Александр Матяш - По обе стороны добра и зла. Трансцендентальная алхимия мифа

В: То есть естественная для человека физиология?

А.И: Да. Осипов говорит, что святые – это люди, которые полностью преодолели родовую порчу, но от последствий первородного греха им избавиться все-таки невозможно. Единственным существом, преодолевшим последствия первородного греха, был Иисус Христос, более того – Он стал таким только после распятия, приобретя новую плоть. Эта новая, очистившаяся после крестных мук, воскрешенная плоть – это именно та плоть, которая у всех нас должна была бы быть, если бы Адам с Евой не пали.

В: Значит, официальная церковь признает, что до первородного греха люди были совершенными?

А.И: Телесно – да, Адам с Евой были совершенны 112. Таким образом, мы видим, что безгреховная страстность включает в себя такие телесные надобности, которые даже святые не в состоянии преодолеть. Они нуждаются в пище, во сне; с вожделением они каким-то образом разобрались, но в отправлении других физиологических надобностей они нуждаются. Правда, Осипов все-таки смягчает их зависимость и подверженность от них, оговариваясь, что пример Святых Отцов поражает хотя бы и частичным, но преодолением в том числе и безгреховной страстности: питались они феноменально малым количеством пищи, могли практически не спать. Тленность тоже была ими преодолена, хотя и частично. А вот смертность уже никто не смог преодолеть, кроме Иисуса Христа.

Так что же такое безгреховная страстность ? Нам надо понять, что за этим термином скрывается: что представляют собой все эти материалистические потребности – все, в чем душа над телом не властна. Нам надо раскрыть эти два понятия – безгреховная и страстность – по отдельности и вместе.

В: А греховная страстность…

А.И: Это родовая карма – то, что передается по наследству. Это страсть к вину, к блуду, к деньгам, к нечестности, к обману, к самоутверждению, к власти…

В: Но это не является последствием грехопадения?

А.И: Прямым следствием первородной порчи греховные страсти не являются, но опосредованно они все же вытекают из нее, поскольку без нее они возникнуть не смогли бы. То есть сначала возникла первородная порча, а на ее основе – родовая.

В: Ну да: если человек ни от чего не зависит, то его эго и манипулировать нечем: человеку не надо ни есть, ни пить, он бессмертен, он неуязвим совершенно…

А.И.: Эго всегда найдет, чем манипулировать, Люцифер по плоти вообще ангелом был, но, по крайней мере, богатствами мира сего человека, да, не взять, если он от него не зависит.

В: Первое, что приходит в голову, если посмотреть на все безгреховные страсти, следующее: они так или иначе завязаны на энергообмен. Для чего человеку нужна еда? В качестве источника энергии, а значит, и самой возможности поддержания жизни. Вода? Для того же самого. И фактически – что ни возьми – в том числе сексуальный контакт – это необходимость энергообмена. Таким образом, человек оказывается зависимым от получения энергии разными способами извне, он не самодостаточен в энергетическом плане. Он питается не Духом Святым, а земной пищей. Видимо, до грехопадения было иначе. Получается, что если энергообмен не обеспечен извне, под угрозу ставится жизнь человека, все его существование. Интересно, а потребность в общении относится к числу безгреховных страстей?

А.И: Думаю, что нет 113. Энергетический аспект вы видите правильно. Но, конечно, этим все не заканчивается. Более того, все, о чем вы говорите: энергетическая зависимость, потребность во внешних источниках – все это само по себе не является сущностью и квинтэссенцией первородного надлома. Это – его окантовка, его внешний аспект, но не его содержание и не его осмысление.

Углубляясь в размышления над тем, что такое безгреховная страстность, мы неизбежно выйдем за пределы христианства. Тем не менее, я разделяю позицию православной церкви в том, что касается связи вышеупомянутых трех понятий, хотя содержательно эту связь Осипов и не раскрывает. Прежде всего нам нужно определиться с наполненностью понимания термина «первородная порча». Вы раскрыли энергетическую наполненность, но нас интересует не она, а сущностное постижение происходящего: нам нужно понять, что означает безгреховная страстность с точки зрения процессов, протекающих в сознании.

В: Мне кажется, есть некоторое противоречие в самом понятии «безгреховная страстность». Страстность – это уже нарушение гармонии, равновесия. Ведь под давлением, скажем, чувства голода, человек может и на преступление пойти, если голод станет невыносимым… Впрочем, есть и те, кто предпочтет умереть.

А.И: Просто в рамках безгреховной страстности осуществляется нравственный выбор. Это та точка, которая продолжает соединять безгреховную страстность в каждом из нас с далеким уже ныне непройденным эдемским испытанием наших прародителей, Адама и Евы, послужившим в своей непройденности причиной возникновения этой самой безгреховной страстности. Тот, кто потакает этой страстности, постепенно превращает ее в страстность греховную, например, в грех чревоугодия. Но ведь есть и пост, воздержание, молитва и – выход за пределы безгреховной страстности, по крайней мере, приближение к ее пределам: человек зависит от еды все меньше и меньше, ему все меньше этой еды нужно, его дух все больше и больше освобождается от давления безгреховной страстности. Но давление все равно остается.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Коллективное бессознательное – понятие, заимствованное из аналитической психологии К. Г. Юнга. Было введено им для обозначения неосознаваемой части психики, единой для всех людей. Коллективное бессознательное служит как вместилищем коллективного опыта всего человечества, так и местом, где находятся базовые матрицы – архетипы – предопределяющие как само проживание, так и форму структурирования проживаемого опыта каждого отдельного человека.

Осипов А. И. Посмертная жизнь. Беседы современного богослова. М., 2008, с.32. Здесь же (с.34) профессор называет термин «первородный грех» неудачным, с чем трудно не согласиться, «ибо в данном случае слово „грех“ означает, как видим, не личную виновность каждого из потомков Адама за его грех, а единую для всех поврежденность, болезненность человеческой природы». Ср. также: http:ru.wikipedia.org/wiki/ о происхождении термина: «Термин „первородный грех“ (лат. Peccatum originale) был предложен св. Августином (умер в 430г) и к настоящему времени повсеместно принят христианством. Однако стоит заметить, что в обиход православного богословия термин „первородный грех“ вошел лишь с начала XIX века, а в богословском лексиконе восточных святых Отцов такого словосочетания вообще не встречается. Так что по происхождению своему рассматриваемая доктрина – западная (латинская)»