Карл В. Эрнст - Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современном мире

На протяжении всего Средневековья все характеристики Пророка Мухаммада (С), которые бы подтверждали его авторитет в глазах мусульман, были вывернуты христианскими авторами наизнанку, а все достоинства – выставлены как недостатки. Они просто не могли вынести саму идею, что после Христа может быть новый пророк. Традиционная исламская точка зрения, согласно которой Мухаммад (С) был неграмотным, – в чем мусульмане видят подтверждение Божественного происхождения того Писания, которое он передал, – для христиан означала, что он был «мошенником». Тот факт, что Мухаммад (С) вел свое происхождение от сына Авраама (Ибрахима) (А) Исмаила (А), являлся частью традиционной арабской идеологии, и мусульмане рассматривали это как дополнительное подтверждение его статуса, в то время как христиане считали этот факт полностью сфабрикованным. Когда мекканские язычники потребовали от Мухаммада (С), чтобы он явил им чудеса, Мухаммад ответил, что Коран – единственное чудо, которое у него есть. В то время, как мусульмане видят в этом духовную суть его миссии, их христианские антагонисты расценили отсутствие чудес как явный знак, будто бы он не пророк.

Два самых крупных объекта критики со стороны христиан – это, вне всякого сомнения, сражения, которые вел Пророк Мухаммад (С), и его браки. В целом христиане усматривают в безбрачии Иисуса (А) и в проповеди ненасилия с его стороны неоспоримые черты подлинной духовности. Тот факт, что Мухаммад (С) участвовал в битвах и был женат на нескольких женщинах, христианам представляется не подлежащим сомнению доводом, что он не мог находиться на таком же возвышенном уровне, как Иисус (А). В христианской критике Мухаммад (С) обычно описывается как человек, движимый политическими амбициями и чувственными страстями, что сложно увязать со статусом пророка. Мусульмане же смотрят на этот вопрос с принципиально иного ракурса. Для них Мухаммад выступает в качестве идеальной модели пророка, ибо он вел людей за собой, на своем собственном примере показывая им, как следует прожить жизнь в этом мире. А поскольку в жизни на этой земле неизбежно присутствуют конфликты, необходимо иметь перед глазами пример нравственного поведения на войне или в сфере политики. Точно так же, поскольку для поддержания жизни на земле необходимо воспроизводство человеческого рода и создание семьи, и в этой области нужна религиозная модель поведения. Поэтому мусульмане воспринимают христианский акцент на безбрачии Иисуса (А) и его проповеди ненасилия как совершенно оторванную от реальности модель, которую невозможно воплотить в действительность, что неизбежно оборачивается лицемерием, когда проповедуется то, чему никто не следует. Более того, согласно некоторым мусульманским преданиям, Иисус (который не умирал на кресте, а живым вознесен на небо и пребывает там и поныне) вернется в День воскресения и завершит свою пророческую миссию, в ходе которой он женится и будет судить людей сообразно [Божественному] закону.

Расхождение между этими двумя религиозными позициями по поводу фигуры Мухаммада (С) едва ли могло носить менее твердолобый характер. С исторической точки зрения понятно, что для христианских богословов было бы неприемлемо допустить возможность существования пророка, не санкционированного церковью или ясными указаниями в Писании. Точно так же мусульманские ученые воспринимали христианскую церковь как институт, серьезным образом уклонившийся от истины в их понимании природы Иисуса (А) – в частности, введя учения о Троице и утверждая, что Иисус (А) является сыном Бога. Для них единство Бога является абсолютно сущностно необходимым, и приписывание какому-либо человеку божественности рассматривается ими как вид идолопоклонства, приравнивающийся к язычеству. Тем не менее, различие между мусульманским и христианским взглядом на эту тему не симметрично. Мусульмане почитают Иисуса (А) как пророка Бога, как человека, который, несомненно, обладал возвышенным духовным статусом Мессии и Слова Божьего и который родился у Девы Марии в результате непорочного зачатия. В то время как христиане считают Мухаммада (С) обманщиком и злодеем, что особенно ранит чувства мусульман по причине глубокой любви и почтения, которое они питают к Мухаммаду (С). Для мусульман Мухаммад – самый дорогой и любимый человек, как Пророк, который в День суда будет иметь право заступничества перед Богом – не только за мусульман, но и за все человечество. Мусульмане часто бывают обескуражены неистовой враждебностью христиан по отношению к их любимому Пророку (С), и они задаются вопросом о том, что такого они сделали, чтобы заслужить подобное отвращение – при том, что сами они испытывают глубочайшее уважение к Иисусу (А). Что такого есть в христианстве, что заставляет его последователей отказывать в духовности человеку, который любил и сражался?

