Георгий Шевяков - Начала человеческой природы

Далее. Наше человеческое «я» неразрывно связано с обществом, в котором появляется и воспитывается индивид. Причем в процессе обучения общество накладывает неизгладимую печать на этого индивида. Такая неразрывность человека и общества давно замечена, но всякий понимал ее по-своему. В наиболее известном виде она отражена в знаменитом изречении К. Маркса: «Человек есть совокупность общественных отношений». Для сторонников этого мыслителя она имеет скорее исторический и экономический привкус, однако при отсутствии комментария четкие ее слова означают не что иное, как человек есть концентрация общества, как суммарное отражение этого общества или его квинтэссенция.

Во исполнение этого завета последователи Маркса, лишь только появилась тому возможность, начали лепить людей как глину по своему образу и подобию, однако в отличие от Господа, слепившего Адама, ничего у них не вышло. То ли лепилы оказались плохи, то ли образ, с которого они лепили, невзрачен, но коммунистический эксперимент сорвался. И потому, как и всякий неудачный эксперимент, требует осмысления.

Получилось, что при всем том, что человек есть отражение общества, он оказался нечто более глубоким и сложным, чем простое отражение. Говоря проще, зеркало выходит кривовато. Его амальгама отражает не только то, что перед его носом, но в немалой степени и то, что хочет амальгама отразить. Человек оказался не глиной, которую можно лепить как угодно, но глиной с какими-то внутренними характеристиками, которую можно лепить, лишь учитывая внутренние связи между отдельными частицами этой глины. Ее можно было лепить так, как она допускала, и при чрезмерном и несоответствующем внутренним связям насилии над глиной, у нас получался глиняный истукан или колосс на глиняных ногах, что, собственно, и получилось в несчастной России в 20 веке, а не живой и яркий человек.

Объяснение этому феномену – зависимость человеческой сути от внутренних (внутрителесных) и внешних (общественных) обстоятельств – дает нейробиология, наука, изучающая нервную систему человека и животных. Наряду с педагогикой, психиатрией и другими науками, она утверждает, что человеческое сознание связано с функционированием человеческого мозга. Надо сказать, что под влиянием просвещения такое мнение постепенно распространяется на все группы населения, хотя говорить о сердце, как источнике всех наших радостей и бед, намного приятней.

Следует сказать, что и в мире науки и, тем более, в мире оккультизма не все признают сознание порождением мозга. Адепты таких представлений утверждают, что знания о мозге, имеющиеся в нашем распоряжении, не позволяют объяснить работу сознания или объяснить суть механизма работы памяти. Они апеллируют к сфере незнания, которая, несомненно, намного обширнее известного нам. В частности, говорят, что психические явления не возникают ни в том пространстве, к которому мы привыкли в повседневной жизни, ни в физическом пространстве, описанном физиками, а также о неспособности современных наук объяснить такие таинственные явления человеческой психики, как телепатия, реинкарнация, смутные ощущения лиц, испытавших клиническую смерть и другие подобные явления, имеющие на их взгляд место. Таинственное и непонятное вокруг и внутри нас было, есть и никуда не исчезнет, другое дело, что со временем по мере изучения предмета таинственное становится известным, но на смену ему всегда придет что-то другое непонятное. Наши знания о мире – как воздушный шар, чем больше мы знаем, тем больше его объем и тем больше поверхность шара, соприкасаемая с неведомым. Мы можем и должны, конечно, искать объяснения невнятному, но эти объяснения должны быть обоснованы, материализованы, чтобы мы могли им поверить.

К тому же подобный взгляд, быть может, еще способен объяснить (со своей точки зрения) некоторые таинственные явления нашей психики, но он ограничен. Он не видит действительности большей, чем наше «я», не видит мироздание во всем его единстве, и тем более в описываемую им картину мира не включена диалектика или изменение и развитие этого мира от становления Вселенной через биологическую эволюцию, следы которой мы повсюду наблюдаем, до перипетий человеческой истории. Картина материалистического естествознания, которое включает понимание того, что сознание человека есть не что иное, как проявление деятельности мозга, надо признать, намного шире, цельнее, правдоподобнее и обладает бо́льшим потенциалом к познанию действительности.

Прежде чем переходить к объяснению отмеченных нам явлений в становлении и функционировании сознания и их связи с нашим мозгом, обратим твое внимание, читатель, что человеческий мозг является самым крупным белым пятном современного естествознания. Сотни исследователей день за днем изучают его (хотелось бы верить в самых гуманных целях), одни сведения дополняют другие, то, что казалось очевидным вчера, сегодня внушает сомнение. И пока пишутся эти строки, наверняка появятся данные, корректирующие или даже во многом отвергающие сегодняшние представления о нем.

Начнем, пожалуй, с наиболее общего описания. «Вообразите, что мозг лежит на столе, и мы препарируем его вместе. Первое, что вы заметите, это то, что внешняя поверхность мозга кажется весьма однородной. Розовато-серый, он похож на гладкую цветную капусту с несколькими гребнями и впадинами, называемыми извилинами и бороздами. Он мягкий и желеобразный на ощупь. Это неокортекс, тонкий слой нервной ткани, который окутывает большинство более старых частей мозга. Практически все, о чем мы думаем, как об интеллекте – восприятие, язык, воображение, способности к математике, рисованию, музыке, планированию – происходит здесь.

У каждой части мозга есть свое сообщество ученых, изучающих ее, и предположение, что мы сможем добраться до оснований интеллекта пониманием только неокортекса, конечно же, вызовет возмущение со стороны сообществ обиженных исследователей. Они скажут что-то вроде: «Вам не удастся понять неокортекс без понимания области X, потому что эти две области мозга очень сильно взаимосвязаны, и вам необходима область X для того-то и того-то». Это действительно так: мозг состоит из множества частей и большинство из них критически важны для человека.

Возьмем шесть визиток или игральных карт и сложим их в стопку. Это модель кортекса. Наши шесть визиток примерно 2 миллиметра в толщину и должны дать вам ощущение того, как тонок кортикальный слой. Также как и стопка визиток, неокортекс примерно 2 миллиметра в толщину и содержит 6 слоев, каждый имитируется примерно одной картой.

Развернутый неокортикальный слой человека примерно размером с обеденную салфетку. Кортикальные слои других животных меньше: у крысы – размером с почтовую марку; у обезьяны – размером с почтовый конверт. Но, несмотря на размеры, большинство из них состоят из шести слоев, аналогично той стопке из шести визиток. Люди умнее потому, что наш кортекс относительно размеров тела покрывает большую площадь, а не потому, что слои толще или содержат специальные «умные» нейроны. Его размеры впечатляющи, так как он окружает и обертывает большинство других частей мозга. Чтобы приспособиться к большим размерам мозга, природа модифицировала нашу общую анатомию. Человеческие женщины развиваются с широким тазом, чтоб дать возможность родиться ребенку с большой головой, свойством, которое некоторые палеоантропологи считают эволюционировавшим совместно со способностью ходить на двух ногах. Но это еще не все, также эволюция скомкала неокортекс, запихнув его в наши черепа, как мятый лист бумаги в рюмку для бренди.