Галина Соколенко - Оттенки души. Жизнь глазами психолога

Когда у меня будет ребенок, мы поедем в отпуск на море, и вместе с ним выложим из мокрого песка причудливый замок, и никто мне не скажет, что я занимаюсь ерундой, а должна бы работать.

Однажды, когда мы с ребенком будем лежать в больнице, я придумаю для него сказку про Маленького Бота, и он, а также еще четверо его сопалатников скажут мне, что это самая лучшая сказка в мире.

Когда у меня будет ребенок, и, став постарше, он скажет, что мир злой, и я родила его зря, я пойму, что мой ребенок созрел для того, чтобы пробовать этот мир на зуб и формировать свое собственное мнение, а значит, мне удалось взрастить в нем свободу мышления. А на следующий день он притащит из школы неумело склеенного ангела, у которого на правом крыле будет неровная надпись: «Мама, прости».

Когда у меня будет ребенок, моя мама станет любить его больше меня, и я буду так рада, что у нее вновь появился смысл жизни, и она забыла про свои болячки.

Когда у меня будет ребенок, в моем доме будет бить ключом Жизнь. И, знаете что? Хрен с ним, с комфортом…

Не жалейте меня.

Когда вы меня жалеете, я чувствую свою ущербность, и отчаяние накрывает меня.

Не делайте за меня то, что я могу сделать сам.

Когда вы делаете за меня все, у меня слишком много свободного времени, и я трачу его на копание в своей болезни.

Не терпите мои истерики.

Повышайте на меня голос, если я на вас кричу. Обижайтесь на меня, если я вас обижаю. Возвращайте мне ответственность за мою жизнь, если я ищу виноватых. Иначе я превращусь в жертву. А это только на руку болезни.

Не говорите мне «Все будет хорошо».

Так говорят тем, кому осталось только надеяться, потому что выхода нет.

Не говорите мне «Бывает и хуже».

Это добавляет к моему отчаянию еще и чувство вины за то, что мне не жалко тех, кому хуже.

Не говорите мне «Не парься и все само пройдет».

Мысль о том, что я должен безучастно следить за тем, как мое тело разваливается, приводит меня в ужас.

Не говорите «Ничего серьезного у тебя нет».

Не делайте вид, что проблемы не существует. Что может быть ужасней, чем остаться в полном психологическом одиночестве с проблемой, которую близкие люди отказываются признать.

Показывайте, что без меня вы не справляетесь.

Просите моей помощи и совета. Болезнь лишила меня возможности получать удовольствие от жизни, и единственный способ наполнить свою жизнь смыслом – быть полезным кому-то. Если я не смогу делать кого-то счастливым – причины жить у меня не останется.

Нагружайте меня посильной работой.

Если у меня болит живот – нагрузите мои ноги. Если у меня болят ноги – нагрузите мои руки. Если болят руки – нагрузите мозг. Чем больше вы поправляете мне подушку и оберегаете от дел, тем больше меня раздавливает ощущение беспомощности.

Неустанно доказывайте мне, что я способен победить.

В сотый раз приводите мне примеры моих больших и маленьких успехов в жизни, которых я добился сам. Находите все новые примеры людей, которые справились с похожей ситуацией. Читайте и показывайте мне их истории успеха. Находите реальных людей, победивших болезнь, и знакомьте их со мной.

Заставляйте меня пробовать снова и снова.

Находите новые способы работы с болезнью и отчаянием, и предлагайте выполнять их, даже если они будут нелепыми, а я не буду в них верить. Водите меня к психологу, варите мне народные зелья, приглашайте ко мне знахарей, вместе со мной делайте гимнастику… Если это не помогает, ищите еще способы. Не сдавайтесь, если сдадитесь вы – что останется мне?

Ведите себя со мной, как со здоровым.

Справляйте праздники, приглашайте гостей, подшучивайте надо мной, рассказывайте, как прошел день, смотрите легкомысленные передачи и требуйте моего внимания. Не спрашивайте, хочу ли я этого – я скажу нет. Просто делайте это. Словом, ведите себя со мной, как обычно. Поверьте, траур, в то время, когда я еще не умер – это лучший способ организовать мне скорую встречу со смертью.

Если шансы выжить очень малы, познакомьте меня с Богом и с прощением.

Читайте мне книги о прощении, о Царстве Небесном и о тонкостях жизни после жизни. Разучивайте вместе со мной молитвы. Узнавайте древние легенды о вечном перерождении души. Если я не могу жить здесь, помогите мне увидеть жизнь там.

Поступая так, вы заставляете меня помнить, что я – частичка Творца, а значит, могу управлять своей жизнью даже тогда, когда это кажется невозможным.

Поступая так, вы рождаете во мне веру в себя и в то, что все не зря. Поступая так, вы даете мне надежду. А с ней вдвоем мы обязательно справимся.

Я презирала песни на трех аккордах, начиненные бездарными текстами и положенные на убогую музыку, пока не услышала один из таких образчиков безвкусицы в исполнении дяди Васи, случайного соседа по караоке. Никогда еще столь дурные тексты, излюбленные современной эстрадой, кочковатые, как моя изломанная судьба, не вызывали во мне столько восторга.

Дядя Вася пел, неловко сжимая пошарпанный микрофон, и от его исполнения дрожали не только видавшие виды колонки, и уши любителей попеть, но и наши сердца; отзываясь на каждый завиток его тенора. Оказывается, сиянием души можно добавить в песню все то, что хотел, но не смог вложить в нее автор, и она заиграет новыми красками, заряжая настроением, бередя воспоминания о чем-то желанном, но давно забытом, лишая покоя, ставя вопросы и зовя искать ответы.

Я знаю теперь – нет плохих песен, есть неспособность услышать и разгадать мелодию сердца автора, порой едва угадываемую среди нот.

Мы часто отбрасываем, возмущаемся, не принимаем, смеемся над тем, что не вписывается в известные нам рамки, кичась своей правотой и, казалось бы, бесспорными ее доказательствами. Так уж устроены люди, способность ставить под сомнение – начало здравого смысла, и опора для разумных решений.

Но какими же смешными и нелепыми кажемся мы, наверное, в такие минуты тем, кто знает больше, кто уже отболел высокомерием категоричности, и жестокостью принципиальности. Как должно быть больно им за нас и наше невежество, и грустно от того, что, брызгая слюной, переполненные приятным чувством твердой убежденности, мы находимся в очередном заблуждении, и придется еще не один пуд соли съесть, чтобы выбраться из него на новый уровень, отбросив изжившую себя иллюзию и обзаведясь новой.

Пожалуй, это не значит, что нужно не иметь четкой позиции. В конце концов, все наши поступки определяются тем, соответствуют ли они неким принципам, принятым однажды самими для себя. Не будь нашей внутренней веры в то или иное, человек превратился бы в беспринципную «тряпку», метущуюся от одной позиции к другой, меняя убеждения, как проститутка – клиентов.