Виталий Иванов - К критике современной теории государства

Государство до тех пор действительно государство, пока оно во внутренних делах эффективно подавляет все конкурирующие силы, а во внешних – утверждает себя в качестве равноправного конкурента (здесь я переформулировал тезис Юргена Хабермаса, еще одного «нелюбителя» суверенитета), пока оно успешно претендует на фактический суверенитет. Именно эта претензия при ее признании и реализации в границах возможного позволяет однозначно отличить государство от любой другой политической организации.

Нельзя не отметить, что самый надежный способ претендовать на суверенитет – всячески вмешиваться в дела других государств (других политических организаций, претендующих на суверенитет), навязывать им свою волю. Тех, кто делает это систематически, и тем более тех, кто имеет «сателлитов», «клиентов», именуют державами . Те державы, которым удается диктовать другим державам, называют сверхдержавами .

Впрочем, для международного права и для права вообще, разумеется, имеет значение только формальный государственный статус, только формальный суверенитет. По сути право не интересует, является ли государство таковым в реальности, его интересует только то, что официально оно признается государством другими государствами.

Единственное международно-правовое определение государства содержится в Межамериканской конвенции о правах и обязанностях государств («Конвенции Монтевидео») 1933 г. Точнее, в ней сформулированы четыре признака государства: 1) постоянное население, 2) определенная территория, 3) собственное правительство, т. е. власть, 4) способность к вступлению в отношения с другими государствами. Последний признак толкуется как наличие официального признания государства другими государствами [6] В международном праве различается официальное признание де-юре, выражающееся в первую очередь в установлении дипломатических отношений (обмене дипломатическими представительствами и пр.), признание де-факто, как правило не влекущее установление дипломатических отношений, реализуемое путем участия признаваемых субъектов в международных конференциях, многосторонних договорах, международных организациях и признание ad hoc – временное или разовое признание. . Обычное международное право в данном вопросе склоняется считать «квалифицирующим» признаком членство в ООН.

В неофициальном разъяснении ООН о вступлении в нее в качестве государства-члена говорится: «Признание нового государства или правительства – это акт, который могут совершить или отказаться совершить только государства и правительства. Как правило, оно означает готовность установить дипломатические отношения». ООН «не обладает никакими полномочиями признавать то или иное государство или правительство. Являясь организацией независимых государств, она может принимать в свои члены новые государства или принимать полномочия представителей нового правительства». Однако именно принятие в ООН окончательно конституирует формальный государственный статус, формальный суверенитет . [7] Показательно, что в процессе против бывшего президента Югославии и Сербии Слободана Милошевича в Международном уголовном трибунале по бывшей Югославии обвинение опиралось на «Конвенцию Монтевидео», доказывая государственный статус Хорватии в октябре 1991 г. – мае 1992 г., т. е. между вступление в силу Декларации о независимости бывшей югославской республики и ее принятием в ООН. Таким образом обосновывался международный характер югославо-хорватского конфликта. Судьи согласились с обвинением. Между тем Хорватия самопровозгласилась в нарушение Устава ООН, фиксирующего принцип территориальной целостности государств. Другое дело, что это беззаконие было легитимировано решением о ее принятии в Организацию. В любом случае до мая 1992 г. Хорватия формально не являлась государством.

Известны случаи, когда территориальные образования суверенны фактически, не будучи формально суверенными – успешно претендуют на суверенитет, провозгласили его официально, но по тем или иным причинам не допускаются в ООН, не получили официального признания со стороны других государств или же признаются только некоторыми. Их и называют «непризнанными государствами» (Абхазия, Приднестровье и пр.). Большинство из них – реально состоявшиеся государства. [8] Тезис о том, что членство в ООН является «квалифицирующим» признаком формального государства находит свое подтверждение применительно к Израилю, который состоит в Организации при том, что не признается большинством арабских и мусульманских государств.

Также нужно отметить, что в мире были и есть «несуверенные государства» – частично «делегирующие» свой формальный суверенитет другим государствам (во внешних, оборонных, судебных делах). Это либо мелкие европейские государства (Андорра, Лихтенштейн, Монако, Сан-Марино), либо бывшие колониальные владения Британской империи (Сент-Китс и Невис и др.) и подопечные территории США (Микронезия, Маршалловы острова и др.).

Членство во многих международных организациях, включая ту же ООН, предполагает отчуждение части формального суверенитета и, разумеется, сокращение фактических суверенных претензий. Представляется, что развитие Европейского Союза (официально к международным организациям не относящегося) переходит или уже перешло ту грань, когда суверенность, а значит, и государственный статус его членов перестают быть бесспорными и становятся темой для дискуссии. Чрезвычайно интересна и теоретическая интерпретация ЕС как некоей промежуточной формы между государством и межгосударственным объединением. [9] Провал референдумов по утверждению Евроконституции (в Нидерландах и Франции в 2005 г.) и Лиссабонского договора (в Ирландии в 2008 г.) привел к консервации «промежуточного» статуса ЕС.

Правление ( государственное правление ) есть формальная организация верховной, высшей власти в государстве , в том числе официальный порядок наделения властью главы государства (наследственный, выборный и т. д.) и формирования высших органов власти – парламента или его аналога, правительства (суды же традиционно не рассматривают в контексте форм правления [10] Это бы усложнило, «утяжелило» описания правления, не добавив ничего по сути. ), их взаимодействия между собой и т. д. Через понятие правления также определяются формальные источники и носители государственной власти.

Принято выделять монархическую и республиканскую формы правления, монархию и республику (греч. μοναρχία – «единовластие», лат. res publica – «общее дело»). Монархии обычно делят на абсолютные и ограниченные , а последние на « дуалистические » и парламентские . Республики – на парламентские , президентские и смешанные , т. е. президентско-парламентские и парламентско-президентские.