Марк Энтин - Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 1

9. Одной из главных целей обусловленного пакета помощи была не собственно стрижка депозитов – она рассматривалась, скорее, как инструмент, – а приведение финансовой системы Кипра к общеевропейскому знаменателю. В прошлом финансовая система была гипертрофирована по сравнению с масштабами кипрской экономики. С благословения МВФ после реструктуризации она должна сократиться до стандартных для ЕС 350 % ВВП. Ультиматум со стороны «тройки» и еврогруппы стал первым шагом в этом направлении. Правда, так получилось, что резковатым [81] Patrick Jenkins, Kerin Hope. Fight is on to cut Cyprus big lenders down to size // Financial Times, March 20, 2013. – P. 3. .

Но это издержки переговорного процесса. Главное – результат. А в заявлении еврогруппы по Кипру от 25 марта прямо указывается: к 2018 году финансовая система Кипра будет сокращена до средних показателей по Европейскому Союзу.

10. Пакет по Кипру – начало реализации долгосрочного плана по списанию всех видов долгов за счет всех слоев населения и иностранцев. Выбраться из кризиса иными средствами развитые государства Европы не могут. Не получается. Скорее всего, и невозможно. Значит, иного не дано. Надо найти только более-менее приемлемое распределение потерь. После чего – приступить к тотальной «стрижке» всех. Похоже, история с Кипром – «сигнал о том, что еврозона в долгосрочной перспективе сможет выжить, только если граждане и инвесторы сживутся с мыслью о том, что им придется смириться с потерями» [82] Landon Thomas Jr. A “Cyprexit” might not be a calamity for euro zone // International Herald Tribune, The Global Edition of the New York Times, March 22, 2013. – P. 16, 18. . В выступлениях официальных лиц и политиков Германии, Нидерландов, Финляндии, Эстонии и Ирландии уже проскочило, что опыт «спасения» Кипра будет востребован. Без возложения издержек на частный сектор оно в дальнейшем проводиться не будет [83] Dans le monde. EU // Le Quotidien, 25 mars 2013. – P. 5; Peter Spiegel. Eurozone shifts burden of risk from taxpayers to investors // Financial Times. March 26, 2013. – P. 1. . Да и МВФ занимает все более жесткую позицию [84] Robin Harding. Tough IMF stance adds to growing tension with European Commission // Financial Times, March 28, 2013. – P. 4. . Ему и Германии удалось сейчас. Получится и в будущем пресекать попытки сохранять на плаву системообразующие и просто проблемные банки за госсчет. Все, шалишь, теперь пусть те, на чьи деньги они живут, расплачиваются [85] James Kanter. For Europe, crisis sends tough message // International Herald Tribune, The Global Edition of the New York Times, March 26, 2013. – P. 15. .

Следующими на очереди могут оказаться Словения или Латвия (хотя последняя и подала, видимо некстати, официальную заявку на прием в еврозону. Некстати не только из-за подозрений северян в ее адрес, но и потому, что «против» большинство населения. Во всяком случае, так утверждается в статье «Латвия на пороге еврозоны» из рубрики «Валюта»). Да и бизнес-модели экономического развития Мальты и Люксембурга, якобы, вызывают большие подозрения [86] James Fontanella-Khan. Finance capitals heed Brussels warning; Kester Eddy. Slovenia; Richard Milne. Latvia; James Fontanella-Khan. Malta // Financial Times, March 28, 2013. – P. 4. . В дальнейшем эти высказывания были дезавуированы. Но сие мало кого успокоило [87] Jean-Pierre Stroobants, Claire Gatinois, Frédéric Lemaitre. A son tour montré du doit, le Luxembourg rejette toute comparaison avec Chypre // Le Monde, 29 mars 2013. – P. 14; David Jolly. Luxembourg rejects comparison with crisis in Cyprus // International Herald Tribune, The Global Edition of the New York Times, March 28, 2013. – P. 14. .

