Владимир Сверчков - Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики

8 2005 г. – 19 человек, а в 2006 г. – 15 человек по тяжким преступным деяниям.**

Вследствие примирения с потерпевшим согласно ст. 76 УК РФ, ст. 9 УПК РСФСР (с 01.07.2002 г. – ст. 25 УПК РФ) в 1997 г. освобождены от уголовной ответственности 128 человек, совершивших преступления средней тяжести, 19 – в связи с совершением тяжких преступлений и 2 человека – совершивших особо тяжкие преступные деяния. В 1998 г. – 65 человек по преступлениям средней тяжести, 9 – по тяжким преступлениям и 1 человек – по особо тяжкому преступному деянию. В 1999 г. – соответственно 80, 38 и 10 человек. В 2000 г. – 61, 8 и 0 человек. В 2001 г. – 51, 9 и 5 человек. В 2002 г. – 469 человек по тяжким преступлениям (с 01.07.2002 г. освобождение от уголовной ответственности по ст. 76 УК РФ распространено на лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести). В 2003 г. – 55 человек по тяжким и 4 человека по особо тяжким преступлениям. В 2004 г. – 667 человек по тяжким преступлениям. В 2005 г. – 141 человек по тяжким и 1 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 2006 г. – соответственно 91 и 3 человека.**

В силу применения принудительных мер воспитательного воздействия согласно ст. 90 УК РФ, ст. 8 УПК РСФСР (с 01.07.2002 г. – ст. 427, 431 УПК РФ) в 1997 г. освобождено от уголовной ответственности 569 человек, совершивших тяжкие преступления, и 1 человек в связи с совершением особо тяжкого преступления. В 1998 г. – 250 человек по тяжким преступлениям и 8 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 1999 г. – соответственно 180 и 2 человека. В 2000 г. – 126 и 8 человек. В 2001 г. – 124 и 5 человек. В 2002 г. – 144 и 6 человек. В 2003 г. – 47 и 4 человека. В 2004 г. – 123 и 1 человек. В 2005 г. – 118 и 4 человека. В 2006 г. – 99 человека по тяжким преступлениям.**

Вследствие изменения обстановки согласно ст. 77 УК РФ, ст. 6 УПК РСФСР (в 2002–2003 гг. – ст. 26 УПК РФ) в 1997 г. освобождено от уголовной ответственности 111 человек, совершивших тяжкие преступления и 4 человека – в связи с совершением особо тяжких преступных деяний. В 1998 г. – 329 человек по тяжким преступлениям и 8 человек по особо тяжким преступным деяниям. В 1999 г. – соответственно 224 и 7 человек. В 2000 г. – 89 и 4 человека. В 2001 г. – 98 и 1 человек. В 2002 г. – 176 и 4 человека. В 2003 г. – 102 и 6 человек (см. гистограмму 3).**

Наличие в гистограмме данных об освобождении от уголовной ответственности в силу деятельного раскаяния позволяет предположить, что определенное количество прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) по преступлениям более тяжким, нежели об этом говорится в ч. 1 ст. 75 УК РФ, связано с применением судами примечаний к статьям Особенной части УК. Однако статистическая отчетность прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) по примечаниям к статьям Особенной части УК ведется отдельно. К тому же содержащиеся в ней цифры гораздо меньшие, нежели представленные в гистограмме 3.

Для уменьшения количества (устранения) фактов незаконного освобождения от уголовной ответственности некоторые авторы предлагали наделить правом освобождения от таковой (прекращения уголовного дела/преследования) исключительно судебные органы [150]. По данному пути пошли и законодатели отдельных государств (см.: гл. 6 УК Литовской Республики; ст. 53 УК Республики Молдова, ч. 2 ст. 44 УК Украины). Наряду с этим несколько иное направление развития российского уголовного законодательства и правоприменительной деятельности на заре действия УК РФ определил Конституционный Суд РФ, указав, что прекращение уголовного дела на досудебных стадиях не означает установления виновности лица в совершении преступления, не препятствует осуществлению им права на судебную защиту [151].

Гистограмма 3. Количество лиц, совершивших средней тяжести или особо тяжкие преступления и освобожденых от уголовной ответственности по соответствующим основаниям

Думается, что в наделении судебных органов правом принятия окончательного решения об освобождении от уголовной ответственности (о прекращении уголовного дела/преследования) по нереабилитирующим основаниям имеется разумное зерно, если вести речь о развитии ранее изложенных предложений, направленных на совершенствование уголовного и уголовно-процессуального законодательств. Действительно, если распространить прекращение уголовного дела/преследования по нереабилитирующим основаниям только на лиц, обвиняемых в совершении преступлений, более того, данные основания рассматривать как условные, то целесообразно закрепить возможность такого прекращения дел/преследования как в суде, так и в процессе предварительного расследования. Однако в последнем случае необходимо предусмотреть ходатайство правоприменителя перед судом о назначении освобождаемому лицу испытательного срока с прекращением в отношении него уголовного дела/преследования. При нарушении условий испытания суду следовало бы рассматривать в отношении обвиняемого вопрос об отмене освобождения от уголовной ответственности и назначении ему уголовного наказания.

Изложенное свидетельствует о том, что контроль за прохождением прекращенных уголовных дел (уголовного преследования) должен быть усилен как со стороны руководства органа, прекратившего его, так и со стороны прокуратуры. Для этого предлагается:

а) уведомлять прокурора о прекращении уголовного дела/преследования не копией постановления, а его первым экземпляром, подшитым в уголовное дело;

б) при утверждении прокурором явно незаконного решения правоприменителя о прекращении уголовного дела/преследования рассматривать вопрос о привлечении к ответственности по ст. 300 УК РФ и первого, и второго (в качестве соответственно исполнителя и иного соучастника, возможно, пособника).

Кроме того, необходимо устранить недоработки формулировок уголовно-правовых норм. Статьи 75, 76 УК РФ содержат формулировку «лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести» [152]. Смысл указанных законодательных положений искажен неудачной редакцией, отсутствием присоединительного союза (например, союза «притом») после слова «преступление». Без присоединительного союза буквальное их толкование свидетельствует, что закон допускает освобождение от уголовной ответственности, если лицо ранее совершило тяжкое или особо тяжкое преступление. Думается, что присоединительный союз придаст двум условиям освобождения ярко выраженный индивидуальный характер.

Ответ на вопрос о необходимости устранения речевых недочетов формулировок уголовно-процессуальных норм об освобождении от уголовной ответственности дан Федеральным законом РФ от 29.05.2002 г. № 58-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» [153]. Ранее ст. 25 и 28 УПК РФ имели формулировку «лицо, против которого впервые осуществляется уголовное преследование по подозрению или обвинению в совершении преступления небольшой или средней тяжести». После слова «преследование» напрашивался один из присоединительных союзов. Новые редакции этих статей указанный недостаток устранили, как, впрочем, и разночтения между нормами уголовного и уголовно-процессуального законодательств в связи с термином «уголовное преследование».