Антон Райков - Теория соотносительности

В жизни есть определенный смысл и каждый в меру своих сил находит (или – не находит) его. Но есть наряду со смыслообразующей составляющей жизни и еще одна, которую можно назвать сверхсмысловой или еще «смыслом смысла». Что это такое и зачем нужен этот дополнительный термин? И до смысла то добраться нелегко, а тут еще и у этого смысла, как оказывается (или предполагается) есть еще какой-то смысл. Бессмыслица какая-то:) Но нет, не торопитесь, определенный смысл во всем этом есть.

Так вот, жизнь, как я полагаю, приобретает смысл, когда мы находим какое-то дело, которое нас увлекает. Но достаточно ли этого для того, чтобы мир вокруг стал более осмысленным? Очевидно, нет. Сам-то человек может увлекаться чем угодно, а вокруг него при этом может твориться полная бессмыслица. Таким образом, получается, что наш человек, ведущий осмысленную жизнь, оказывается (может оказаться) на необитаемом острове, со всех сторон окруженном океаном бессмысленности. Нормально ли это? Я полагаю, что не совсем. Ведь таким образом, изолированная осмысленность его собственного существования будет все время ставиться под сомнения со всех, куда ни глянь, сторон. Ну да, он нашел смысл. Но при этом, получается, что смысла все равно нет или его очень мало.

Вот тут-то и появляется необходимость в том, чтобы еще и смысл получил некий дополнительный смысл, который бы уже гарантировал осмысленность существования человека. В чем же может состоять эта гарантия? Мой вариант ответа таков: смысл обретает смысл по факту изменений, которые вносит человек в окружающую его реальность. Но, конечно, такой ответ может пока показаться не вполне ясным. О каких именно изменениях тут идет речь? Вот представим, что мы посмотрели фильм. Режиссер, снимавший этот фильм, видит смысл своей жизни в том, чтобы снимать кино; он снял очередной фильм, зрители пришли на него, посмотрели, получили эстетическое удовольствие и разошлись по домам. Нормальная ситуация? Вполне нормальная. Но далее: изменилось ли хоть что-нибудь? А вот это вопрос. Если мы скажем, что мы просто сходили и посмотрели фильм, то я не вижу, чтобы можно было сказать, что хоть что-то в нашей жизни изменилось. Мало ли мы смотрим фильмов, как плохих, так и хороших без особых каких-то последствий для себя? Очевидно, немало. Так вот, если это так, если фильм никак не повлиял на нас, то я скажу, что хотя в его просмотре (и создании) и был свой смысл, но у этого смысла не было смысла.

В чем же все-таки состоит природа изменения, о котором тут идет речь? Постараюсь определить это изменение точнее: в жизнь человека привнесено смысловое изменение, когда нечто новое становится неотъемлемой частью его жизни. Так вот, я и скажу, что смысл наполняется смыслом по факту, что мы можем привнести в жизни других людей нечто, что становится неотъемлемой частью их жизненного опыта. Если этого не происходит, то наша деятельность, хотя и может давать смысл нашей жизни, но этот смысл непрочен, иллюзорен, необоснован, ему чего-то не хватает. Да, мне нравится, и даже «я люблю», и даже «другим нравится», но все это улетучивается, ускользает в никуда, если только никто другой не согласится в свою очередь принять «послание» как свое, впустить его в свою жизнь. Только так и можно сбежать с необитаемого острова смысла, на котором человек может оставаться почти в полном одиночестве.

Получается, что смысл смысла состоит в со-переживании того смысла, который мы полагаем своим, с какими-то другими людьми. И только когда зритель увидит фильм глазами режиссера, режиссер может считать свою задачу выполненной.