11. Германия и группа северян проявили беспрецедентную настойчивость и неуступчивость при обсуждении схемы спасения Кипра потому, что решение по Кипру имело критическое значение для будущей конфигурации Европейского Союза, для осуществления всего европейского проекта. Прояви они слабость и пойди на уступки киприотам, никому не нужным, бессильным и беззащитным, до которых, по большому счету, никому дела нет, все остальные южане этим бы обязательно воспользовались. У французов, итальянцев, испанцев и других возможностей противостоять немецкому диктату гораздо больше. Уступки означали бы смену парадигмы, потерю всего, что Германии удалось завоевать. Отказ от германоцентричной Европы, от построения ее по германскому образу и подобию [88] Josef Joffe. Berlin is right to insist that no gain is without pain // Financial Times, March 22, 2013. – P. 9. .

Как привыкшие к роскоши, расточительные, не выдерживающие конкуренции южане, с одной стороны, и рачительные и эффективные северяне, с другой стороны, вообще могли объединиться, непонятно. Кризис вокруг Кипра показал, что они и не думали сливаться в одно целое. Испытание Кипром касалось того, кто подомнет под себя ЕС. Кто будет играть в нем первую скрипку. Какими в дальнейшем будут правила игры [89] Josef Joffe. Ibid. – P. 9. .

Однако какие бы объяснения решению еврогруппы ни давались, какие бы объяснения ни выдумывались, трудно не согласиться с выводами неангажированных экономистов. Их недоумение не имеет пределов. Как они считают, интересы, стоящие за решением, могут быть самые разные. Но ни все они, вместе взятые, ни, тем более, какие-то одни не могут оправдать страшный удар, нанесенный еврогруппой по экономике Кипра и косвенно по всей европейской экономике. Оно уже имело катастрофический эффект для Кипра. Совершенно непонятно, зачем из-за 17 млрд евро «семнадцать» отважились на то, чтобы пожертвовать стабильностью всей банковской и финансовой системы континента и доверием к ней [90] Alain Salles. A Chypre, “qui nous dit qu’il n’y aura pas de nouvelle mesure?” // Le Monde, 20 mars 2013. – P. 3. .

В завершение еще несколько слов о том, что история с Кипром действительно вписывается прежде всего в противостояние Юга и Севера еврозоны и ставит под вопрос состояние всего европейского проекта, как было акцентировано в начале. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно взять французскую газету «Монд» за 24–25 марта. Целый разворот в ней так и озаглавлен: «На Юге Европы разгораются антигерманские настроения» [91] Le sentiment anti-allemand flambe en Europe du Sud // Le monde, 24–25 mars 2013. – P. 2–3. . Но и другие комментаторы акцентируют именно этот момент. Так, один из постоянных авторов газеты «Файнэншл Таймс» вполне справедливо пишет: как показывает кипрский кризис, «наибольшей проблемой остается все же глубокая пропасть в доверии и политической культуре между северной и южной Европой. В прошлом, до кризиса, когда дела шли хорошо, считалось политически некорректным, даже попахивающим ксенофобией, говорить о том, что стандарты добропорядочного поведения в общественной жизни существенно варьируются от страны к стране и что в этом сложность для организации, посвятившей себя достижению «все более тесного союза». Теперь, однако, очевидно, что отсутствие конвергенции в доверии и политической культуре столь же значимо, если не больше, чем отсутствие экономической конвергенции» [92] Gideon Rachman. How Europe’s leaders ran out of credit in Cyprus // Financial Times, March 19, 2013. – P. 9. .

Мы намеренно уделили кипрской истории так много внимания, поскольку она наглядно объясняет, кто есть кто в Европейском Союзе, как и кем здесь делается политика и в чьих интересах и что думают в Брюсселе и государствах-членах по поводу сотрудничества с Российской Федерацией. Но в номере, конечно же, вы найдете множество и других материалов – по очень широкой палитре проблем. Статья «Обмен любезностями» из рубрики «Партнерство» прекрасно иллюстрирует, почему экспертное сообщество так скептически воспринимает все официальные заявления о стратегическом партнерстве между Россией и ЕС.