Александр Ивин - Из тени в свет перелетая… Очерки современной социальной философии

В социальной мысли XVII в. существовало два основных типа теорий происхождения государства. Одни утверждали, что Бог даровал власть определенным лицам и их наследникам. Другие считали государственную власть результатом договора людей. При этом общественный договор трактовался или как исторический факт, или, что было чаще, как правовая абстракция. Теория общественного договора могла оправдывать как тиранию, так и демократическую республику, в зависимости от того, что считалось предметом договора. Договорная теория, содержащая несомненный момент истины, совершенно отвлекалась, однако, от историчности всех государств, от их эволюции, а также от многообразия существующих и существовавших государств.

В начальный период Нового времени познавательный идеал видели в простоте и строгости математики. Критериями объективной истины считались измерение и логическое доказательство. В этом плане наука история, в которой доминируют качественные характеристики, ценилась невысоко. Н. Мальбранш называл историю уделом сплетников, Г. В. Лейбниц, написавший пространное историческое сочинение, полагал, что история – всего лишь средство удовлетворения любопытства по поводу происхождения того или иного рода или государства. Пренебрежение к истории было вызвано и морализаторской установкой самих историков: из соображений «любви к отечеству» они искажали факты, допускали преувеличения, идеализировали описываемых персонажей. В результате история трактовалась преимущественно как школа морали, о научности деталей которой не стоит и говорить.

Дж. Вико, полемизируя с Р. Декартом и его последователями, видевшими идеал научности в математике, первым выдвинул идею объективного характера исторического процесса. История, говорит Вико, не является пока наукой, но может и должна стать ею. Познать мы можем только то, что мы делаем, поэтому история должна стать сознанием человечества о собственных деяниях. В истории необходимо освободиться от субъективности. Историк живет в определенном обществе, и уже поэтому он судит обо всем с определенной точки зрения, предпочитает одни ценности и отвергает другие. Нужно избавиться от предрассудков фактического и нормативного характера. В частности, не следует распространять на отдаленные эпохи представления и категории, типичные для нашего времени. Вико исходит из предпосылки, что через все изгибы и отклонения человеческая история реализует некий «гражданский порядок», постепенно строит «великий град рода человеческого». Человек создал себя по законам справедливости, умеряя страсти и преодолевая инстинкты. Он мог выбрать иной путь, но пошел тяжким и мучительным путем цивилизации. История – не продукт космической необходимости или чистой случайности. Она такова, какой ее сделали люди в рамках имевшихся в их распоряжении условий и средств. Человек является продуктом времени и изменяется вместе с ним. Институт брака научил, например, дикого человека удовлетворять свои страсти по-новому, а его природа обогатилась чувством любви. В ходе мировой истории Вико выделяет три эпохи: эпоху богов, эпоху героев и эпоху людей. На первой ступени человек был диким, бесчувственным, тупым полуживотным. Во второй период человечество характеризуется преобладанием фантазийного над рациональным, непререкаемым авторитетом силы и верой в героев, выражающих волю богов. Третий период – эпоха «всепонимающего разума», когда тщетность эгоизма, толкающего города и народы на борьбу друг с другом, стала понятна разуму и он пришел к выводу, что и плебеи, и знатные – одной человеческой природы и могут вместе войти в пространство цивилизации. Придя к критическому сознанию, люди поняли, что все равны перед законом, что все рождены в равной степени свободными.

По Вико, история – одновременно творение человека и Бога. Речь идет не о вмешательстве Провидения извне, а о том, что люди реализуют некий идеальный проект, утверждают своим историческим бытием идеальные ценности – справедливость, доброту, гуманность и т. д. Люди иногда отступают от данного проекта, но провозглашаемые им идеалы не в их власти. Исторические изменения никем никому не навязываются, но в них присутствует объективная необходимость: из варварского состояния следует встать на путь цивилизации. Не всем народам удается сделать это, так что история не является прогрессом, в ходе которого нет места ошибкам и регрессу. В истории не все и не всегда идет от негативного к позитивному. Она не доказывает, а наказывает. Идея Вико, что божественный («идеальный») план развития человечества реализуется руками самого человека, способного ошибаться и отходить от этого плана, во многом предварила социальную философию Гегеля. Мысли Вико о своеобразии исторического познания явились первым шагом к подразделению в конце XIX в. всех наук по применяемому ими методу на науки о природе и науки о культуре.

Эпоха Просвещения с ее девизом «Имей мужество пользоваться собственным разумом» радикально изменила общую атмосферу в социальной философии. «Просвещение, – пишут М. Хоркхаймер и Т. Адорно, – пропагандировало постоянное развитие мышления, всегда преследовало цель вырвать людей из состояния страха и превратить их в хозяев своей судьбы… Программой просветителей было избавление мира от чар; они намеревались развеять мифы и с помощью научных знаний полностью изменить человеческое воображение» [5] Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. М. СПб., 1997. С. 57. .

Просвещение являлось оптимистической философией крепнущего капитализма. Основой духовного, материального и политического прогресса просветители считали конструктивно-критическое применение разума. Наследуя идеи Декарта, Спинозы, Лейбница, просветители говорили, однако, не о разуме вообще, а о разуме, контролируемом опытом. Образцом такого применения разума для них служила физика Ньютона, в которой на основе эмпирических данных устанавливаются законы связи вещей. Сущность Просвещения И. Кант усматривал в широком использовании человеческого разума для реализации социального прогресса.

Просвещение сформулировало концепцию естественного права, т. е. права, законы которого проверены разумом и потому являются универсальными. Эти законы объективны и неизменны, как и законы математики. Вольтер, признавая разнообразие обычаев, вместе с тем настаивал, что существуют естественные законы, с которыми должны соглашаться люди всех частей света. Эти законы опираются на неизменную природу человека. Нравственные инстинкты, как подчеркивал Д. Дидро, вовсе не являются замаскированным эгоизмом.

Идеи Просвещения буржуазия превратила в механизм, разрушивший старые политические и юридические учреждения.