Хотя в истории были и такие христианские авторы, которые оставили после себя точные и непредвзятые сводки о жизни Мухаммада (С), тенденция заключалась в создании одиозно отрицательного образа, для чего задействовалась фантазия авторов и откровенная ложь. Например, зная, что исламский закон объявляет свинину и алкогольные напитки недозволенными, христианские авторы распространяли возмутительно лживые истории о смерти Мухаммада (С), утверждая, будто бы он умер в состоянии опьянения или же что его растерзали свиньи. Трудно дать какую-то иную характеристику этим выдумкам, кроме той, что они пышут злобой и невежеством. Точно так же в романтическом французском эпосе «Песнь о Роланде» Мухаммад (С) изображается как языческий идол, почитавшийся подобно греческим богам. В других хрониках сказано, что он был кардиналом – отступником от католической церкви, решившим создать свою собственную ложную религию. Образ Мухаммада (С) как «беспринципного отступника от христианства» лежит в основе его описания в главе «Ад» «Божественной комедии» Данте (стихи 28:31–36), где Мухаммад (С) вместе со своим зятем Али (С) помещены автором в преисподнюю наряду с «распространителями смуты и ереси», вместе с демонами, раскалывающими их головы в порядке наказания. Довольно забавно, что Данте зарезервировал место в чистилище для мусульманских философов Авиценны (Ибн Сины) и Аверроэса (Ибн Рушда) – рядом с добродетельными язычниками из числа греков и римлян (41:43–44), однако его не заботила несостоятельность этого распределения. Протестантский реформатор Мартин Лютер назвал Мухаммада, помимо всего прочего, «сыном дьявола», и это было весьма типично и для других христианских авторов, которые называли его Антихристом.

Главный политический контекст для антимусульманских памфлетов за авторством европейских христиан в эпоху Средневековья, несомненно, создавали крестоносцы. Попытки христианских монарших особ с благословения Римской католической церкви завоевать Святую Землю, «оккупированную» арабами и турками, вошли в число самых странных эпизодов в европейской истории. Представляя собой военно-религиозное движение, продолжавшее свое существование на протяжении нескольких веков, крестоносцы позволяли себе множество неожиданных выплесков, включая регулярную резню евреев и разграбление православного города Константинополя. Хотя это движение оказало грандиозное влияние на Западную Европу, совершенно безуспешные атаки крестоносцев произвели куда меньшее воздействие на Ближний Восток, где их зачастую воспринимали лишь как серию частных случаев из общего числа неоднократных набегов северных варваров. И только на средиземноморском севере [Африки] и в Испании более всего чувствовалось влияние менталитета крестоносцев. Испанская реконкиста была постепенным завоеванием приграничных территорий, осуществляемым при полной поддержке папы, и кульминацией этой экспансии стал захват Гренады в 1492 году, вылившийся в изгнание части мавров (андалузских мусульман) и евреев, а также насильственное обращение в христианство оставшихся из них. Антимусульманская политика испанских королей послужила одновременно подспорьем для путешествия в Америку Колумба, который отправился туда в том же году, ибо целью этого вояжа было предполагаемое ослабление мусульманского контроля над торговлей индийскими специями обходным путем. В то же время на юго-востоке Европы турки-османы в 1453 году взяли Константинополь и принялись за агрессивное завоевание Балкан, и эта угроза нависала над Европой вплоть до XVII века. Английские авторы ранних 1600-х с ужасом и страхом взирали на османов, воспринимая их государство как сверхдержаву, грозящую захватить всю Европу.