Владимир Кутырев - Человеческое и иное: борьба миров

В более конкретном рассмотрении содержания новой сексуальности мы позволим себе опереться на итоговую статью одного из видных ее российских идеологов и апологетов. [20] См.: Кон И. С. Человеческие сексуальности на рубеже ХХI века. // Вопросы философии. 2000. № 8. Она замечательна как образец обстоятельного и в то же время чисто эмпирического подхода к социально-антропологическим процессам. В ней представлен своего рода идеальный тип сознания, озабоченного свободой индивидуума и совершенно не принимающего и не понимающего связи его судьбы с судьбой рода, перспективами человечества как целого. А те, кто эту связь видят, о ней задумываются и, не дай бог, не согласны с необходимостью «полной сексуальной реализации личности» предстают как традиционалисты, фундаменталисты и консерваторы. Противники всего нового и прогрессивного. Помеха цивилизации.

Итак, что мы имеем в активе: «Нормализация гомосексуальности – первый случай индивидуально-групповых ценностей, не укладывающихся в прокрустово ложе полового диморфизма, гендерной биполярности и репродуктивной модели сексуальности. Постепенно такого же признания добиваются и другие сексуальные меньшинства (транссексуалы, трансвеститы, садомазохисты и др.). [21] Там же, С. 35. Существенный сдвиг в сексуальных установках конца ХХ в. – нормализация ауто-эротизма и мастурбации. Мастурбационная тревожность и чувство вины по этому поводу, отравлявшая жизнь бесчисленным поколениям мужчин и женщин, постепенно отходят в прошлое… Исключительно важной формой сексуального удовлетворения становится виртуальный секс, особенно для людей, которым по тем или иным причинам трудно реализовать свои эротические желания лицом к лицу… Меняются функции коммерческого секса (проституции). Чтобы понять это нужно изучать и типологизировать не только и не столько сексработниц и учреждения сексуального обслуживания, сколько их клиентов». Остаются, правда, некоторые недоразумения с педофилами, так как они «вызывают сильную эмоциональную реакцию со стороны общества, которую консервативные силы часто используют для разжигания истерии в средствах информации. В спорах на эти темы зачастую непонятно идет ли речь о защите детей от сексуальных посягательств со стороны взрослых или их собственной пробуждающейся сексуальности». [22] Там же, С. 36.

Несмотря на подчеркнуто объективистский стиль, текст явно напрашивается на восклицательные знаки – ликования или негодования, которые читатель, в зависимости от убеждений, может поставить сам.

Ох уж эти «консервативные силы»! Никак не могут расширить свой кругозор, чтобы отбросив культурные предрассудки, понять потребности «сексработниц» и педофилов и принять настоящую, последовательную либерально-прагматическую идеологию. Отвергая плюралистический секс, они обычно апеллируют к нравственности и Богу. Но для техногенного человека с его преимущественно сциентистско-атеистическим сознанием, это слова, к которым он относится безразлично или с пустым почтением. Ему нужны теоретические аргументы. Консерватизм не должен быть «тупым», опирающимся единственно на догмы практического разума. Теперь табу нуждаются в обосновании, по крайней мере в знании последствий их разрушения. То есть в «метафизике», в философско-культуро-логической интерпретации. Они должны развертываться в идеологию.

Почему надо осуждать проституцию, искренне недоумевают духовные рыночники: обыкновенная коммерческая сделка взрослых самостоятельных людей, для которой по гигиеническим соображениям надо бы предоставлять особые помещения, да и налоги собирать. Но в том-то и дело, что необыкновенная. Уже В. В. Розанов пытался объяснить таким людям «на их языке» (без морали), что на продажную любовь «нужно смотреть как на выделку „фальшивой монеты“, подрывающей „кредит государства“. Ибо она, все эти „лупанары“ и переполняющие улицы ночью шляющиеся проститутки – „подрывают кредит семьи“, „опровергают семью“, делают „ненужным (осязательно и прямо) брак“. Ну, а уж „брак“ и „семья“ не менее важны для нации, чем фиск и казна» [23] Розанов В. В. Опавшие листья.// Уединенное. 1990. С. 342. . Бессмысленно одновременно ратовать за укрепление семьи, повышение рождаемости, воспевать высокие чувства и поощрять, пропагандировать «коммерческий секс». Плюрализмом здесь может обманываться тот, кто мыслит не дальше хода Е2-Е4. Аналогично с остальными пунктами сексуального прейскуранта. Второй ход мысли заставляет признать, что любовь в пределах одного пола есть несомненное проявление кризиса человеческого рода, его распада, ибо если потреблять означает разделять и истреблять, то продолжение бытия любого феномена предполагает необходимость сохранения его единства и целостности. Третий ход мысли показывает, что мастурбация и виртуальный секс, замыкая индивида в его собственной скорлупе, служат разложению остальных живых связей между людьми, в том числе внутри одного пола и что считать это способом преодоления одиночества то же самое как верить, что принесенная алкоголику утренняя бутылка водки решает проблему его выздоровления. И т. д. и т. п.

Не надо быть большим философом для понимания, что это процессы потери людьми собственной идентичности, в конечном счете, этапы их самоотрицания. Достаточно быть просто самостоятельным, а не зашоренно мыслящим человеком. Хотя это, впрочем, самое сложное.

Все неприятности традиционалистов и консерваторов проистекают от того, что они видят дальше своего носа и мыслят масштабами человечества, «в принципе», в то время как либералы и прогрессисты счастливо избавились от того и другого. Категорический императив Канта: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла стать правилом всеобщего законодательства» часто отождествляют с так называемым золотым правилом морали: «Поступай так, как ты хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе». Между тем они различны до противоположности. Категорический императив предполагает оценку собственного поведения не в свете выгоды и эквивалентного обмена, а в свете судьбы целого, к которому ты принадлежишь. Это тоталицизм. Его логика: я отвечаю за всех. Такова логика традиционализма. В сексуальном плане она запрещает все, что не ведет и не служит, тем более вредит сохранению идентичности человека, его бытия. Когда же говорят: да, я живу так, что если все остальные последуют за мной, то людской род прекратится, но я знаю, что они этого не сделают, то аборты, онанизм, гомосексуализм и т. п. могут практиковаться без всякого чувства вины. Это утилитаризм, ориентация на индивидуальную самореализацию. Его логика: «каждый отвечает за себя». Такова логика либерализма. Парасексуализм паразитирует на сексуальности традиционалистов или не всегда последователен (позволяет себе консервативные отступления). Традиционалисты и консерваторы также могут быть непоследовательными, особенно в мыслях, но они понимают значение своего поведения и чувствуют ответственность за него. Вопреки пропагандистской схеме они, а не защитники «свобод» воплощают общечеловеческие ценности. Очевидно, что с точки зрения перспектив человечества, парасексуализм не может претендовать на норму. Он всегда должен оставаться нарушением. Да и с точки зрения собственной судьбы: паразит, погубивший хозяина, погибает вслед за ним.