Коллектив авторов - Будущее международного права. Сборник статей

Таким образом, Г. Кельзен однозначно признавал примат международного права.

В трудах Г. Лаутерпахта, например в книгах «Function of Law in International Community», 1933 и «An International Bill of the Rights of Man», 1945, я не нашел даже намека на отрицание верховенства международного права.

Напоминаю, что п. 4 ст. 15 Конституции РФ гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

В этом положении Конституции РФ идет речь о единстве национальных и международных норм, об обеспечении правопорядка путем имплементации норм международного права.

Я соглашаюсь с мнением Г. Кельзена в том, что «международно-правовые нормы, в особенности нормы, созданные через международные договоры, должны распространяться на все возможные предметы, включая и те, которые до этого ретушировались правовыми порядками отдельных государств» 57.

Что касается США, то согласно ст. IV Конституции международное право составляет часть права страны. Все правообразующие международные Конвенции, ратифицированные США, обязательны для американских судов, хотя бы они находились в противоречии с более ранними нормами американского статутного права. Таким образом, согласно практике США, как международное обычное, так и конвенционное право стоит выше предшествующего ему внутреннего права, но при том условии, что нормы международного права не противоречат Конституции США. С этим положением трудно не согласиться.

По мнению А. И. Бастрыкина, примат верховенства международного права ограничивает суверенитет РФ. Это не так. Любое государство, в том числе и Россия, не подпишет договор, а тем более не ратифицирует его (именно такие договоры имеются в виду в п. 4 ст. 15 Конституции), если он будет в той или иной степени противоречить Конституции, возможно, и законодательству РФ.

VI. Международное право – динамично развивающаясясистема права

Под влиянием объективных событий, дальнейшего развития и углубления глобализации и расширения международного сотрудничества в международном праве сформировался ряд самостоятельных отраслей, прежде всего международное трудовое право и международное процессуальное право.

Международное трудовое право, считает Д. К. Бекяшев, это отрасль международного публичного права, представляющая собой совокупность правовых норм, регулирующих отношения между субъектами международного права, касающиеся трудовых прав человека, занятости, условий труда, социального партнерства, социального обеспечения и трудовой миграции 58. Нормы этой отрасли права кодифицированы в более чем 200 конвенциях и большом количестве двусторонних соглашений.

Кафедре международного права Университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА) принадлежит большая заслуга в обосновании становления международного процессуального права и определении его принципов и институтов. Международное процессуальное право – это совокупность принципов и норм, регулирующих порядок осуществления прав и обязанностей субъектов международного права, деятельности международных судебных и арбитражных органов 59.

Справедливости ради отмечу, что еще в начале XX века видный советский юрист-международник Е. А. Коровин обратил внимание на наличие этой отрасли права. Однако под международным процессуальным правом он понимал только процесс разрешения и урегулирования межгосударственных споров 60.

В последние годы заметно увеличилось количество межгосударственных объединений, например ЕАЭС, НАФТА, КАРИКОМ, БРИКС, САКУ, АТЭС и др. Правовой статус многих этих объединений наука международного права не определила. Проведенные рядом российских авторов исследования являются противоречивыми 61. Они именуются по-разному: межгосударственное интеграционное объединение или межгосударственная организация 62. В монографии, посвященной специально правовым механизмам АТЭС, правовой статус последнего не определен 63.

Американские специалисты Г. Шаффер и Т. Гинзбург справедливо призывают к расширению научных исследований новых проблем международного права.

По их мнению, необходимы эмпирические исследования в области международного права. Как уже отмечалось в начале этой статьи, в научных трудах последнего времени наблюдается отход от теоретических споров и значимости международного права. Эти авторы пытаются сконструировать «условную теорию» международного права. (Conditional International Law Theory). С помощью этой теории авторы пытаются объяснить, как и при каких обстоятельствах функционирует международное право 64.

В Российской Федерации и в других странах ведутся исследования актуальных проблем современного международного права, но не всегда можно согласиться с их предложениями. Отмечу некоторые из них.

Т. Р. Короткий предлагает новый подход к содержанию суверенитета: во-первых, суверенитет как внутреннее понятие есть высший политический авторитет как таковой; во-вторых, суверенитет в международных отношениях означает государственную самостоятельность в качестве субъекта внешней политики; в-третьих, суверенитет есть совокупность международных легально существующих свобод, которыми обладает государство в определенный момент времени. По его мнению, третье качество суверенитета может отторгаться, например, в связи с вступлением государства в интернациональное объединение. Именно на основе этого качества суверенитета, считает Т. Р. Короткий, каждое государство – член ЕС делегирует ему определенные национальные полномочия и наделяет его международной правосубъектностью 65.

С таким предложением согласиться нельзя. В целом можно солидаризироваться с В. С. Хижняк в том, что «все идеи и теории, связанные с необходимостью максимального ограничения суверенитета, десуверенизации и т. д., навязываемые России через политику США и многих западноевропейских государств, не имеют ничего общего с необходимостью установления мира и безопасности в международных отношениях, защитой прав человека, борьбой с международной преступностью. Их цель – унификация мира в интересах мирового центра власти» 66. Еще раньше известный политолог А. С. Ципко по этому вопросу высказался предельно конкретно: «Те, кто уничтожает суверенитет и достоинство своего государства, вольно или невольно работают на упрочнение державности и суверенитета его конкурентов. Средней позиции в этом вопросе о суверенитете нет» 67.

Е. М. Примаков считал, что «в развитии интеграционного процесса на постсоветском пространстве не обойтись без наднациональных структур, в пользу которых должна отойти часть суверенитета государств-участников интеграционного объединения – без этой неизбежности интеграция застрянет лишь на начальном этапе» 68.