Инга Михайловская - Суды и судьи: независимость и управляемость

– для того чтобы оценить независимость позиций, требуется учитывать, как воспринимается действие суда общественным мнением и представленными на суде сторонами.

Следует отметить, что Европейский суд по правам человека рассматривает вопросы, связанные с независимостью и беспристрастностью суда лишь применительно к конкретным случаям, в которых судебные решения оспаривались заявителями. Учитывая границы своей компетенции, ЕСПЧ не делает каких-либо выводов, касающихся общих принципов организации судебной власти в той или иной стране, в частности гарантий ее самостоятельности. Однако очевидно, что при отсутствии такого рода гарантий либо их явной недостаточности возникают неустранимые сомнения в независимости суда при вынесении решений по конкретным делам.

Вместе с тем самостоятельность судебной власти не влечет за собой автоматически независимость судьи при отправлении правосудия.

Более того, правовая регламентация каждого из аспектов независимости суда требует разрешения проблемных ситуаций, т. е. осуществления выбора между конфликтующими социальными ценностями. Это означает, что необходимо нахождение баланса между самостоятельностью судебной власти и целостностью государственного механизма 16, между независимостью судей и их превращением в замкнутую корпорацию, между процедурными нормами, позволяющими суду принимать решения, основанные на фактах, которые имели место в реальности, и его статусом арбитра, равноудаленного от сторон спора. При этом речь идет лишь о нахождении той или иной формы нормативного разрешения указанных противоречий, а не об их полном воплощении в жизнь. Закон – лишь один из регуляторов социальной действительности, его возможности ограниченны. Если бы дело обстояло иначе, то достаточно было бы принять закон, запрещающий тот или иной вид поведения, и определенное социальное явление было бы ликвидировано (например, коррупция, преступность и т. п.). Экономическая ситуация, политический режим, характер и направленность интересов доминирующих социальных групп, состояние как массового, так и профессионального сознания – все это, в конечном счете, определяет функционирование государственных институтов, в том числе и суда.

Самостоятельность судебной власти не тождественна независимости судей, хотя и является ее необходимой предпосылкой. Дело в том, что самостоятельность системы предполагает существование внутри нее процессов управления, а следовательно, и возможности воздействия вышестоящих уровней на нижестоящие. Нельзя не отметить и то обстоятельство, что нередко вопрос о самостоятельности судебной власти сводится к порядку финансирования судебных органов. Между тем степень самостоятельности судебной власти не определяется только этим. Не меньшее значение имеют и ее полномочия по допуску к судейской должности и отрешению от нее, а также по принятию решений, определяющих профессиональную карьеру судьи.

Кроме того, вряд ли реалистичным является мнение, высказанное, в частности, В. Чернявским, согласно которому «надо лишить органы исполнительной власти, в том числе и Правительство РФ, права на определение и тем более ограничение (лимитирование) объемов бюджетных ассигнований на обеспечение деятельности судов» 17.

По мнению В. Чернявского, «важнейшим условием реального разделения властей является такая организация, которая бы не ставила одну ветвь власти в зависимость от другой» 18. Разумеется, определенная связь между порядком и объемом финансирования, с одной стороны, и самостоятельностью судебной власти с другой, существует. Однако при таком подходе остается неясным, каким образом и кем будут учитываться ограничения, вытекающие из общего объема бюджета. Кроме того, различные интересы субъектов распределения бюджетных средств «размывают», т. е. делают неопределенным, вопрос об ответственности за их рациональное расходование.

Но главная проблема, связанная с независимостью судей, на наш взгляд, заключается в объеме и характере полномочий, в частности, в степени дискреции, которыми располагают субъекты, осуществляющие управление внутри судебной системы.

В силу этого границы независимости судьи определяются не только степенью самостоятельности судебной власти, но и управленческими воздействиями, исходящими от самой судебной системы.

Защитой от легальных управленческих воздействий на отправление правосудия служит запрет вышестоящему суду обязывать нижестоящего принимать то или иное решение по существу дела. Законодательные нормы, как процессуальные, так и судоустройственные (организационные), имеющие своей целью построение независимого суда, являются лишь предпосылкой, необходимой, но не достаточной, для достижения этой цели. Как справедливо отмечает Т. Г. Морщакова, «суд может быть независимым защитником прав, только если это востребовано и стимулируется государством, обязанным выполнять соответствующий заказ общества» 19. Однако необходимо иметь в виду, что в общественном сознании на первый план выступают такие качества правосудия, как справедливость, неподкупность, доступность. В силу этого ценность независимого суда не существует изолированно, а преломляется как в массовом, так и в профессиональном сознании сквозь призму других реально существующих проблем. Так, по мнению В. Пастухова, «основные проблемы российского правосудия не в его «коррумпированности» и «зависимости» от власти, а в развивающемся, как раковая опухоль, правовом нигилизме и резком снижении профессионального уровня подготовки судей» 20.

Мировой опыт свидетельствует о том, что высокий престиж суда, уверенность общества в независимости принимаемых им решений могут существовать и тогда, когда имеются определенные отступления даже от такого фундаментального условия, как принцип разделения властей. Так, в Великобритании, где и в профессиональном, и в массовом сознании укоренены представления о независимости суда, не действует в классическом виде принцип разделения властей: лорд-канцлер является одновременно членом кабинета министров, спикером палаты лордов и председателем Апелляционного суда. В свою очередь палата лордов является не только второй палатой парламента, но и судом высшей апелляционной инстанции.

Очевидно, что не существует единого и раз навсегда установленного образца законодательного закрепления условий, которые обеспечили бы подлинную независимость суда.

Если самостоятельность судебной власти означает невмешательство в ее функционирование других ветвей власти, то независимость суда выражается в принятии судьей решения на основе собственного убеждения в его законности и обоснованности. Как подчеркивает В. А. Терехин, «определяющим и самым важным звеном в единой цепи процессуальной независимости правосудия, а также независимости судов и судебной власти при их процессуальном проявлении выступает фигура судьи. Независимость судей является основным условием функционирования самостоятельной и авторитетной судебной власти, способной обеспечить объективное и беспристрастное правосудие, эффективно защищать права и свободы человека» 21.