Андрей Поздеев - Операция «Артефакт»

Поняв, что сегодня он больше уже не уснёт, Владимир поднялся с постели и пошёл на кухню готовить кофе. Ступая по мягкому синтетическому покрытию, он бесшумно прошёл мимо кубриков, в которых спали его товарищи, поднялся на верхний этаж и, пройдя через кают-компанию, вошёл в хозяйственный блок, где размещалась столовая. Скорее автоматически, нежели специально, он посмотрел на индикатор электронных часов, отмечая про себя текущее время, 2 часа 22 минуты ночи. Включив кофе-машину, заглянул в холодильник, посмотрел на то, что осталось после ужина, достал мясную нарезку, масло и, усевшись на своё место за столом, начал намазывать масло на хлеб. Через несколько минут послышалось шипение кофеварки, и помещение наполнилось запахам ароматного напитка, который возбудил у него аппетит. В тот момент, когда он стал подумывать о полноценном завтраке, на кухню вбежал взъерошенный Степан.

– Доброй ночи, Степан, – сдержанно поздоровался Кузьмин, которому сразу расхотелось есть. – Что, не спится, и ты тоже решил подкрепиться? Присаживайся, кофе уже готов.

– Нет, спасибо. Я здесь по другой причине. Мне нужен твой совет и твоя помощь.

– Хорошо, давай выкладывай, что там у тебя случилось, что ты даже утра не дождался?

И пока Степан шёл к столу, Владимир переспросил у него ещё раз:

– Может, я всё-таки налью тебе кофе?

– Нет, я же сказал, что не буду, – резко ответил Степан.

Подойдя вплотную к майору, Соболев пристально посмотрел Кузьмину в глаза.

– Знаешь, Владимир, после того как мы тут недавно наговорили друг другу всякие гадости, мне не очень-то хочется с тобой общаться и говорить, но обстоятельства складываются таким образом, что мне просто не к кому сейчас обратиться. Там, – Степан махнул рукой в сторону за своей спиной, – с Виктором творится какая-то ерунда. Я хочу, чтобы ты посмотрел на него, прежде чем я буду вызывать Славина.

– А что собственно произошло?

– Пять минут назад он пришёл ко мне в кубрик, разбудил и сказал, что он стал Томилиным. Я померил у него температуру, лоб холодный, но его внешний вид желает лучшего. Он выглядит очень странно, словно травы обкурился или таблеток нажрался. Я запер его у себя, так что пойдём скорее, пока он там чего-нибудь не натворил.

С этими словами Степан развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону жилого блока, даже не посмотрев, идёт ли за ним Кузьмин или нет. И когда его коренастая фигура исчезла за поворотом, Кузьмин бросился вдогонку, бормоча себе под нос:

– Надо скорее сваливать из этого дурдома, пока мы тут все с ума не сошли …

После того, как Соболев открыл дверь своего кубрика, они увидели сидящего на полу Добрынина, у которого глаза были открыты, а зрачки закатились под лоб. Зрелище было не из приятных, но чтобы успокоить Степана, Владимир спокойным голосом произнёс:

– Так обычно закатывают глаза дети, у которых врождённые невралгические заболевания. А поскольку наш Виктор давно уже вырос из детских штанишек, могу предположить одно из двух: либо он в настоящий момент находится в обмороке, либо в глубоком трансе. Поскольку в обморочном состоянии мышцы у людей расслаблены, и они не контролируют своего вертикального положения, то остаётся последнее: он в трансе. Может, Стёпа, он втайне от тебя занялся самогипнозом и решил таким образом свалить ненадолго из нашего подвала наверх? А ты ему своей завуалированной истерикой всю малину испортил. Прибежал ко мне, шум поднял, чуть Славина не вызвал… Ты, Соболев, будь аккуратнее с людьми, а то ненароком скоро останешься совсем без друзей, – с издёвкой в голосе проговорил Кузьмин, поворачиваясь к выходу.

И в этот момент Добрынин заговорил. В этом не было бы ничего удивительного, если бы он заговорил своим голосом, но он заговорил голосом Томилина:

– Стоять! – властно сказал зомби – Добрынин. – Слушайте и не перебивайте. Мы с Фантомом попали в серьёзную переделку, из которой самостоятельно выбраться не можем. Нас захватил в заложники некто Энтони Кроули, возможно, он является агентом иллюминатов или действует от их имени. Мы находимся в банковском хранилище банка Pictet, расположенном возле горнолыжного курорта Корн де Соребуа, в третьем туннеле, в боксе № 316, у нас отключена подача воздуха, а того, который остался, нам хватит не больше чем на три часа.

Почему мы оказались здесь и что мы тут делаем, это отдельная история, и речь сейчас идёт не об этом. Скажу лишь одно, что всё случившееся с нами имеет самое непосредственно отношение к нашему расследованию. У нас в руках находятся очень важные документы и дополнительные артефакты, без которых Копьё Судьбы не сможет проявить себя в полную силу, поэтому очень важно, чтобы эта информация дошла до вас.

Также ставлю вас в известность, что по информации, полученной от Фантома, в наших рядах действует глубоко законспирированный крот, который сливает всю информацию по нашему расследованию на Запад. Именно он был инициатором нападения на нас в кафе, и поэтому мне надо было исчезнуть. Сообщите об этом разговоре Субботину, пусть примет безотлагательные меры по поиску предателя. Виктор, назначаю тебя старшим вместо себя.

А сейчас положите передо мной лист бумаги и вложите в мою правую руку ручку, я нарисую найденные нами письмена…

После того, как написание иероглифов было закончено, Добрынин замолчал, конвульсивно дёрнулся, его веки закрылись, и он плавно завалился на бок. Пока Виктор просыпался и приходил в себя, Кузьмин с Соболевым продолжали стоять в оцепенении.

– Как я здесь оказался? – проговорил миролюбиво Виктор, сонно оглядываясь по сторонам. – Это вы меня сюда притащили? Вспомнили студенческие годы?

– Ты что, ничего не помнишь? – удивлённо поинтересовался Степан.

– А что я, по-твоему, должен был помнить? Я вчера лёг, как порядочный человек, в свою постель, а проснулся у тебя в кубрике, да ещё на полу. Это я у вас должен спрашивать, что вы со мной сделали.

– Ты что, не помнишь, как ты сам пришёл сюда и разбудил меня среди ночи? – не сдавался Соболев.

– Я?

– Да, ты!

– Нет! – озадаченно ответил Виктор, думая по-прежнему, что его разыгрывают. – Это исключено. Я же, в конце концов, не лунатик какой-то, чтобы ходить по ночам.

– В таком случае, Степан, надо ему немедленно всё рассказать, – вмешался в разговор Кузьмин. – Когда он будет знать, что здесь произошло минуту назад, я надеюсь, он изменит своё мнение относительно нашего поведения?

– Да, ты, наверное, прав, – согласился Степан, не сводя глаз с поднимающегося с пола Добрынина. – Только давайте сделаем это в другом месте, а то мне здесь как-то не по себе.

15 октября 2013 года, секретный бункер 13 Управления ФСБ, 03 часа 11 минут.