Дмитрий Шестаков - Криминология

Ф. Зак считает, что практически каждый (80–90 % населения) как минимум один раз в своей жизни нарушает уголовный закон, и приводит доказательства этому. Но тем не менее здесь еще нет преступлений, коль скоро не состоялось публичного утверждения этих людей преступниками. Неразоблаченный убийца, по Ф. Заку, не есть преступник, а латентная преступность как таковая не существует. Преступность же осуществляется в написании «этикетки» «преступно» независимо от факта нарушения уголовно-правовой нормы. [115] Ibid. S. 473. Согласно «классикам» labeling approach, имеются первичное и вторичное отклонения от нормы. Если кто-то «этикетирован» как преступник, то он в дальнейшем может сам себя сделать соответствующим этому пророчеству посредством дальнейшего нормонарушающего поведения и таким образом снова идентифицироваться в качестве преступника. Это есть вторичное отклонение. [116] Kürzinger J. Kriminologie. Ein Einfürung in die Lehre vom Verbrechen. 2. Auf. Stuttgart, 1996. S. 106.

Теория клеймения обратила на себя внимание юридической общественности Германии прежде всего нестандартностью понимания преступности. Сильная реакция на эту теорию, безусловно, свидетельствует, помимо прочего, о восприимчивости немецкой науки ко всему более или менее новому, необычному, пусть даже далеко не бесспорному. Эта теория дала толчок к переосмыслению латентной преступности. Следствием данной теории стал новый взгляд на социальный контроль за преступностью, и в частности понимание мизерной эффективности уголовного права, а также теоретическая разработка мер, альтернативных столь жесткому виду наказания, как лишение свободы. [117] Sessar K. Widergutmachen oder strafen. Pfaffenweiler, 1992. Понятно, что в Германии об альтернативе отмененной смертной казни речь не идет.

Помимо резонанса в научных дискуссиях критическая криминология оказала влияние на реальную общественную жизнь. Она выработала различные политические стратегии, которые использовались в противостоянии процессу расширения мер уголовной репрессии, из которых, по мнению немецких специалистов, наиболее действенной оказалась стратегия обращения к здравому смыслу государства. В различных политических кругах стала обсуждаться мысль о том, что традиционные карательные меры к лицам, разоблаченным в преступлениях, иррациональны, дороги и негуманны и было бы рациональнее, дешевле и гуманнее демонтировать традиционный уголовно-правовой контроль и заменить его компенсирующими социально-политическими мероприятиями. [118] Kreisl R. Was ist kritisch an der kritische Kriminologie? Kritische Kriminologie in der Diskussion. S. 26. К числу практических результатов распространения идей критической криминологии относится внедрение мер, альтернативных лишению свободы, и в частности касающихся предусмотренного законом примирения потерпевшего от преступления с лицом, виновным в его совершении, а также профессиональная подготовка целого поколения социальных педагогов и судей для молодежных судов. [119] Ibid. S. 29.

В немецкой криминологии Ф. Зак – известнейший специалист, влияние которого на развитие этой науки трудно переоценить. Его подход к явлению преступности определил направление не менее двух десятков добротных криминологических исследований. Оказано им влияние и на представителей традиционной криминологии. Вместе с признанием важной роли labeling approach немецкие криминологи обычно отмечают, что эта теория не свободна от противоречий, многие высказывания ее сторонников критикуются. [120] Ibid. S. 105.

Наиболее значимыми постулатами в немецкой критической криминологии, сближающими ее с аналогичным направлением российской криминологии, являются, по нашему мнению, следующие: 1) преступность не сводится к поведению (опасному, нарушающему закон и т. п.); 2) под преступностью понимается нечто происходящее в обществе (этикетирование преступников) и создающее правонарушающее поведение; 3) демонстрируется, пусть несколько преувеличенно, значение «этикетирования» лиц, совершивших преступления, чаще называемого в российской криминологии стигматизацией (в самом деле, не лучше ли не замечать многих преступлений по аналогии с тем, как воспитывают ребенка: целесообразнее обращать внимание на положительные его поступки, нежели клеймить его – ты неряха, трус, нечестный, воришка и т. п.? Вот в чем состоит идея, способная противостоять ставшей банальной идее неотвратимости наказания). Критическая криминология раскрывает ничтожность положительного эффекта и значительную вредность карательного (уголовного) права. Не в том ли и заключается конечное назначение криминологии – не в ниспровержении ли уголовного права?

1. Теория уменьшающих преступность человеческих ценностей. Франц Фильзер [121] Fiber F. Die Kriminalitätsvermindernde Perspektive der Menschheitswerte. Progressive Kriminalsoziologie. Pfaffenweiler, 1996. (ФРГ) отвергает тезис Дюркгейма о том, что преступность – нормальное общественное явление, крайне отрицательно оценивает это суждение с этических позиций, считая его «парализующим ударом», порождающим дегенерацию криминологической мысли. По мнению Фильзера, преступность представляет собой социальную болезнь, с которой общество не вправе мириться. Он ссылается на китайских философов (Мо-цзы, Кохонг), связывавших страсть, богатство и власть с преступлением, видевших его причину в нехватке обоюдной любви между людьми в обществе. Фильзер придает большое значение ценностно-консервативным проектам, направленным на сохранение и воссоздание европейских духовных традиций, противопоставляющих материальным потребностям вопросы смысла жизни.

2. Данная теория придает большое значение противостоянию и взаимному проникновению криминогенных общественных влияний и созидательных (антикриминогенных) сил индивидуума. Ключевой категорией теории являются человеческие ценности. Их совокупность – мировая культура – заключает в себе духовный потенциал и культурные институты, которые могут уменьшать преступность. В этом отношении, по мнению Фильзера, особенно важен потенциал китайского и немецкого традиционного образовательного гуманизма, который пронизывает Евразию.

На русском языке пока имеется лишь незначительное число публикаций, в которых освещаются положения постмодернистской криминологии. [122] Гилинский Я. И. Криминология. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль. Курс лекций. СПб., 2002. С. 134–142; Сморгунова А. Л. Критическое направление в современной англо-американской криминологии. Автореф. дне…. канд. юрид. наук. СПб., 2004; Шестаков Д. А. О постмодернистской (конститутивной) криминологии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба. 2005. № 1 (8). Анализ этого научного направления содержится в ряде зарубежных монографических исследований. [123] Lanier М., Henry S. Essential criminology. Boulder; Colorado-2nd ed., 2004. P. 321–324; Bähr A. Bausteine einer postmodernen Kriminologie. Pfaffenweiter, 1999. Теоретическая школа постмодернизма утверждает, что наука с присущими ей иерархиями, классификациями и исключениями влечет за собой тяжкие последствия для миллионов людей: империализм, половая дискриминация, расизм, классовое неравенство. Постмодернистами ставится под сомнение польза научного анализа еще и по той причине, что такой анализ, как они полагают, не ведет к разрешению социальных проблем, в частности, проблем загрязнения окружающей среды, бедности (Хант, Бест и Кельнер, Боргман).