Леонид Поляков - PRO суверенную демократию

Не могу сказать, что вопрос этот снят с повестки дня, потому что если у них это получилось в четырех странах, почему бы это не сделать и в пятой? Думаю, что эти попытки не ограничатся 2007—2008 годами. Наши иноземные друзья могут и в будущем как-то пытаться их повторить». Значит, по мнению В. Суркова, четыре страны уже мягко поглощены иноземными друзьями. Можно догадываться, что речь идет об Украине, Грузии, Киргизии и Молдове. Считает ли автор, что теперь эти страны перешли под контроль США? Означает ли нескрываемая досада В. Суркова, что, по его мнению, раньше они были под контролем России?

Не думаю, что граждане этих стран согласятся с мнением, что они уже «съедены» Западом, тем более что само понятие контроля давно сместилось из пространства территорий в пространство потоков. Потоков информации, капитала, технологий, трудовых ресурсов. А в этих областях инициатива давно принадлежит Западу, и нам стоит серьезно подумать, как сократить этот разрыв. Вместо этого после рассуждений о полезности свободы и демократии мы вновь читаем пассажи об имманентной враждебности и коварстве Запада. При этом, совершенно игнорируя сложные и различные по своей природе внутриполитические процессы, происходящие в этих государствах, которые, собственно, и привели к тому, что В. Сурков для чего-то называет мягким поглощением.

Конечно, объяснять все происходящее, скажем на Украине, происками Запада легче, чем попытаться понять суть развивающихся там политических процессов. Но если мы и дальше будем объяснять все происходящее исключительно прожорливостью «свирепых монстров», действующих извне, мы так и не поймем, что же действительно происходит в соседних государствах, а без такого понимания наша политика на постсоветском пространстве будет обречена на новые провалы с «мягкими цветными поглощениями».

Все эти сентенции выглядят тем более странно, что рядом с ними в докладе звучат призывы: «Нам нужны знания! Нам нужны новые технологии! Если мы получим доступ (в кооперации, конечно, с западными странами, в добром сотрудничестве с ними) к новым технологиям… мы потом сами сможем выходить на самые высокие технологии». Так все-таки «кооперация и доброе сотрудничество» или борьба с поглощениями по «оранжевым технологиям»? Надо останавливаться на чем-то одном.

Под рассуждения об угрозах мягких поглощений российская политическая элита активно интегрируется в Запад

Хотя бы в идеологии. Вообще, интеграция в западное сообщество у нас происходит довольно своеобразно. Под рассуждения об угрозах мягких поглощений российская политическая элита активно интегрируется в Запад. На Западе хранятся деньги, приобретается недвижимость, учатся дети и отдыхают и лечатся семьи. Но для такой интеграции политического класса остальная Россия является обузой и помехой. Поэтому политическая элита предпочитает групповую интеграцию для себя, делая все, чтобы помешать интеграции в развитый мир России как стране. Напротив, ей удобнее, чтобы Запад играл роль перманентной угрозы российским интересам и российской безопасности.

Такое разделение очень помогает нынешней элите удерживаться у власти в России. Но это только углубляет пропасть между тем, что должно стать национальной элитой, и остальным населением. И уж совершенно очевидно, что «национально ориентированного ведущего слоя общества» в таких условиях не сформируешь.

Затрагивает В. Сурков и проблему образования и культуры. И здесь одновременно говорится о необходимости повышения качества образования и даже предлагается не бояться приглашать иностранных преподавателей. В то же время подчеркивается, что систему образования надо четче ориентировать, чтобы она выпускала национально ориентированную элиту.

А то в некоторых вузах на лекциях такое о России услышишь, будто там «неправительственные организации, а не преподаватели работают, которые, кажется, вот только что деньги из какого-нибудь посольства взяли». Ну и как же мы при таких взглядах собираемся приглашать преподавателей из-за рубежа? Ведь лучшие университеты мира, как правило – частные неправительственные организации и по структуре и предназначению сильно отличаются от партшкол «Единой России». Университеты всегда собирали свободно и нетривиально мыслящих специалистов.

И демократическое государство никогда не определяло, чему и как в них учить. Кстати, в упоминающихся в докладе (как эталонах качества образования) Гарвардском университете и Массачусетском технологическом институте учатся тысячи иностранных студентов, что вовсе не мешает им впоследствии стать национально ориентированной элитой в своих странах.

Еще одно положение этого раздела доклада, заслуживающее упоминания и комментария, сформулировано следующим образом: «По мере развития демократии информационная борьба обостряется. Борьба за умы. Хорошо бы это понимать и не надеяться, что вегетарианство и непротивление отправят нас в рай, ничего подобного». Первая часть этого утверждения – практически дословное повторение известного тезиса И. В. Сталина об обострении классовой борьбы по мере построения социализма. Сталину это положение требовалось для усиления террора и репрессий внутри страны, для сохранения себя во власти. Для чего оно понадобилось В. Суркову, сказать трудно. Как и призыв отказаться от вегетарианства. Будто пропуском в рай может служить только тело растерзанного политического противника.

Раздел заканчивается достаточно предсказуемым выводом: «Если мы решим все эти задачи, Россия, на мой взгляд, станет суверенной демократией». Итак, суверенная демократия – цель всех наших усилий и преобразований. Можно по-разному интерпретировать словосочетание «суверенная демократия», однако вряд ли его стоит выдвигать в качестве цели проводимых в России преобразований в силу двух обстоятельств.

Во-первых, смысл его (если он вообще существует) крайне туманен и неопределим. Во-вторых, в этом словосочетании возникает интересный эффект. Определение перед словом «демократия» начисто «съедает» сущность и смысл определяемого слова. Так что «суверенная демократия» к «демократии» никакого отношения не имеет.

Здесь мы возвращаемся к вопросам, сформулированным в начале статьи. Возможности сохранения «Единой Россией» доминирующего политического положения и целесообразности для страны такого сценария развития событий. В заключительной части своего доклада В. Сурков детально разъясняет слушателям, кто будет их политическими противниками в 2007 году и у кого «Единой России» придется вырывать победу.

Собственно, в условиях зачищенного, утрамбованного и забетонированного политического поля вообще странно говорить о каких-либо политических противниках «Единой России». Непонятно, откуда они возьмутся. Тем не менее В. Сурков предупреждает партактив о двух основных политических оппонентах. Пер вый, победа которого была бы шагом назад в политическом развитии страны, – это «партия олигархического реванша».