Джеймс Кэмерон - Титаник

Хельга бросает на Роуз взляд, ее глаза беспредельно печальны.

Роуз видит рядом с собой молодую мать, стиснувшую своего 5-летнего сына, который плачет от

страха.

МАТЬ:

— Тсс. Не плачь. Скоро все закончится, сынок. Скоро все закончится.

ОТЕЦ БАЙЛЕС:

— Он утрет каждую слезу на их глазах. И там не будет больше смерти или горя, плача или боли,

когда этот мир исчезнет.

Интерьер. Корабль. Разные сцены.

Пока корабль продолжает наклоняться, все, что незакреплено, падает вниз.

263.

В буфетной открывается сервант, роняя на пол тонны фарфора. Пианино скользит по полу и

врезается в стену. В курительной комнате падает мебель.

264.

На прогулочной палубе А пассажиры теряют опору и как в бобслее скользят вниз по деревянной

палубе, пролетая сотни футов, прежде чем удариться о воду. Труди Болт, служанка Роуз,

соскальзывает с перил и с криком скатывается вниз.

265.

На корме винты поднимаются на 100 футов над водой. Люди в панике прыгают с перил полуюта,

крича при падении, и ударяются о воду как пушечные ядра. Человек, падающий с полуюта, с

отвратительным шлепком ударяется о бронзовую ступицу правого винта.

266.

Те, кто уже в воде, смотрят вверх и видят возвыщающуюся над ними подобно монолиту корму,

винты поднимаются к звездам. 110 футов. 120.

267.

С перил кормы прыгает мужчина. С его ракурса мы как будто вечно падаем и попадаем прямо на

один из гигантских винтов. Вода напирает.

268. Экстерьер. «Титаник». Лодка №6.

Медленный наезд: Рут слышит, как звуки умирающего корабля и кричащих людей разносятся над

водой.

269.

Поворот – ее позиция: во весь кадр мы видим зрелище «Титаника»: его огни сверкают, отражаясь в

неподвижной воде; его корма высоко в воздухе, поднятая на 45 градусов. Винты поднялись на 150

футов над водой. Около тысячи пассажиров держатся на палубах и выглядят на дистанции как рой

пчел.

Картина шокирующая, невероятная, незабываемая. Рут смотрит на зрелище, неспособная отвести

взгляд.

МОЛЛИ БРАУН:

— Всемогущий Боже!

Яркие огни лайнера мигают.

270. Интерьер. Машинное отделение.

В темноте главный инженер Белл повисает на трубке панели управления. Мужчины рядом с ним

карабкаются по наклонившимся грубомозаичным машинам с электрическими фонарями. Кошмарные

черные отломанные трубы, наполненные водой, и скрежещущее машинное оборудование угрожают

обрушиться прямо на опорные плиты.

Вода захлестывает вниз, ударяя в разбитую панель, но Белл не покинет свой пост. Бам! Панели

разваливаются. Он их снова захлопывает, но.. Пшшш! Вспышка света! Что-то плавится, с

кошмарным искрением заполняя машинное отделение...

271. Экстерьер. «Титаник».

Полный экран. На всем судне гаснут огни. «Титаник» превращается в огромный черный силуэт под

звездами.

В шлюпке С: Брюс Исмей повернулся спиной к лайнеру, неспособный смотреть на смерть великого

корабля. Он неосознанно раскаивается, его совесть нечиста. Исмей может отвести глаза, но не

может заглушить возгласы умирающих людей и механизмов.

Над водой разносится громкий звук разлома.

272. Экстерьер. Шлюпочная палуба.

Рядом с третьим дымоходом человек хватается за перила и смотрит вниз, когда палуба

расщепляется прямо между его ногами. С грохотом ломающейся стали открывается зияющая

трещина.

Лавджой держится за перила на крыше офицерской рубки. Он с ужасом смотрит, как прямо на его

глазах корпус корабля разламывается на части. Лавджой разевает рот, видя внизу перед собой

открывшуюся внутренность корабля, разлом сопровождается нарастающими ударами, похожими на

звук артиллерии. Люди падают в увеличивающуюся расщелину как куклы.

Натяжные канаты дымохода отрываются и шлепают по палубам как хлысты, срывая шлюпбалки и

вентиляторы. Падающий трос ударяет человека и исчезает из кадра. Другой трос разбивает и

срывает перила рядом с Лавджоем. Лавджой падает спиной вниз в западню разломанного металла.

Мы видим вспышки пламени, взрывы и искры в ужасающей трещине, пока корпус раскалывается

пополам сквозь девять палуб и киль. Море поглощает зияющую рану.

273. Интерьер. Машинное отделение.

Здесь – грохочущий черный ад. Люди кричат, гигантские машины разваливаются вокруг них,

стальные остовы крутятся как в танце. Лампы освещают бурлящего, пенящегося водяного демона,

когда он несется к машинам. Людей, пытающихся спастись, он настигает в считанные секунды.

274. Экстерьер. «Титаник». Ночь.

Кормовая часть корабля почти в четыре сотни футов длиной падает обратно на воду. Все люди на

полуюте кричат, чувствуя перегрузку. Звук при этом похож на рев болельщиков на бейсбольном

стадионе.

Те несколько неудачников, которые плавают в воде прямо под кормой, пронзительно кричат, когда

видят, как киль дамокловым мечом опускается на них. Массивная кормовая часть падает обратно

почти в то же положение, ударив по морю и образовав сильную волну вытесненной воды.

275.

Джек и Роуз пытаются удержаться на перилах кормы. Они как будто чувствуют корабль. Некоторые

из молящихся думают, что наступило спасение.

НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК:

— Мы спасены!

Джек смотрит на Роуз и встряхивает головой, улыбаясь.

276.

Теперь ужасным механизмам пришел конец. Влекомая чудовищным весом затопленного носа,

плавучая корма быстро начинает погружаться. Люди опять чувствуют прилив страха, когда

зловещий угол наклона появляется снова. Все цепляются за скамьи, перила, вентиляторы... за все,

что может удержать от скольжения, пока корма опускается.

Корма постепенно наклоняется, минуя 45 градусов, потом минуя 60.

277.

Люди начинают падать, соскальзывать и опрокидываться. Они уносятся вниз по палубе, крича и

хватаясь за все на лету. Они сбивают других людей, срывая и увлекая их за собой. Множество тел

собирается у перил. Члены семьи Даал падают один за другим.

ДЖЕК:

— Мы должны шевелиться!

Он забирается поверх перил кормы и пытается затащить Роуз. Она боится залезать. Джек хватает ее

руку.

ДЖЕК:

— Вперед! Я тебе помогу!

Джек вытягивает ее на перила. Это то же самое место, где он перетащил ее через перила двумя

днями ранее, только в другую сторону. Она перебирается туда как раз тогда, когда перила

становятся горизонтально, а палуба – вертикально. Джек сильно сжимает ее.

Грохочущий черный монолит теперь вертикально стоит под звездами. Корма повисла в воздухе...

Она висит там как будто в знак благоволения, сохраняя плавучесть.

Роуз лежит на перилах, глядя вниз на ужасную морскую пучину в основании кормовой части. Люди

рядом с ними, которые не перебрались на перила, повисают на них, их ноги болтаются над