Жил на свете человек по имени Алой, который хотел прожить свою жизнь легко. Он рассуждал следующим образом: «И что мне говорят о тяжести жизни? Жизнь легка и прекрасна. Люди страдают только оттого, что не понимают этого. А я это понял. Пусть все вокруг страдают, я же буду срывать лишь цветы жизни, и не подумаю даже посмотреть на ее сорняки». Так думал наш человек. А был он, надо сказать, молод, красив собой, и весьма состоятелен. Так что казалось, нет никаких преград к тому, чтобы ему удалось исполнить задуманное.

В общем, он и начал его исполнять. Его дни проходили удивительно счастливо и подчас бывали просто упоительны. Дом Алоя был самым красивым в городе и пользовался заслуженной славой. Лучший архитектор страны отстроил его, лучшие декораторы работали над его внутренним убранством. На стенах красовались картины великих мастеров, по большей части такие, которые вызывали исключительно одну только радость и отгоняли всякую печаль. На картинах преобладали светлые тона (белый, небесно-голубой, золотой), а по содержанию они были самыми возвышенными. Любимой картиной Алоя был «Олимп»: на ней величайший художник того времени изобразил пирующих олимпийских богов. Алой любил говорить, что его место там – среди пирующих богов. Про свой же дом он говорил так: «Я счастлив, потому что у меня есть такой удивительный дом».

Алой пользовался большим успехом у противоположного пола, в чем, конечно, не было ничего удивительного. Красивый и богатый, он к тому же отличался изящными манерами и при этом был вполне мужественен: понятно, что такая счастливая комбинация не могла не быть притягательной для женщин. В общем, он пользовался успехом у женщин, и придавал этой части своей жизни весьма важное значение. «Тот, кто не знает радости общения с противоположным полом – тот и не живет вовсе» – любил говорить он. И добавлял: «Я счастлив, потому что у меня есть мои женщины».

Алой был очень богат. Но при этом нельзя сказать, чтобы он был привязан к своему богатству. Нет, одной из его любимых фраз было известное: «Деньги нужно тратить, а не копить». Он и тратил их. Больше всего он любил тратить деньги на картины, женщин и путешествия. «Деньги открывают передо мной все двери мира и все сердца мира»: так говорил Алой. Деньги лились рекой и эта река, казалось, никогда не иссякнет. «Я счастлив», – говорил Алой: «потому что могу ни в чем себе не отказывать».

Наконец, Алой был очень здоровым человеком. Он почти никогда не болел и ни разу в жизни не болел серьезно. Он не просто был здоровым человеком, но и крайне внимательно относился к своему здоровью. Алой старался никогда не переутомляться, и как никто другой умел отдыхать. «Я счастлив, потому что не знаю, что такое бессонница и усталость», – говорил он. В общем, Алой жил легко и приятно. У него было богатство, прекрасный дом, женщины и отменное здоровье.

И вот так случилось, что Алой полюбил красавицу Энею. Тут его счастье и достигло апогея. Он был не просто счастлив, но, как ему верилось, оказался таки, наконец, на столь любимой им картине, и стал одним из пирующих на празднике олимпийской жизни богов, ведь красавица Энея отвечала ему взаимностью. Но ее любовь не была столь всепоглощающей как любовь Алоя. Она увлеклась Алоем, но вскоре ее увлечение прошло, потому что она увлеклась кем-то другим. Алой с удивлением замечал перемены в любимой женщине, потом начал ревновать, а потом вдруг понял, что глубоко несчастен. Сердце Алоя было разбито. «Что же», – сказал себе несчастный Алой: «я допустил ошибку и полюбил. Больше я таких ошибок не допущу. Женщины впредь будут только радовать меня, но я никогда не буду привязываться к ним». Так сказал Алой, но общение с женщинами не приносило ему прежнего удовольствия. Он стал довольно жесток в обращении с ними, и все они напоминали ему об Энее. В конце концов, он вообще стал сторониться женщин и только пользовался ими по мере надобности (как он объяснял: «для поддержания здоровья»). «Ничего», – сказал он себе: «У меня есть мой дом, мое богатство и мое здоровье. Я все еще могу быть счастлив».