Коллектив авторов - Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве

Итак, еще раз отметим, что в ГК РФ никаких качественных характеристик «связанности» нет; в ст. 53.2 ГК РФ сделана отсылка к другим нормативным актам – иным законам. Если отбросить рассуждения о логической ошибке (после которых можно было бы поставить точку в наших рассуждениях), то, касательно собственно аффилированности, отметим: основным законом, дающим понимание тех связей, которые квалифицируются как «аффилированные», является в настоящее время Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (ст.4).

Формально есть еще один федеральный закон, содержащий определение аффилированности: Федеральный закон от 18 июля 2009 г. № 190-ФЗ «О кредитной кооперации» [180] Этот закон в ст. 1 дает следующее определение: «аффилированные лица – физические и (или) юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность физических и (или) юридических лиц и признаваемые таковыми в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации». . Однако, как будет видно из наших дальнейших рассуждений, определение, данное этим законом, не содержит какого-либо отличия от положений антимонопольного закона (ст. 4).

Нельзя не сказать, что в подзаконных актах можно встретить едва ли не попытки дать иное определение аффилированности, нежели дано в антимонопольном законе. Один только пример: в Порядке раскрытия организатору лотереи информации о лицах, которые могут оказывать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи, а также уведомления организатора лотереи в случае изменения состава учредителей (участников) или руководителя, утвержденном приказом Минфина России от 19 мая 2014 г. № Збн встречаем следующее определение аффилированных лиц: лица, которые могут оказать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи («настоящий Порядок устанавливает правила раскрытия оператором лотереи организатору лотереи информации о лицах, которые могут оказать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи (далее – аффилированные лица)…») [181] Чтобы понять, на что здесь оказывается влияние, надо учитывать определение понятия «проведение лотереи», данное в ст. 2 Федерального закона от 11 ноября 2003 г. № 138-ФЗ «О лотереях»: «оказание услуг по осуществлению мероприятий, включающих в себя распространение (реализацию, учет) лотерейных билетов, электронных лотерейных билетов, учет лотерейных квитанций, заключение договоров с изготовителем лотерейных билетов, изготовителем лотерейного оборудования, лотерейных терминалов, распространителями и (или) иных необходимых для проведения лотереи договоров, заключение договоров с участниками лотереи, в том числе прием и учет лотерейных ставок, розыгрыш призового фонда лотереи, экспертизу выигрышных лотерейных билетов, лотерейных квитанций, электронных лотерейных билетов, выплату, передачу или предоставление выигрышей участникам лотереи». . Следует отметить, что такое определение никак не вытекает из ст. 13.1 Федерального закона от 11 ноября 2003 г. № 138-ФЗ «О лотереях», которая обязывает оператора лотереи «раскрывать организатору лотереи информацию о лицах, которые могут оказывать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи… в порядке, установленном уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, утвержденным Правительством Российской Федерации». Как видно, в законе нет никакого упоминания об аффилированных лицах, в подзаконном же акте, оно появляется.

Проанализируем положения ст. 4 антимонопольного закона об аффилированности.

Давно замечено, что определение аффилированных лиц, данное в ст. 4 антимонопольного закона, состоит из двух частей: общего определения и определения признаков аффилированности, которые (части) друг с другом текстуально не связаны.

Первая или общая часть основана на выделенных обобщенных признаках явления. Законодательство вводит общее определение аффилированности как способности одних лиц оказывать влияние на деятельность других лиц («физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность»).

Как видно из приведенного определения одна сторона влияния (условно говоря – координатор) обозначена как «физические и юридические лица», а вот вторая сторона, на деятельность которой влияют (или деятельность которой координируют) обозначена как «юридическое и (или) физическое лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность».

Таким образом, в общем определении законодатель вполне ясно определил свое отношение к институту аффилированности: это один из способов координации экономической деятельности; причем такой способ, когда в отношениях одно лицо действует формально как самостоятельное, однако фактически его действия определяются третьей стороной (которая оказывает влияние). Учитывая это законодатель, по всей видимости, и пытался создать правовую возможность для учета фактора такого влияния. При этом, как видно, сторона влияющая была определена довольно широко – любые физические и юридические лица.

Слово «влияние», которое использовано в определении, имеет в толковых словарях русского языка следующие значения: действие, оказываемое кем-нибудь или чем-нибудь на кого-нибудь или что-нибудь или воздействие; в свою очередь слова «под влиянием» понимаются так: испытывая воздействие кого-нибудь, чего-нибудь, подчиняясь кому-нибудь, чему-нибудь [182] Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Рос. АН. Российский фонд культуры; 2-е изд., испр. и доп. М.: АЗЪ. 1995. С. 86. . Такое понимание очень близко по смыслу словам «зависимость» или «зависимый» [183] Там же. С. 200. .

Недаром и в некоторых исследованиях отмечалось, что аффилированность – это случай отношений зависимости [184] Анисимов А.В. Сравнительно-правовой анализ форм зависимости хозяйствующих субъектов в Российской Федерации и Федеративной Республике Германия. Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2010. С. 15. (иной, чем описан в ст. 106 ГК применительно к хозяйствующим обществам). Подобный сюжет, кстати, встречаем и в актах Конституционного суда. Так, в определениях Конституционного Суда РФ от 17 июля 2014 г. № 1579-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы закрытого акционерного общества “Северсталь Менеджмент” на нарушение конституционных прав и свобод пунктами 2, 3 и 4 статьи 269 Налогового кодекса Российской Федерации» и № 1578-0 (датировано тем же числом) «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества Турово-Бетон” на нарушение конституционных прав и свобод пунктами 2, 3 и 4 статьи 269 Налогового кодекса Российской Федерации» встречаем следующую позицию: «наряду с указанием на наличие иностранного элемента в виде прямого и/или косвенного участия иностранного капитала, федеральный законодатель, как следует из указанных законоположений, исходит из того, что между сторонами долгового обязательства существует особая взаимосвязь, характеризующаяся свойством зависимости. Именно наличие этой особой взаимосвязи, выражающейся в том числе через свойство аффилированное, позволяет законодателю в полном соответствии с конституционным принципом равенства налогового бремени устанавливать для налогоплательщиков, имеющих контролируемую задолженность, особые условия отнесения процентов по долговым обязательствам к расходам по налогу на прибыль организаций»