления и применение права. Сам О. Н. Садиков выделяет следующие принципы конструирования коллизионной нормы: тесной связи права и отношения, ограниченного применения определенных привязок, создания общего правового режима для основного и дополнительных отношений, ограниченной дифференциации объема коллизионной нормы, ограниченного использования lex fori (Международное частное право: современные проблемы. М., 1994. С. 152–154). . Наличие двух различных подходов к определению личного закона (по праву гражданства и по праву домицилия) как раз связано с невозможностью одновременного учета обоих принципов: принципа тесной связи и принципа четкости коллизионной нормы. Так, при использовании привязки к закону гражданства может страдать первый принцип, а при использовании привязки к праву домицилия – второй.

Принцип универсализма коллизионного регулирования. При выборе законодателем варианта привязки большое значение должно приобретать уже имеющееся коллизионное регулирование в странах, являющихся основными международными партнерами данного государства. Общий тезис можно сформулировать следующим образом: «Если соседние государства придерживаются единого коллизионного критерия, необходимо в национальном законодательстве также закрепить этот критерий». Особое значение это имеет для малых стран, вынужденных ограничивать свою юрисдикцию и действие своего права в силу близости с более сильным соседом.

Закрепление в двух тесно связанных странах различных коллизионных критериев будет постоянно ставить перед судами разнообразные проблемы, связанные с применением коллизионной нормы: проблему обратной отсылки, проблему предварительного вопроса, проблему первичной квалификации, проблему «хромающих» отношений.

Здесь можно сослаться на ст. 24 Закона Грузии 1998 г. о международном частном праве, в соответствии с которой «правоспособность и дееспособность юридического лица определяются правом страны, где орган управления имеет фактическое место нахождения». Не нужно в данном случае оценивать сравнительные недостатки и преимущества критерия инкорпорации и критерия центра деловой активности. Грузия является членом СНГ и так или иначе ориентирована в своей международной и внешнеэкономической активности на государства – члены СНГ. Закрепление данного критерия, отличающегося от общепринятого на постсоветском пространстве, в грузинском законодательстве обязательно усложнит работу как грузинских судов, так и судов других государств – членов СНГ, рассматривающих споры с участием юридических лиц, имеющих офисы в Грузии и зарегистрированных на территории другого государства – члена СНГ.

В случае рассмотрения спора, касающегося определения правосубъектности юридического лица, зарегистрированного в Грузии и имеющего главный офис в России, в суде Грузии возникнет проблема обратной отсылки, а также проблема «хромающих» отношений, поскольку российский суд и грузинский суд применят разные правопорядки для регулирования данного отношения.

В этой связи, несмотря на схожесть систем коллизионного права стран СНГ друг с другом, эта неоригинальность на практике будет приводить к выработке единой судебной практики и интенсификации интеграционных и унификационных процессов. Более того, общий подход к коллизионному регулированию является важным условием для взаимообогащающих обменов на уровне доктрины.

Вышесказанное не должно рассматриваться как отрицающее возможность оригинального решения национальным законодателем коллизионных проблем. Однако в случае с Грузией оригинальность вышеописанного решения и его привязанность к грузинской почве являются весьма спорными.

Коллизионное право можно рассматривать как право, регулирующее отношения между национальными правопорядками. И в этой связи процесс унификации коллизионных норм может принести те же плоды, что и процесс унификации материально-правовых норм, – унифицированное разрешение одинаковых юридических ситуаций в разных государствах и вытекающую отсюда стабильность торгового оборота.

Особенности действия коллизионной нормы. Очень важная особенность коллизионной нормы, вытекающая из ее публично-правовой природы, – применение коллизионной нормы всегда носит территориальный характер. Суд всегда применяет свои коллизионные нормы. Общий закон таков: частное право – экстерриториально, публичное право – территориально. Применение публичного права иностранного государства в данном государстве может быть рассмотрено в контексте международного публичного права как ограничение прав данного государства, его суверенитета и независимости. Действие концепции суверенитета заключается в том, что ни один субъект, кроме данного государства, не может обязывать органы данного государства. Коллизионные нормы – нормы публичного права, устанавливающие обязанность для суда. Применение иностранных коллизионных норм отечественным судом означает подчинение суда воле иностранного государства, выполнение предписаний, имеющих целью организацию политической системы иностранного государства. Кстати говоря, многие концепции международного частного права (обход закона, императивные нормы, публичный порядок) также защищают отечественные публичные интересы, даже в том случае, если речь идет о применении иностранного частного права. Публичный интерес в данном случае подавляет частный. Итогом применения этих концепций является применение отечественного частного права.