Юлия Сергеева - Внутренняя речь в структуре художественного текста

Сочетание риторического вопроса с восклицательным предложением можно признать типичной конструкцией краткой реплики, настолько часто подобная структура встречается в художественных текстах. Например:

By the time he had got all the bottles and dishes and knives and forks and glasses and plates and spoons and things piled up on big trays, he was getting very hot and annoyed.

"Confusticate and bebother these dwarves!" he said aloud. "Why don't they come and lend a hand?" [62, p. 217].

Весьма распространенным коммуникативным типом кратких реплик являются побудительные предложения. Отправителем сообщения является в данном случае второе «Я» индивидуума, которое обычно выступает как рациональное начало его личности, трезво оценивающее ситуацию и близкое к логическому мышлению. Например:

Yet, miserable or not (and he was), he still wanted to live. Think about it, goddammit! Jesus Christ, are you already so cowed you can't even try? [43, p. 30].

Попавший в трудное положение, измученный болью, совершенно упавший духом герой слышит ободряющие слова лишь от своего второго «Я», пытающегося направить мысли и энергию персонажа на поиски выхода из сложившейся ситуации. В другом эпизоде разум предостерегает героя об опасности, когда он, достигнув желаемого результата (упаковки обезболивающих таблеток), позволяет себе расслабиться и даже посмеяться над своим двусмысленным положением. Однако внутренний голос не дает ему забыть о возможности попасться на месте преступления:

He looked into the carton, trying to calculate how many of the sample boxes he might be able to take without her realizing that a little mouse named Paul Sheldon had been nibbling away at the supply…

Get moving, idiot! You have no time to enjoy being stoned [43, p. 94].

Важно отметить, что с точки зрения эмоциональной окрашенности краткие реплики часто представлены восклицательными предложениями. Подобные предложения могут быть оформлены в виде специфических для английского языка конструкций, выражающих восклицание типа What a…! How…! Однако в большинстве случаев восклицательные предложения отличаются от нейтральных лишь графическим оформлением – наличием восклицательного знака в конце предложения, имея при этом идентичную с ними структуру. Например:

Poor Toad sprang to his feet and pelted away again, his heart in his mouth. "Oh my!" he gasped, as he panted along, "what an ass I am! What a conceited and heedless ass! Swaggering again! Shouting and singing songs again! Sitting still and gassing again! Oh my! Oh my! Oh my!" [31, p. 158].

No doubt for lack of wax, this note was unsealed, which explained why it was couched in governess French. … The French! Varguennes!

Charles crumpled the sheet of paper in his clenched hand, … But it was too much! After such a day! [29, p. 180].

Особым типом кратких реплик следует признать междометия – непосредственные сигналы эмоционального состояния индивидуума в момент их произнесения. Междометия «срываются» с его уст бессознательно, обычно как реакция на какое-либо неожиданное происшествие, как результат испуга, удивления, радости, отчаяния и т. д. Стандартный набор междометных высказываний в произведениях англоязычной литературы составляют слова God! Good Gracious! My Goodness! Damn! Hell! etc. Например:

"Oh my God!" she gasped. Her heart beat so! It beat so! And she put her hand to her chest. Was there some stoppage there? Even at her age the heart could stop, couldn't it? [63, p. 148]

His eyes seemed to be filling with tears again. "Oh hell," said Danby aloud. He shook the tears away and took off his jacket and his tie [58, p. 287].

С точки зрения формальной представленности краткие реплики пунктуационно выделяются из авторского повествования с помощью скобок, тире, кавычек или их сочетаний. Формально невыделенные краткие реплики непременно имеют в своем составе эмоционально и/или стилистически окрашенные лексические единицы, которые и служат своеобразными маркерами плана персонажа в художественном тексте.

В заключение следует отметить сравнительно редкое использование «кратковременных вкраплений» внутренней речи в тексте художественного произведения. Мы объясняем этот факт длительностью и сложностью речемыслительного процесса индивидуума, который может быть адекватно передан лишь в различных формах развернутой внутренней речи. Однако краткие реплики незаменимы в ситуациях, требующих мгновенной речевой реакции индивидуума на происходящее, что подтверждается многочисленными примерами из произведений художественной литературы.

Более развернутая во времени внутренняя речь существует либо в форме монолога, либо в форме диалога, основное различие между которыми состоит в направленности данного акта коммуникации: внутренний монолог является интравертным коммуникативным актом, внутренний диалог – экстравертным коммуникативным актом.

Внутренний монолог является сложной формой одностороннего речевого общения индивидуума с самим собой. Посредством внутренних монологов индивидуум обычно фиксирует конечные результаты собственного мыслительного процесса, поэтому для них характерны определенная содержательная цельность и непрерывность, которые обеспечиваются, в частности, единством темы. Например:

The doctors should walk about like sages honoured and protected by all men. What was to the heart of the mother the value in cash of the life of her child you have saved? What was the proper fee for taking the fear of death out of a pair of terror-stricken eyes by a comforting word or a mere stroke of your hand? How many francs were you to charge for every second of the death – struggle your morphia syringe had snatched from the executioner? How long were we to dump on suffering mankind all their expensive patent medicines and drugs with modern labels but with roots sprung from mediaeval superstition? Why should I, who was a fashionable doctor drive about in a smart carriage, while my colleague in the slums had to walk on foot? Why did the state spend many hundred times more money on teaching the art of killing than the art of healing? [56, p. 270].

Риторические вопросы, которыми изобилует вышеприведенный фрагмент текста, вносят в рассуждения героя значительную долю эмоциональности, передают его глубокое разочарование и в выбранной профессии, и в отношении к ней государства, и в самом себе как типичном представителе врачебного сословия. Многие наболевшие проблемы, с которыми герой сталкивался в течение долгих лет работы по специальности, наконец нашли выход в этом динамичном по форме и драматичном по содержанию внутреннем монологе.

Следующий внутренний монолог выступает как своеобразное подведение итогов всего жизненного пути персонажа, он возникает в сознании героя за несколько часов до смерти. Бруно, девяностолетний старик, размышляет о прожитой жизни, ставит перед собой сложные философские проблемы бытия и с высоты своего опыта, благодаря накопленной им мудрости сам же на них отвечает. Появление образа паука в его размышлениях отнюдь не случайно: ведь изучением и коллекционированием этих насекомых он увлекался всю жизнь. Не случайно, а вполне закономерно и сравнение прожитой жизни со сном, ведь сам роман Айрис Мердок называется "Bruno's Dream". Таким образом, данный внутренний монолог является концептуальным для всего произведения в целом, в нем сконцентрирована основная идея произведения. Этот фрагмент текста можно считать пиком информационной перспективы романа, недаром он расположен практически в самом его конце, на одной из последних страниц.