Джеймс Кэмерон - Титаник

на своем стуле, может видеть лишь поверхность стола. Трясущейся рукой она поднимает маленькое

зеркало из черепашьего панциря, украшенного перламутром. Она гладит его с удивлением.

РОУЗ:

— Это было моим. Удивительно! Оно выглядит таким, каким я видела его в последний раз.

Она переворачивает зеркало и смотрит на свое старое лицо в треснутое стекло.

РОУЗ:

— Только отражение немного изменилось.

Она заметила еще что-то, серебряную брошь с лунным камнем в стиле модерн.

РОУЗ:

— Брошь моей матери. Она хотела вернуться за ней. Вызвала такую суматоху.

Роуз взяла богато украшенный гребень. Нефритовая бабочка с распростертыми крыльями на ручке

из черного дерева. Она поворачивает его медленно, вспоминая. Когда Роуз держит гребень с

бабочкой, мы видим, как она переживает наплыв картин и эмоций, дремавших на протяжении

восьми десятилетий.

ЛАВИТ:

— Вы готовы вернуться на «Титаник»?

29. Интерьер. Операторная. «Келдыш».

Затемненная комната, заставленная телевизионными мониторами. Экраны заполнены

изображениями обломков корабля, переданными с «Мира-1» и «Мира-2», а также с двух роботов -

«Ищейки» и «Дункана».

БОДИН:

— Трансляция с глубины 12 тысяч футов.

Роуз пристально вглядывается в экраны. Особенно она увлечена одним, изображающим изгиб

перил. Это явно что-то означает для нее. Брок внимательно изучает ее реакцию.

БОДИН:

— Нос корабля при погружении врезался в дно подобно топору. Вот... Я могу запустить

моделирование, которое мы сделали. Здесь, на этом мониторе.

Лизи поворачивает стул, чтобы Роуз могла видеть экран компьютера Бодина. Открывая файл, тот

продолжает говорить.

БОДИН:

— Мы соединили вместе крупнейшие в мире базы данных по «Титанику». Итак, вот...

ЛАВИТ:

— Роуз, возможно, не хочет видеть это, Льюис.

РОУЗ:

— Нет-нет, все в порядке. Мне интересно.

Бодин запускает на экране компьютерную анимацию, которая соответствует его скоропалительному

рассказу.

БОДИН:

— Корабль ударяется об айсберг правым бортом, лед делает множество пробоин вдоль... пробивая

дыры как азбукой морзе... бип-бип-бип, до самого низа. Тут же затопляются передние отсеки

корабля... и вода распространяется до верха переборок, следуя к корме. Пока бак опускается,

корма поднимается... сначала медленно... а затем все быстрее и быстрее, пока не поднимает весь

вес, может, 20 или 30 тысяч тонн... из воды, и каркас не выдерживает... так ХРЯСЬ!!

(он производит звук одновременно с анимацией)

...и разламывается! Вниз до киля, который ведет себя как большой шарнир. Тут же бак затягивает

вниз, а корма опускается в прежнее положение... но тяжесть бака вновь вытягивает корму

вертикально, а потом носовая часть отрывается, устремляясь ко дну. Корма всплывает как пробка,

затопляется и уходит под воду около 2:20 ночи. Через два часа сорок минут после столкновения.

Далее анимация отображает носовую часть по мере ее погружения. Роуз наблюдает за клиническим

препарированием трагедии без эмоций.

БОДИН:

— Бак прекращает погружаться и отплывает почти на полмили, прежде чем удариться о дно,

двигаясь со скоростью около 12 миль в час. Бабах!

Бак ударяется, зарываясь глубоко в дно; картинка теперь следует за кормой.

БОДИН:

— По мере погружения корма лопается от давления и разваливается на части от силы потока при

падении, опускаясь на дно как куча хлама.

(указывая на модель)

Ну как?

РОУЗ:

— Благодарю вас за прекрасную судебную экспертизу, мистер Бодин. Конечно, переживание всего

этого было немного менее клиническим.

ЛАВИТ:

— Вы расскажете нам об этом?

Ее глаза возвращаются к экранам, показывающим печальные руины глубоко под водой.

Изображение с одного из подводных аппаратов медленно проплывает по палубе. Роуз узнает одну

из шлюпбалок «Уэллин», все еще остающуюся на месте. Она слышит призрачную музыку вальса.

Тусклый и расплывчатый звук голоса офицера с английским акцентом, зовущего: «Только женщины

и дети».

30.

Мелькающие кадры: кричащие лица в бегущей толпе. Столпотворение и ужас. Люди плачут,

молятся, падают на колени на палубу. Только образы... мелькают в темноте.

31.

Роуз смотрит на другой монитор. «Ищейка» опускается вдоль ржавого, заваленного обломками

коридора. Роуз наблюдает за бесконечной цепью дверных проемов, проплывающих мимо.

32.

Изображение: ребенок лет трех стоит по лодыжки в воде в середине бесконечного коридора. Он

потерялся и плачет.

33.

Роуз дрожит от потока воспоминаний и эмоций. Ее глаза увлажняются, и она опускает голову, тихо

всхлипывая.

ЛИЗИ:

(взявшись за кресло-каталку)

— Я забираю ее для отдыха.

РОУЗ:

— Нет!

Ее голос удивительно силен. Сентиментальная маленькая старушка исчезла, превратившись в

женщину с глазами из стали. Лавит подает знак, чтобы все замолчали.

ЛАВИТ:

— Расскажите нам, Роуз.

Она переводит взгляд с экрана на экран с изображениями руин корабля.

РОУЗ:

— Прошло целых 84 года...

ЛАВИТ:

— Просто расскажите нам, что можете...

РОУЗ:

(поднимает руку в знак тишины)

— Прошло уже 84 года... но я все еще чувствую запах свежей краски. Китайским сервизом до нас

никто ни разу не пользовался. На простынях до нас никто никогда не спал.

Лавит включает диктофон и кладет его рядом с Роуз.

РОУЗ:

— «Титаник» называли «Кораблем мечты». И он был им. Действительно был...

Когда подводная камера поднимается мимо ржавых перил носа, мы переносимся к тем же перилам в

1912 году...

Кадр плавно переходит в следующую сцену:

34. Экстерьер. Причал Саутхэмптона. День.

Кадр продолжает воспоминания. Блестящие белые палубные надстройки «Титаника» возвышаются

за перилами подобно горам, а над ними темно-желтые трубы на фоне неба похожи на колонны

большого храма. Матрос, идущий по палубе, выглядит таким маленьким по сравнению с огромным

размером парохода.

Саутхэмптон, Англия, 10 апреля 1912 года. Почти полдень. Толпа из сотен людей заполняет пирс

рядом с «Титаником», как муравьи рядом с пирожным.

На фоне всего этого в кадр попадает великолепный бургундский «Рено Турин», свисающий с

погрузочного крана. Он опускается к люку №2.

На пирсе мы видим конную повозку, автомобили и грузовики, которые медленно движутся через

плотную толпу. Царит атмосфера волнующего и важного события. Люди обнимаются в слезном

прощании или машут и выкрикивают пожелания доброго пути друзьям и родственникам на палубах.

Белый «Рено», опережая серебристо-серый «Деймлер-Бенц», пробивается сквозь толпу и оставляет

след в людской массе. Обтекая красивые машины, людской поток стремится на борт корабля,