Роман Лапырёнок - Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э.

Еще одно возможное решение предлагает итальянский антиковед Э. Габба. Он объяснил результаты ценза 125/124 г. до н. э. возможным снижением минимального размера имущества для пятого класса до 1500 ассов, которое, предположительно, произошло после переписи населения 131/130 г. до н. э., а точнее в 130–129 гг. до н. э. [166]В качестве объекта римского ценза в этом случае выступают только assidui , то есть граждане, принадлежавшие к пяти классам центуриатной системы, которые платили трибут (до 167 г. до н. э.) и несли службу в легионах [167]. Пролетарии же, которые при обычных условиях не относились к числу военнообязанных и не платили трибут, не учитывались цензорами при составлении отчета [168].

В качестве главного аргумента в пользу выдвинутой гипотезы выступают сведения об имущественном цензе для пятого класса, которые мы находим у Ливия, Полибия и Цицерона. По Ливию, он равен 11 000 ассов [169], по Полибию – 4000 [170], а по Цицерону – уже 1500 ассов [171]. В источниках, к сожалению, нет информации относительно того, когда и вследствие каких причин произошли указанные изменения [172]. Э. Габба предположил, что первое из снижений минимального ценза для пятого класса имело место во время II Пунической войны, когда после катастрофических потерь первых лет боевых действий на территории Италии римляне нуждались в солдатах для легионов [173]. Второе же произошло в 130–129 гг. до н. э., в период борьбы сената с гракханцами [174]. Однако точная датировка здесь осложняется скудостью дошедших до нас источников, хотя в нашем распоряжении есть возможный terminus ante quem – так называемая военная реформа Гая Мария, в результате которой в римскую армию стали призывать пролетариев (Sail. lug. 86. 2–3).

Впрочем, эти изменения могли произойти и вследствие денежной реформы. Как известно, II Пуническая война сопровождалась не только большими людскими потерями, но также и крайним напряжением финансовой системы римского государства. Потребность в материальных ресурсах для обеспечения всем необходимым действующей армии вынуждала римлян обращаться к практике порчи монеты. Это привело в итоге к пересмотру стандартов римского асса, что нашло свое отражение в переходе с либральной на секстантарную систему [175]. Римский ценз проводился на основе оценки имущества граждан, так что указанное событие должно было как-то отразиться на его критериях. Переход на секстантарный асе [176]мог отразиться на численности римских имущественных классов, и, как следствие этого, на количестве граждан, регистрируемых при переписи населения. Последнее относится, прежде всего, к пролетариям, которые при понижении имущественной границы для пятого класса могли войти в число assidui.

Проблема финансовой политики Рима в период Ганнибаловой войны подробно освещена в работах Г. Мэттингли, М.Г. Крофорда, Дж. У. Рича, Э. Ло Кашио и Д. Ратбона [177]. По мнению М.Г. Крофорда, переход к секстантарному стандарту произошел в 212/211 г. до н. э. [178]. В соответствии с этой реформой был введен и новый минимальный порог для пятого имущественного класса равный 4000 ассов, о котором говорит Полибий. Подобное снижение ценза могло привести к тому, что многие римские пролетарии приобретали статус assidui. Но предложенная М.Г. Крофордом датировка монетной реформы отнюдь не бесспорна [179]. Если при проведении переписи учитывалось только число assidui , то данное нововведение должно было непременно отразиться на количестве римских граждан в итоговом отчете цензоров. Однако данные ценза 209/208 г. до н. э. демонстрируют не увеличение числа римских граждан, а его значительное уменьшение по сравнению с последней довоенной переписью. С другой стороны, в 203 г. до н. э. ситуация изменилась в противоположную сторону, и, таким образом, теоретически переход на секстантарную систему можно было бы датировать периодом с 208 по 204 гг. до н. э. Однако в наших источниках информация о подобного рода изменениях отсутствует.

Следует иметь в виду и то, что интересующая нас реформа могла быть проведена и позже, уже во времена самого Полибия. Дж. У. Рич считает, что введение 4000 ассов в качестве минимального ценза для пятого класса, а вместе с тем и снижение его по сравнению с 11 000 ассов, которые мы находим у Ливия, произошло во второй половине II в. до н. э. [180]. Не менее вероятен и другой сценарий: если пролетарии все же учитывались при проведении ценза, то переход на секстантарную систему мог и не отразиться на передаваемых нашими источниками данных о количестве римских граждан. В этом случае вполне возможна и датировка М.Г. Крофорда, но при этом использование монетной реформы для объяснения цензовой статистики не принесет никакого результата.

Сходная ситуация наблюдается и в отношении второго предполагаемого снижения минимального ценза для пятого имущественного класса. Любые попытки связать его с очередной реформой римской бронзовой монеты, которая состоялась во второй половине II в. до н. э., сталкиваются с проблемой отсутствия информации по этому поводу в наших письменных источниках. Материалы нумизматики позволяют датировать введение нового стандарта для асса 141/140 г. до н. э. [181]. Вес последнего был снижен до одной унции, причем один денарий образовывали теперь не 10, а 16 ассов [182]. Однако и здесь отсутствует всякий намек на влияние данного события на итоги последовавшего за ним ценза [183]. Результаты переписи населения 136/135 г. до н. э. свидетельствуют о снижении числа римских граждан по сравнению с данными 142/141 г. до н. э., хотя самой ожидаемой реакцией на изменение стандарта бронзовой монеты должно было бы стать его значительное увеличение. Помимо этого, совершенно необоснованными выглядят попытки при помощи этой реформы объяснить итоги ценза 125/124 г. до н. э. Если принимать датировку М.Г. Крофорда, то подобный подход может вызвать лишь недоумение [184].

Проблема заключается в том, что мы не знаем, действительно ли в списки римских цензоров должны были вноситься только assidui или же все мужское гражданское население, включая пролетариев. Мы не знаем также, оставались ли принципы комплектования неизменными на протяжении всего республиканского времени. В настоящий момент, главным образом благодаря П. Бранту и его классическому труду “Italian manpower 225 В.С. —A.D. 14”, господствует точка зрения, согласно которой данные римских цензов отражают численность всего взрослого мужского гражданского населения, включая cives sine suffragio, libertini и proletarii [185] . Причем П. Брант использует этот подход при реконструкции демографического развития с 225 г. до н. э. до 14 г. н. э., что предполагает неизменность критериев подсчета на протяжении всего этого периода. Но если обратить внимание на результаты цензов II в. до н. э. и сравнить их с данными переписей населения при Августе, то мы получим значительную разницу: 300 000–400 000 граждан во второй половине II в. до н. э. и 4 063 000 в 28 г. до н. э. при Августе.