Анатолий Барабаш - Публичное начало российского уголовного процесса

Сторонники состязательности считают, что толчком к уголовно-процессуальной деятельности выступает обвинение, причем это утверждение не связывается с конкретной стадией процесса. Это позволяет предположить, что подобное понимание распространяется и на стадию предварительного расследования. Если это так, то оно (представление) вступало в противоречие с существовавшими законодательными реалиями. Толчком к уголовно-процессуальной деятельности выступало обнаружение основания для возбуждения уголовного дела. Сравнение основания с целями уголовно-процессуальной деятельности было тем побудительным мотивом, который являлся пусковым механизмом уголовно-процессуальной деятельности. Смысл деятельности не в том, чтобы во что бы то ни стало обвинить, а в том, чтобы познать и на основе познанного сформулировать свое отношение к совершенному и к совершившему. Обвинение на предварительном расследовании не может быть двигателем процесса и в силу того, что процесс возникает и определенное время движется без обвиняемого. Но даже появление обвиняемого не снимало с органов государства обязанность реализовать принцип всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств уголовного дела, ведь перед ними стояла цель установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, среди которых равноправное место занимают обстоятельства, свидетельствующие о невиновности или о меньшей, чем было предъявлено, виновности обвиняемого. Постановка познавательного вопроса, а обстоятельства ст. 68 УПК РСФСР можно рассматривать и таким образом, формирует мотивацию к деятельности. Цель, положенная в деятельность, является двигателем процесса. Содержательное несовпадение того, что известно, и того, что предстоит выяснить, формирует познавательную мотивацию у деятеля, направленную на преодоление дефицита в знаниях.

Объективный анализ ранее действовавшего УПК приводил ряд ученых к аналогичному выводу о том, что в нем не возлагались ни на одного из субъектов уголовно-процессуальной деятельности обязанности, ограниченные целью собирать только обвинительные доказательства, односторонне стремясь к изобличению обвиняемого в совершении преступления [135] См.: Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе// Правоведение. 1970. № 1. С. 78. , а применительно к прокуратуре правильно подчеркивалось, что в нашем государстве она всегда выступает как орган по охране законности, а не сторона обвинения [136] См.: Ясинский Г. М. Прокурорский надзор – гарантия охраны прав личности // Советское государство и право. 1969. № 1. С. 78. .

Решение вопроса о движущей силе процесса в стадии судебного разбирательства теснейшим образом связано с определением процессуального положения прокурора в суде первой инстанции. Как было указано выше, даже многие противники тезиса о том, что обвинение – движущая сила процесса, рассматривали прокурора в суде как обвинителя. Положительный или отрицательный ответ на этот вопрос можно дать только в результате анализа познавательной схемы деятельности прокурора на предварительном следствии и в суде. В рамках предварительного расследования, по УПК РСФСР, прокурор должен был выполнять две функции – надзора и процессуального руководства [137] Выделение этих двух функций общепризнано. Кроме этих двух предлагают дополнительно выделять функцию разрешения дела по существу (см.: Божъев В. П. Состязательность на предварительном следствии //Законность. 2004. № 1. С. 5), функцию расследования (см.: Володина Л. М. Роль и задачи прокурора в уголовном процессе: Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы теории и практики уголовного процесса в свете нового УПК РФ» // Вестник Томского государственного университета. Сер. Экономика, Юридические науки, 2003. № 4. С. 29–30), функцию уголовного преследования (см.: Даровских С. М. Некоторые проблемные вопросы реализации функции обвинения (уголовного преследования) прокурором // Проблемы юридической ответственности: история и современность: Статьи по итогам Всероссийской научно-практической конференции / Под ред. Г. Н. Чеботарева. Ч. 1. Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та, 2004. С. 178). Рассмотрение двух предложений мы оставляем за скобками, так как это выходит за рамки данного исследования. Правильность же выделения функции уголовного преследования, соотношения ее с функцией обвинения будет подвергнута анализу ниже. . В литературе ставилась под сомнение возможность одновременного выполнения нескольких функций [138] См.: Смирнов В. П. Разделение основных функций и равноправие сторон – принципы уголовного процесса // Правоведение. 1999. № 3. С. 173. . В случае с прокурором эти сомнения были более чем основательны. Сложно, а точнее невозможно, объективно надзирать за законностью той деятельности, в которую имеешь право вмешиваться, становясь ее соавтором. Правда, подобная ситуация складывалась только тогда, когда речь шла о взаимоотношениях надзирающих прокуроров со следователями прокуратуры. Следователи других аппаратов отделены от прокурора и ведомственно, и наличием промежуточного звена – начальника следственного отдела. Это на практике приводило к тому, что в отношении этих следователей прокурор, как правило, осуществлял только надзор.

Для преодоления этой нелепой ситуации формулируются предложения о создании единого следственного комитета, реализация этого предложения позволила бы освободить прокурора от выполнения функции процессуального руководства и решила бы еще одну задачу, которая возникла именно в связи с существованием у прокурора двух обозначенных выше функций. Заинтересованность прокурора как процессуального руководителя в результатах предварительного расследования законодатель в недалеком прошлом попытался преодолеть, наделив суд определенными контрольными полномочиями за предварительным расследованием, и в настоящее время за законностью действий следователя надзирают два органа.

Считается, что судебный контроль «является важной гарантией прав и свобод личности от необоснованного их нарушения…» [139] Лазарева В. А. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе. Самара: Самар. гос. ун-т, 1999. С. 79. , «все виды судебного контроля за законностью предварительного расследования являются формами защиты прав и свобод участников уголовного процесса» [140] Лазарева В. А. Судебная защита в уголовном процессе РФ: проблемы теории и практики: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 2000. С. 8. Подобное отношение к судебному контролю высказывали и другие авторы. См., например: Кашепов В. П. Институт судебной защиты прав и свобод граждан и средства ее реализации // Государство и право. 1998. № 2. С. 70; Солодилов А. В. Судебный контроль в системе уголовного процесса России. Томск: Изд-во Том. ун-та систем управления и радиоэлектроники, 2000. С. 22. . В ситуации, когда прокурорский надзор из-за двойственного положения прокурора в рамках предварительного расследования оказался малоэффективным, введение судебного контроля над предварительным расследованием – это мера вынужденная, но вряд ли правильная.