Виталий Воротников - Кого хранит память

Рассказав о принятых мерах по развитию отношений со странами Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока, он особое внимание уделил проблеме Европейской безопасности: «Это линия стратегическая, её цель закрепить выгодные для нас социально-экономические сдвиги, достигнутые после войны (границы, два германских государства, статус Западного Берлина)». Подробно информировал о переговорах с канцлером ФРГ В. Брандтом, поддержке нами его «восточной политики». С удовлетворением Леонид Ильич отметил договоренность с ним «тет-а-тет» о возможности созыва в 1972 г. Европейского совещания.

Затем Л. И. Брежнев коротко остановился на отношениях с США (в будущем году намечен визит Р. Никсона в СССР), с Францией, Канадой и другими странами. Отдельно – о Китае: «Что там происходит? Не ясно! Но, видимо, начинается процесс стабилизации после потрясений культурной революции». Сослался на версии гибели Линь Бяо. И продолжал: «Однако, на официальном уровне их политика по отношению к СССР не меняется. Нам не следует торопиться с выводами, одновременно готовиться к установлению контактов с Китаем».

Я рассказал об этом выступлении Л. И. Брежнева ещё и потому, что тогда, в конце 1971 года Генеральный секретарь ЦК был в неплохой форме, говорил логично, часто отвлекаясь от текста. Речь, хотя и хрипловатая, но четкая, манера поведения активная. Нам его выступление понравилось. Хотя внешнеполитического вопроса не было в повестке Пленума, после этой речи развернулись прения. Пленум одобрил внешнюю политику КПСС.

В конце февраля 1972 г. в Москве, в ЦК КПСС прошло двухдневное совещание секретарей обкомов партии и председателей облисполкомов Российской Федерации. Оно было посвящено вопросам развития животноводства и увеличения производства сахарной свёклы. С докладом выступил Л. И. Брежнев. В работе совещания приняли участие некоторые члены Политбюро, секретари ЦК. Шел острый и предметный разговор. Леонид Ильич стал, не спрашивая желающих, приглашать на трибуну участников с отчетами по сути дела. Поднял Г. Золотухина (Краснодар), А. Георгиева (Алтай), Ф. Табеева (Татария), В. Конотопа (Московская обл.), А. Коваленко (Оренбург).

Потом назвал мою фамилию. (Правда, меня предупредили товарищи из аппарата ЦК, что я в числе тех, кого могут спросить о положении дел с сахарной свёклой. К выступлению готовился. Так оно и вышло.) Опираясь на оценки и выводы академика Мазлумова, повел речь о семеноводстве, подготовке почвы под посев, уходу за растениями и уборке корней и ботвы. Упирая на то, что на всех этих технологических операциях мы работаем как пятьдесят лет назад. Нет машин для сегментации многоростковых семян в одноростковые и шлифовки их, нет сеялок точного высева, уход за посевами ведется вручную, а нагрузка на свекловичницу выросла втрое, что просто физически им не под силу. Уборочные комбайны устарели, переработка свеклы на сахарных заводах должна идти максимум 100 дней, а она с сентября продолжается до апреля – в результате потери – выход сахара снижается с 15 до 3 процентов. Слушали меня внимательно.

«Специалист-сахарник» – Н. В. Подгорный пытался несколько раз вопросами сбить меня, но я отвечал четко (не зря слушал Мазлумова). Короче, это испытание выдержал. Потом мои коллеги удивлялись, когда это успел так поднатореть? Я отшучивался. После меня выступления продолжались. Л. И. Брежнев подвел итоги, поручил подготовить Постановление ЦК и Совмина ССР. Оно вскоре вышло. Реализация принятых решений позволила за 3–4 года резко поднять уровень механизации работ в свекловодстве.

Небывалая жара весной и летом 1972 года нанесла непоправимый урон сельскому хозяйству. 22-го августа утром в 7.30 мне позвонил Л. И. Брежнев. Обеспокоен. Спросил, что предпринимаем, чтобы не допустить спада в животноводстве? Я рассказал, что уборку зерновых завершили. Хлебофуражный баланс в ЦК приняли. Урожайность зерновых небывало низкая – 12,8 ц/га, сдадим государству около 300 тыс. тн., вместо 930 по плану. Так условились в ЦК. Зимовка будет трудная. Зернофуражом скот и птица обеспечены на 75–80 процентов. Нехватку постараемся покрыть за счет других кормов и качества их приготовления. Он посетовал на такой неудачный год. Спросил о настроении в народе, ситуации со снабжением продуктами, как обеспечиваем закладку картофеля и овощей на зиму? Я сказал, что с продуктами животноводства проблем не будет, а вот картофелем надо помочь. Обещал, что выделят из Брянска и, возможно, немного картофеля закупят в Польше (так потом и было сделано). Еще раз повторил: «Трудности этого года не должны сбить страну с пути. Надо мобилизовать предприятия, помочь селу, не допустить сброса поголовья скота. Конечно, продуктивность снизится, но… надо выстоять». Попрощался и пожелал успеха. Честно скажу, этот разговор как-то вдохновил меня. Вел беседу Леонид Ильич озабоченно, но спокойно и участливо.

26-го апреля 1973 г. в Москве, как обычно в Свердловском зале Кремля, начал работу очередной Пленум ЦК. Основной вопрос – «О международном положении и внешней политике КПСС» обсуждался два дня. С докладом выступил Л. И. Брежнев.

Это был третий Пленум, после XXIV съезда партии, посвященный международным вопросам. Реализация провозглашенной съездом Программы мира давала положительные результаты. Об этом говорилось в докладе. Завершилась многолетняя война во Вьетнаме, нормализовались отношения между ФРГ и ГДР, стала снижаться острота обстановки в Чехословакии, укрепились связи Кубы с соцстранами, наметились позитивные сдвиги во внутренней политике югославского руководства и в наших отношениях с этой страной. Во всех этих процессах существенную роль играл Советский Союз и КПСС. Однако в наших отношениях с Китаем нарастала напряженность.

«Курс Пекина носит явно враждебный характер, активизируется политическая и дипломатическая деятельность, направленная против нас. Мы, со своей стороны, вели и будем вести борьбу с „маоизмом“, в то же время продолжим линию на нормализацию отношений с КНР», – заявил в докладе Л. И. Брежнев. И далее: «В Европе нам удалось прорвать фронт холодной войны и создать условия для сотрудничества».

Особо важен был вопрос о США. «Состоявшийся в прошлом году визит Р. Никсона, – говорил Леонид Ильич, – был оправдан. Встреча с ним явилась переломным этапом в наших отношениях». Предстояла ответная поездка Генерального секретаря ЦК в США. Она и состоялась в середине июня. По ходу Пленума стало очевидно, Л. И. Брежневу нужна полная и гласная поддержка партии, а затем и народа, чтобы предстать в Америке в качестве главы государства. Такой «карт-бланш» на Пленуме он и получил. Этот рефрен звучал почти во всех выступлениях на Пленуме. А с речами выступили многие члены Политбюро ЦК: Н. В. Подгорный, А. Н. Косыгин, М. А. Суслов, Д. А. Кунаев, В. В. Щербицкий, А. А. Громыко, А. А. Гречко, Ю. В. Андропов и другие. Обращаясь с трибуны к Л. И. Брежневу, маршал А. А. Гречко сказал: «Леонид Ильич, в своей трудной и ответственной работе помни, что мы с тобой, что ты опираешься на плечи народа, нашей партии и Советской Армии!» Эти слова Министра обороны СССР были, понятно, восприняты как предостережение всем внешним и внутренним критикам генсека.