Никита Иванов - Общественная опасность деяния как онтологическая основа криминализации. Монография

Другая концепция преступления именовала преступление как нарушение обязанности.Речь шла прежде всего об обязанности нравственного порядка, нравственной обязанности. Суть концепции заключается в том, что каждый человек наделен от рождения определенными обязанностями в различных сферах бытия: обязанности по отношению к Богу, обязанности по отношению к ближнему своему, обязанности в отношения самого себя. Совокупность этих обязанностей составляет смысл человеческого существования, которое становится гармоничным в случае их неуклонного соблюдения.

Человеческие обязанности могут быть зафиксированы в нормативных актах, но могут существовать в виде неписаных моральных требований. Например, скрижали завета, полученные Моисеем на горе Синай. Там записаны важнейшие нравственные обязанности, которые должны караться Б ожественным гневом в случае их нарушения. В современной интерпретации нравственные требования скрижалей могут предстать и должны предстать в тоге преступлений.

Нравственные императивы созданы для блага общества, следовательно, их нарушение приносит обществу вред. Коль скоро нравственные императивы созданы для пользы общества, значит, они превращаются в юридическую обязанность, нарушение которой непременно подлежит каре. При этом нарушение должно также обладать степенью существенности и сама обязанность должна быть существенной, что и отличает его, т. е. нарушение как преступление, от других девиаций. Профессор Калмыков Ю. Х. отмечал в данной связи: «Уголовное преступление есть нарушение юридической обязанности, полезной для всего гражданского общества в такой степени, что нарушение ея не может быть уничтожено иными средствами, как угрозою наказания, и приведением угрозы в исполнение» [5] Спасович В. Д. Учебник уголовного права. Т. 1. Вып. 1. СПб., 1863. С. 50. . Таким образом, согласно данной концепции и степень нравственных обязанностей, и степень их нарушения должны обладать теми же свойствами, которыми обладают нравственность и объект защиты в предыдущей концепции, – свойством существенности, которая также остается на уровне весьма аморфной оценки.

Данная и предыдущая анализируемые концепции являются разновидностями нормативистской теории, о которой мы расскажем ниже.

Другой концепцией преступления является определение его как нарушение закона.Авторы, анализировавшие данный взгляд, справедливо указывали на его простоту. Данная концепция исходит из классического постулата nullum crimen, nulla poena sine lege. Законы установлены для поддержания общественного порядка, следовательно, нарушение общественного порядка есть одновременно и нарушение закона.

Профессор Н. Д. Сергиевский отмечал, что преступлением является только такое деяние, которое предусмотрено в уголовном законодательстве в качестве такого. Иначе, какой бы вред ни был причинен, деяние не может быть преступлением. Вместе с тем признак противоправности изменчив в зависимости от времени существования государственного образования с его оригинальной ментальностью, воплощенной в культурных предпочтениях. Так, даже норма «не убий» претерпевала со временем изменения, теряя в определенное время свое значение в отношении отца к сыну, господина к рабу. Изменчивость нравственных постулатов и, следовательно, изменчивость к определению преступного позволили проф. Сергеевскому сделать вывод о том, что «никаких признаков преступного деяния, которые для всех времен и народов определяли бы границу между наказуемою неправдой и ненаказуемой, установить мы не можем» [6] Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право: пособие к лекциям. Часть общая. СПб., 1913. С. 48. .

Полагая невозможным различить уголовную неправду от неуголовной, Сергеевский вместе с тем предлагает примерный перечень мотивов, руководствуясь которыми можно создать «криминальный шаблон»: «невознаградимость причиненного вреда; важность блага, подвергшегося посягательству; частая повторяемость известных правонарушений; злоупотребление государственными учреждениями или открытиями в области человеческих знаний и т. п.» [7] Там же. С. 49. . В этом перечислении мотивов, руководствуясь которыми можно создать «криминальный шаблон», обращают на себя внимание два обстоятельства: ссылка на вред и ссылка на важность блага, подвергшегося посягательству. И хотя данные, как и другие выделяемые исследователем критерии отнесения деяния к категории преступных, весьма абстрактны, тем не менее определенный шаблон, который нуждается в развитии, все же был предложен.

Профессор А. Ф. Кистяковский отмечал, что «преступление есть нарушение закона, установленного для поддержания безопасности и благосостояния граждан, нарушение юридически вменяемое, совершенное посредством внешнего, положительного или отрицательного, действия, по характеру своему состоящее или из насилия, или обмана, или небрежности» [8] Там же. С. 52. . Если такое действие закреплено как запрещенное в законе под страхом наказания, следовательно, оно и является преступлением; если не закреплено, тогда такому деянию следует придавать иной статус, например статус полицейского правонарушения вне зависимости от вреда, причиненного таким деянием.

В приведенном определении проф. Кистяковского подкупает вовсе не простота определения преступления как нарушения закона, что отчасти справедливо подвергалось критике, а то обстоятельство, что автор определения предложил конкретные признаки деяния преступного, отличающего его от иных девиаций. Это насилие, обман или небрежность. Благодаря этим критериям появилась возможность создавать конструкции преступлений, которые заключали в себе уголовный элемент, а вовсе не профилактический элемент полицейской защиты или разновидность гражданско-правового обеспечения экономических отношений. Вместе с тем определение преступления как нарушение закона, как справедливо отмечал проф. В. Д. Спасович, непригодно для науки и практики, поскольку законодатель может (а) исключить запрет, который был полезен для общежития, или (б) создать запрет, который не несет в себе ничего криминального, поскольку в его основе не заложено столь серьезное нарушение общественного порядка, которое должно быть фундаментом любого законодательного акта на ниве уголовных правоотношений [9] Спасович В. Д. Учебник уголовного права. Т. 1. СПб., 1863. С. 84. .

Конечно, закон при совершении преступления игнорируется. Но, как удачно заметил Н. С. Таганцев, критикуя указанную теорию, преступление нарушает вовсе не закон, остающийся незыблемым, а те основания, которые он в себе воплощает. То есть преступление нарушает нормы или заповеди, которые и должны быть закреплены в уголовном законе [10] Таганцев Н. С. Русское уголовное право: лекции. Часть общая. Т. 1. М.: Наука, 1994. С. 25. . Поэтому исследователи, которые проповедуют концепцию преступления как нарушение закона, по существу, понимают под преступлением нарушение нормы или заповеди, которая составляет основу законоустановления.