Наталья Урванцева - Зеркало как принцип поэтики в русской детской литературе XX века

Мотив зеркальности, а также связанные с ним семантически целый комплекс мотивов (двойников, границ, тени, Зазеркалья), исследуется в прозе В. Набокова [16] Нива Ж. Два «зеркальных» романа тридцатых годов. «Дар» и «Мастер и Маргарита» // La Litteratura Russa del Novecento: problemi di poetica. – Napoli, 1990. – P. 95–105. и М. Булгакова [17] Химич В. В. «Зеркальность» как принцип отражения и пересоздания реальности в творчестве М. Булгакова // Русская литература ХХ века: Направления и течения: ежегодник / отв. ред. Н. Л. Лейдерман. – Екатеринбург, 1995. – Вып. 2. – С. 53–68. .

Обращение к теме, которая неоднократно служила объектом научного исследования, отнюдь не случайно. Несмотря на то, что существует обширная исследовательская отечественная и зарубежная литература по данной проблематике, подчеркнем отсутствие в историографии работ о зеркале и зеркальности в детской литературе. Исследование зеркала как принципа поэтики в литературе для детей специально не предпринималось, поэтому возникает необходимость рассмотрения этой темы в качестве самостоятельного аспекта научных изысканий.

Мифологема зеркала как одна из основных универсалий получает разные изображения в мировой литературе. Значение зеркала принимают его эквиваленты и подобия, которые при всех различиях обладают сходными признаками и функциями: двойники, близнецы, копии, тени, фотографии, портреты / картины, блики, отблески, отпечатки, солнечные зайчики и так далее. Эффект зеркальности может приобретать любой предмет, имеющий отражательную способность: зеркало воды, витрина магазина, лужи, елочный шарик, кристалл, хрусталь, стекло и другие. Стекло (например, витрина магазина) или оптический прибор (очки, лупа, бинокль) остраняют и «переносят в среду воображаемого» [18] Ямпольский М. Наблюдатель: очерки истории видения. – М.: Ad Marginem, 2000. – С. 121. .

Подобно тому, как В. Я. Пропп для анализа волшебных сказок в монографии «Морфология волшебной сказки» [19] Пропп В. Я. Морфология волшебной сказки / науч. ред., текстолог. коммент. И. В. Пешкова. – М.: Лабиринт, 2001. – С. 3. вводит биологическое понятие «морфология», так и мы для своего исследования используем понятие «рефрен». В биологии под «рефренной структурой разнообразий» (С. В. Мейен) того или иного множества понимается «совокупность отношений различия и сходства между элементами этого множества» [20] Чайковский Ю. В. Элементы эволюционной диатропики. – М.: Наука, 1990. – С. 6. . В этом случае уместно сказать о миметическом (подражательном) начале. А. З. Вулис в исследовании «Литературные зеркала» ставит знак равенства между мимесисом и зеркальностью: «Мимесис – это и есть зеркальность…» [21] Вулис А. З. Литературные зеркала. – М.: Сов. писатель, 1991. – С. 425. . Известно, что «всякое сходство вещей указывает на их общее начало» [22] Шевченко В. Зрячие вещи: Оптические коды Набокова // Звезда. – 2003. – № 6. – С. 216. , на одну основу. Поэтому ее воплощение допускает разные варианты.

Зеркало в толковых словарях определяется как «стеклянный и металлический предмет с отполированной поверхностью для отражения находящихся перед ним предметов» [23] Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. – 23 изд-е. – М.: Рус. язык, 1991. – С. 232. . Функциональная значимость зеркала состоит в «идентификации» отражаемого самому себе.

Первым зеркалом было природное зеркало – зеркало воды («жидкое» зеркало). Человек испокон веков встречается со своим зеркальным двойником. «Ребенок заглянул вниз, где не было дна, а только успокоенная бесконечность. Черная скала повисла между двумя небесами. Сверху и снизу свесилось по ребенку. Каждый впивался в своего двойника безмирностными очами» [24] Белый А. Возврат. III симфония. – М.: Гриф, 1905. – С. 21. . Два мира зеркально симметричны друг другу (энантиоморфизм).

Инструментом создания отражения может быть водное зеркало (поверхность лужи, озера, реки и т. д.). Оно обладает основными семантическими возможностями – отражением и удвоением. Зеркало воды заменяет горизонтальную оборотность правого – левого на вертикальную верх – низ, т. е. отражение переворачивается по вертикали. Этот эффект обрел в художественной литературе многократное образное воплощение в двух вариантах – опрокинутости и перевернутости.

Прием опрокинутости использует Л. Ф. Воронкова в рассказе «Как Аленка разбила зеркало», в котором описывается реакция девочек на свое отражение в луже: ««Смотрите-ка – зеркало! – сказала Аленка. – Все видно!». Таня посмотрела на лужу. И правда: все видно – и небо, и белое облачко, и ветки сирени из палисадника… И их самих тоже видно – стоят в глубине Таня и Аленка и смотрят на них из воды. Аленка прыгнула в неподвижную голубую лужу и правда, будто зеркало разбила – огнистые брызги взлетели, как осколки» [25] Воронкова Л. Как Аленка разбила зеркало // Дошкольное воспитание. – 1999. – № 9. – С. 54–55. .

Горизонталь «зеркала» актуализирована «гидроморфным замещением» (поверхность зеркала – это «гладь зеркальная»), а вода «отражает небо», которое как бы опрокидывается в глубину и ориентирует мир в соответствии с оппозицией верх/низ.

Этот же прием использует поэт В. Д. Берестов в стихотворении «Картинки в лужах» [26] Берестов В. Д. Картинки в лужах // Берестов В. Д. Веселое лето. – М.: Росмэн-Лига, 1999.– С. 10. . Ребенок видит знакомые ему предметы – дом, небо, ветку – в четырех картинках луж:

Совсем иное по эмоциональной окраске стихотворение «Зеркала» Г. М. Кружкова. Оно рассчитано на другое возрастное восприятие:

Пейзаж, отраженный в воде, соединяет «верх» и «низ», образуя перевернутый по всем параметрам мир. Но это «перевернутость» иного рода. Г. М. Кружков показывает характерную для художественного мышления ребенка логику «наоборот». В фантазии детей зеркало воды и зеркало моря отражаются друг в друге. Морские звезды и ночные звезды, киты и киты-облака меняются друг с другом местами.

Стихотворная небылица-перевертыш Ю. Н. Могутина «Лесное зеркало» строится на известном в народно-смеховой традиции приеме «антимира»: