Елена Матевосова - Правовое воспитание в современном российском обществе. Учебное пособие

Представляется, что правовоспитательные мероприятия должны проводиться в отношении всех категорий граждан без исключения, в том числе независимо от их субъективной оценки собственного уровня правовоспитанности. Однако принуждение к правовому воспитанию с использованием силовых методов и способов таит в себе серьезную угрозу – обратный эффект, т. е. нигилизм, при котором необходимость правового воспитания, как нечто, насаждаемое властью, отрицается. Как справедливо было отмечено итальянским правоведом Ч. Беккариа, «сомнительный метод приказаний не приемлем для воспитания. Этим достигается лишь притворное и кратковременное послушание» 20. Чрезвычайно важно убедить граждан в том, что право представляет собой величайшую ценность, ответственность за бережное отношение к которому лежит на каждом, в том, что большая часть их проблем может быть решена не иначе, как правовым путем, и пусть и небольшое, но отступление от права наносит невосполнимый вред той кладези «правовых богатств», что имеется в каждом государстве, бездумно «разграбляемых» теми, кто призван их сохранять, передавая из поколения в поколение. Известный ученый-философ И.А. Ильин писал, что «задача верного воспитания состоит именно в том, чтобы с детства проявить в человеческом инстинкте духовное начало, и притом не в смысле дисциплинарно навязанного обыкновения, а в смысле свободной радости и свободного предпочтения» 21.

Применение воспитательных мер наряду с государственным принуждением, которое является последствием наступления соответствующего вида ответственности, имеет определенную специфику. В большинстве случаев воспитательные меры не могут подменять меры государственного принуждения, поэтому распространенное мнение о том, что «сажать надо, а не воспитывать» 22вполне справедливо в той степени, в какой при совершении определенных категорий преступлений лица должны быть осуждены к реальному отбытию наказания, и правовое воспитание осужденных будет иметь весьма важное, но далеко не определяющее значение в исправлении осужденного.

Правовоспитательное воздействие протекает в рамках механизма, который при правильном и четком взаимодействии его структурных элементов обеспечивает эффективность всего процесса правового воспитания граждан. В научной литературе, посвященной проблеме правового воспитания, нередко допускается, как представляется, неоправданное отождествление таких понятий, как «система» и «механизм» правового воспитания. Несмотря на некую схожесть этих понятий, следует признать их различное смысловое значение. Так, если система правового воспитания – это общая совокупность всех основных тесно связанных и взаимодействующих частей, элементов единого правовоспитательного процесса, которые обеспечивают его определенный порядок и организацию, то механизм правового воспитания – это внутреннее устройство такого процесса, функциональная механика перевода и преобразования тех идей, принципов и ценностей, что являются неотъемлемой составной частью правосознания общества (отдельных социальных групп и индивида). В этой связи особую важность приобретает вопрос теоретической разработки системы и механизма правового воспитания, и их практического применения и внедрения.

Развитая мыслительно-аналитическая деятельность человека в сочетании с правовым опытом, приобретаемым им в ходе постижения правовой реальности, способствует выработке определенных представлений о праве, в своей совокупности образующих некий «образ права». Когнитивные способности индивида обеспечивают непрерывный преобразовательный процесс «образа права», однако его базовая основа, будучи устойчивой составляющей, предопределяет всевозможные модификации «образа». Представления о праве включают в себя как знание правовых норм, так и знание общих принципов, практики применения нормативных установлений, технику и процедурность их исполнения. Наиболее предпочтительным вариантом следует считать тесную интеграцию всех пластов знаний – общего («теоретического») и частного («практического») порядка.

Формирование представлений о праве с той или иной степенью устойчивости на уровне индивидуального правосознания детерминировано рядом внешних условий, при которых субъект приобретает соответствующие знания, а также уровнем культурного развития человека в целом, его духовных запросов и собственно интеллектуальных возможностей.

Несмотря на высокую интенсивность происходящих в обществе изменений, освобождение кого-либо от обязанности знать и соблюдать закон невозможно. В этой связи обращает на себя внимание мнение о том, что презумпция знания закона должна найти закрепление в законодательном акте. Если от гражданина требуется знание закона, поскольку незнание влечет для него отрицательные последствия, то, следовательно, на гражданина возлагается и соответствующая обязанность. Таким образом, сама по себе возможность наступления негативных последствий, несмотря на отсутствие прямой обязанности «знания права», онтологически предполагает ее наличие для гражданина, несущего не только традиционную (ретроспективную), но и позитивную (перспективную) ответственность. Весьма желательно, чтобы знание такой общей принципиальной и мобилизующей нормы получило повсеместное распространение. Знание закона – это одна из гарантий обеспечения прав и свобод граждан, однако полное знание норм позитивного права всеми гражданами, как справедливо отмечалось в литературе, – несбыточная иллюзия, фикция 23. С.С. Алексеев, развивая данную мысль, отмечает, что если не сводить правовое воспитание к освещению некоторых, взятых то оттуда, то отсюда отрывочных сведений, зачастую весьма поверхностных, то другого пути, кроме ориентировки на глубокие основы знаний для достижения эффективности в правовом воспитании, нет 24. Очевидно, что для граждан необходимо знание не только позитивного права, но и важных социально-политических, нравственных начал, составляющих его фундамент.

Роль правовых знаний в жизни общества весьма значительна для социальной ориентации и поведения граждан в конкретных правовых ситуациях. Именно обладание правовыми знаниями позволяет субъекту выбрать наиболее приемлемый в конкретных условиях вариант разрешения того или иного вопроса в сфере общественных отношений, подпадающих под действие права и вводимых в соответствующие юридические рамки. Выбор такого варианта подчинен его внутренним убеждениям и установкам, определяющим отношение субъекта к существующим государственно-правовым институтам. Хотя нельзя не признать, что обладание знаниями не означает безусловного умения ими пользоваться. Более того, следует согласиться с тем, что «уровень правосознания не находится в прямой зависимости только от знания права и его источников. Можно знать правовые нормы, законы и тем не менее иметь низкое правосознание. И наоборот, при незначительных правовых знаниях можно обладать достаточно высоким правосознанием» 25. Но предпочтительным является тот вариант, при которым граждане, обладая высоким правосознанием, вместе с тем обладают и большим объемом правовых знаний. Как справедливо утверждает Е.А. Лукашева, правосознание выступает опосредующим звеном между нормой права и ее практической реализацией, а сам процесс реализации правовой нормы – это взаимодействие ее требований с сознанием и деятельностью людей в правовой сфере 26.