Валерий Энгель - Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти в Европе в 2015 году

Принятый в 2011 году закон Венгерской Республики «О праве на свободу совести и вероисповедания, церкви, религии и религиозных организаций» также создал проблемы для новых религиозных общин, которые не действовали на территории страны в течение 20 лет и которые имеют менее 1000 последователей, имеющих постоянное место жительство в Венгрии и подтвердивших это письменно.

В неравные условия ставит религиозные организации и законодательство Германии, которое делит их на «публично-правовые корпорации» и все остальные. Публично-правовые корпорации имеют право на получение своей части т. н. «церковного налога», который списывается с налогооблагаемой базы и взимается финансовым управлением (Finanzamt) федеральной земли, а затем перечисляется в общину. Остальные религиозные организации таким правом не обладают. Статус публично-правовой корпорации подразумевает, что религиозная община, своим уставом и числом своих членов гарантирует длительный срок существования. В современной Германии таким статусом обладают христианские общины различных конфессий, включая православных и мормонов, «Свидетели Иеговы», иудеи и Союз религиозных общин, куда входят мелкие общины и секты преимущественно христианского вероисповедания. В то же время мусульманская община Германии, насчитывающая более 4 млн. человек, или почти 5 % населения страны, не подпадает под статус публично-правовой корпорации, хотя отвечает всем необходимым условиям для включения в указанный перечень.

Схожие проблемы существуют в Италии, где есть проблемы у религиозных общин, не заключивших конкордат с правительством. К их числу также относятся и мусульмане.

На Украине в 2012 году были приняты поправки в Закон «О свободе совести и религиозных организациях», которые не были отменены и с приходом нового правительства в 2014 г. Поправки осложняют регистрацию религиозных организаций, предоставляют право контроля за их деятельностью широкому кругу государственных органов власти (среди них – органы прокуратуры, министерство культуры, другие министерства и ведомства, местные государственные администрации и органы местного самоуправления), а также вводят для верующих и религиозных организаций разрешительный порядок проведения публичных мероприятий мирного характера, что прямо противоречит статье 39 Конституции Украины.

Следует упомянуть также и закон «О защите чувств верующих», принятый в Российской Федерации в 2013 году [6] Правильное название: Закон «О внесении изменений в ст. 148 Уголовного кодекса РФ и отдельные законодательные акты РФ в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан» – прим. авт. . Закон отличается крайне расплывчатыми формулировками и фактически дает возможность преследовать за критику деятельности религиозных объединений, либо их «непочтительное» изображение в искусстве. Например, вводя в закон понятие «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих» (часть 1 ст. 148 УК РФ) [7] http://www.rg.ru/2013/06/30/zashita-site-dok.html , закон не раскрывает его содержания, что оставляет возможности для злоупотребления этим законом, особенно в отношении атеистов или представителей т. н. «нетрадиционных» религий.

Однако основной проблемой европейского законодательства являются законы, регулирующие межнациональные отношения. В Европе существуют страны, которые отрицают наличие этнических меньшинств как таковых и, соответственно, их особых прав, которые отличались бы от «классических» прав человека. Этническая принадлежность, а также этническая самоидентификация меньшинств полностью исключена из законодательства и политического лексикона во Франции и Греции (за исключением Западной Фракии). Причем в качестве формального обоснования данной позиции выдвигается тезис о том, что признание «особых прав» национальных меньшинств ведет к эскалации расизма и неравенства на этнической почве. По этой причине ни Франция, ни Греция до сих пор не присоединились к Рамочной конвенции о защите прав национальных меньшинств и к Европейской хартии о региональных языках и языках меньшинств. Между тем де-факто представители национальных меньшинств как во Франции, так и в Греции составляют не менее 10 % населения, но их наличие не признается, а, следовательно, не защищаются и их права.

В том или ином виде эта проблема существует и в других странах мониторинга, кроме России, на территории которой традиционно проживает более ста национальностей. Но Россия имеет совсем другую модель национального государства, доставшуюся ей в наследство от Советского Союза, созданного на базе объединительной идеи, а не традиций титульного этноса.

Больше всех от этого страдают некоренные народы, в основном иммигранты, но не только – например, на территории Германии проживают миллионы граждан, родившихся там, но не имеющих отношения к национальным меньшинствам, поскольку они не идентифицируют себя ни с одним из 4-х признаваемых таковыми народов. Это турки, выходцы из бывшей Югославии, а также из других стран Азии и Африки, которые не признаются национальными меньшинствами и на них не распространяется действие Рамочной конвенции.

Все это говорит о том, что права основной массы национальных меньшинств в Европе не соблюдаются, причем для этого есть вполне законные основания.

Законотворчество в Европе в 2015 году в основном было направлено на решение следующих проблем: а) предотвращение и ограничение быстрой и, особенно нелегальной, иммиграции; б) ускоренная интеграция легальных иммигрантов; в) предотвращение радикализации общества, в том числе посредством ужесточения антирасистского законодательства, противодействия различным формам ксенофобии и пр.; г) борьба с терроризмом. В странах ЕС также продолжалась работа над либерализацией ЛГБТ отношений.

Борьба с террором является основной проблемой европейских законодателей в последние годы. Именно на ее решение был направлен первый по значимости блок законопроектов 2015 года.

Франция, которая занимает первое место в ЕС по числу приверженцев радикального ислама и больше всего в Европе страдает от экстремизма, еще в декабре 2012 года приняла закон «О безопасности и борьбе с терроризмом», который существенно ужесточил наказание для лиц, причастных к террористической деятельности [8] https://www.legifrance.gouv.fr/affichTexte.do?cidTexte=JORFTEXT000026809719&categorieLien=id . 4 ноября 2014 года французские парламентарии приняли новый закон «О борьбе с терроризмом», который впервые дал право властям отбирать паспорта и запрещать выезд за границу французским гражданам, отправляющимся в Сирию и Ирак, если, по данным спецслужб, они намереваются присоединиться там к джизадистским группировкам. Также закон допускал возможность внесудебной блокировки исламистских интернет-сайтов [9] https://www.legifrance.gouv.fr/affichTexte.do?cidTexte=JORFTEXT000026809719&categorieLien=id . В 2015 году законодатели Французской республики продвинулись еще дальше в вопросе развития антиэкстремистского законодательства. 24 июля здесь был принят новый Закон о разведке, который в числе прочего дает спецслужбам право устанавливать так называемые «черные ящики» на оборудование интернет-провайдеров «для мониторинга трафика и подозрительных моделей поведения путем анализа трафика мета-данных в режиме реального времени [10] Loi n° 2015-912 du 24 juillet 2015 relative au renseignement, https://www.legifrance.gouv.fr/affichTexte.do?cidTexte=JORFTEXT000030931899&categorieLien=id. .