Жанна Виденькина - Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем

Наравне с участием в шайке наказывалось и пособничество шайке (ст. 928). Можно отметить особенности дифференциации ответственности укрывателя. Согласно ст. 929, лицо, которое дало согласие укрывать членов шайки еще при ее создании, подлежит уголовной ответственности наравне с основателем шайки. Тот, кто не давал согласия заранее, но укрывает членов шайки с осознанием того, кем они являются – наказывается как за участие в этой шайке. В соответствии со ст. 930, если лицо укрывает добытое преступным путем, то он отвечает как за вступление в шайку, иными словами, за участие в ней. Как отмечал Н. С. Таганцев, для скупщиков и продавцов похищенного ст. 931 предусматривала особое наказание, которое практически совпадает с наказанием участника шайки. [16] См.: Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Часть общая. Т. I. СПб., 1902. С. 751–764.

В шестой главе «О тайных обществах и запрещенных сходбищах» Уложение предусматривало уголовную ответственность лиц, организовавших и руководивших преступными сообществами. Так, согласно ст. 347 «Основатели и начальники тайных обществ, имеющих вредную для спокойствия или целостности государства, или противную установленным законом образу и порядку правления цель, – приговаривались к наказаниям в виде лишения всех прав и смертной казни». [17] Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // Хрестоматия по истории отечественного государства и права (X век – 1917 год) / сост. В. А. Томсинов. М.: Изд-во «Зерцало», 2000. С. 235. Ни в одной из статей Уложения не сказано о степени тяжести преступлений, для совершения которых создавалось преступное сообщество. Зато в нем содержится ст. 348, которая предусматривала ответственность для «основателей и начальников обществ, … хотя и не имеющих явно преступной направленности против спокойствия или целостности государства, но старающихся посредством каких-либо неуказанных и недозволенных законом действий или влияния произвести перемену в общих государственных, губернских и других местных учреждениях». Индивидуальная ответственность предусматривалась и для рядовых участников общества. Главное условие для лица, вступившего в такое общество, чтобы оно было осведомлено о целях общества. В этих случаях оно приговаривалось к ссылке в Иркутскую или Енисейскую губернии на срок от двух до трех лет с запрещением выезда в другие Сибирские губернии.

Нормы Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. оставались действующими нормами, практически в полном объеме, до конца истории уголовного законодательства дореволюционной России. Вместе с тем часть норм Уложения еще до 1918 г. была замещена нормами последнего памятника уголовного права Российской империи – Уголовного уложения 1903 г., [18] См.: Уголовное уложение (статьи, введенные в действие). Свод законов Российской империи. СПб., 1909. Т. XV // Свод законов Российской империи. и все же действующим нормативным актом в области уголовного права, вплоть до 30 ноября 1918 г., оставалось Уложение 1845 г. [19] См.: Российское уголовное право. Общая часть / под ред. В. С. Комиссарова. СПб., 2005. С.35.

Наряду с действующим Уложением 1845 г., в 1867 г. появился еще один закон о борьбе с противоправительственными обществами. Данный закон карал покушение на образование преступных сообществ, недонесение о них, а также допущение преступных собраний в своих жилищах. [20] См.: Трайнин А. Н. Указ. соч. С. 85. К условиям, повышающим опасность сообщества, по мнению А. Н. Трайнина, закон относил в первую очередь конспиративную деятельность общества. Также если оно принимало особые меры по сокрытию от правительства своего существования или к тайному расширению круга своих действий, как то: кружки и отделения под одним общим управлением; если его члены обязались безусловным повиновением какому-либо, хотя и выбранному ими руководителю; и если имена руководителей хранились в тайне от других членов. Особенно опасный характер придает сообществу возбуждение к насильственным мерам и действиям. [21] Там же. С. 87–88.

Мы видим, что закон 1874 г. предоставил администрации и судам широкое поле деятельности с неограниченными полномочиями. В первую очередь следует обратить внимание на то, что этот закон не давал определения сообщества как организованного коллектива, однако обозначил некоторые признаки общественной опасности, при наличии которых можно было судить о существовании сообщества. В прежнем законе 1867 г. употреблялся термин «общество», в новом же законе его заменили на «сообщество», не обозначая его признаков, тем самым, на наш взгляд, внося в практику еще большую неясность. Как отмечали специалисты в то время, на практике под понятие сообщества стали подводить любые формы связи и взаимоотношений между отдельными лицами. Так, например, по процессу 193-х как сообщество было квалифицировано знакомство подсудимых друг с другом, пение запрещенных песен и обмен фотографическими карточками. [22] См.: Уголовное уложение. Проект редакционной комиссии и объяснения к нему. 1895. Т. II. С. 180.

В основу Уложения 1885 г. были дословно и в полном объеме перенесены ранее действовавшие постановления о соучастии. Мы согласны с А. Н. Мондохоновым, что именно в это время постепенно происходило движение от принципа индивидуализации ответственности соучастников в зависимости от форм и видов их участия в преступлении. [23] См.: Мондохонов А. Н. Соучастие в преступной деятельности: монография / под ред. И. Э. Звечаровского; ГОУ ВПО РПА Минюста России. М.: РПА МЮ РФ, 2006. С. 7. Так, например, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных в редакции 1885 г. за кражу шайкой ее «начальники, основатели и зачинщики» подвергались наказанию в виде направления в исправительное арестантское отделение сроком от пяти до шести лет, а все прочие участники – от трех до трех с половиной лет. [24] См.: Карганова Б. Конструирование санкций в уголовном законодательстве дореволюционной России // Уголовное право. 2003. № 1. С. 32.

Совершенно иные постановления о соучастии были в Уложении 1903 г. Условно данные постановления можно разделить на два вида: это постановления, которые касались непосредственно соучастия в преступлении (ст. 51, 189 и 602), и постановления о преступном сообществе (ст. 52, 118, 124–127, 564). [25] См.: Ковалев М. И. Указ. соч. С. 62. В ст. 51 Уголовного уложения 1903 г. говорилось, что соучастниками признаются лица, согласившиеся на совершение преступления или действовавшие при совершении преступления заведомо сообща. Данная точка зрения относительно соучастия, как отмечал М. И. Ковалев, не являлась общепризнанной и подвергалась критике, так как значительно сужала пределы допустимого участия в преступлении, исключая из него вполне возможные случаи соучастия без соглашения. [26] Там же. С. 62.