Вадим Калашов - Чума теней

Увидев, что трюк не сработал, охотник достал мел. Но кузен Ти перешёл в наступление.

– Да, я вампир! – крикнул он и прыгнул вперёд, показывая, что у него нет тени. – А это – мои брат и сестра. Тоже вампиры. Мы тебе не враги, у тебя есть дела поважнее.

– Да уж, – охотник убрал мел. – Но всё равно валила бы ты отсюда, юная нежить.

Они добрались до реки. Оставалось пройти ещё мили полторы вдоль берега. И тут случилось непредвиденное. Фейли случайно задела тенью кучку просыпавшегося мела, и тень среагировала. Это видели три фанатика. Кузен Ти сразу понял, что его навыки вдохновенной лжи здесь не помогут.

– Плывите прямо по реке, я их задержу!

Как он их задержит? Ему всего тринадцать, и у него нет никакого оружия.

Да, это действительно он – Блич с трудом удержался, чтобы не закричать от радости. Никаких сомнений. Невероятно повзрослел, но в целом не изменился. И даже читает так же сосредоточенно, словно позирует для статуи «Великий Мыслитель».

Тень пыталась сказать юноше, что к нему гость, но юноша отмахнулся. Догрызая яблоко, он не просто читал, а что-то выписывал из книги. Грех было не воспользоваться возможностью для шалости.

– Ууу! Дракон! Я крылатый дракон, уношу своего заложника!

– Ааа! Да что за придурок! Да я ж тебя! Я ж свалюсь! Я чуть не подавился!

С хохотом Блич кружился со стулом на плечах и раскачивающимся на нём парнем, пока не споткнулся и не потерял равновесия. Грохот был такой, что Блич перепугался, не травмировал ли «дракон» жертву. Но, к счастью, «заложник» только очень сильно ушибся.

В мгновение ока Блич оказался прижат к полу, а его шея захрустела в болевом приёме.

– Ты кто такой? Из новых стражников? Сдурел совсем? Не знаешь, чей я сын?!

– Ааа, ты же мне голову открутишь! Кузен Ти, ну, ты совсем шуток не понимаешь!

– Так ты знаешь, чей я сын!

– Ааа! Больно же. Знаю, конечно. А ещё – чей брат.

– У меня нет братьев.

– Двоюродный – есть.

Кузен Ти отпустил голову Блича и отпрянул в сторону. Блич, со стонами растирая шею, встал.

– Ты… ты очень похож. Но тебе лет четырнадцать на вид, а ему было…

– Пятнадцать. Мне пятнадцать. Простая математика, если пять лет назад мне было десять, то сейчас…

Кузен Ти всё ещё не верил. Тогда Блич окунул перо в чернильцу и превратил его «Т» на сорочке в «Б».

– А тебе придётся зачёркивать и писать рядом «Т». Потому что «Б» в «Т» не превратишь никак. И моя мама и твоя очень ругались, а мы считали это нашим особым знаком, пусть и жить этому знаку до первой стирки. Помнишь?

Кузен Ти сглотнул слюну и стал лазать по полкам.

– Где мои снадобья? Опять вы явились, проклятые видения! Я не виноват, что они утонули!

– Ти, дорогой кузен Ти! – кричал Блич, схватив его за плечи. – Мы не утонули. Мы живы. И дракон, и крылатая крыса. Я – не видение!

Кузен Ти наконец поверил.

– Силы Света! Блич… действительно живой Блич.

– Спасибо тебе, Ти! Спасибо, что вывел из города! Что задержал тех уродов… Я так плакал, думал, что тебя убили. Кузен Ти, ты же спас нас!

– Пустяки, братик. Это был… я очень не люблю, в отличие от папы, это слово. Но… да это ж был просто мой долг, братик!

Они крепко обнялись, а когда разжали руки, расхохотались. Чернила ещё не успели высохнуть, поэтому буквы превратились в пятна.

– Ой, влетит нам, когда моя мама вернётся! – сказал Ти и немного поморщился.

– Что случилось? – спросил Блич.

Кузен зацепил пальцами ворот сорочки и потянул вниз. Блич увидел самодельную повязку на груди.

– Фехтовальная тренировка. Пустяки, царапина, но когда в следующий раз обниматься полезешь, пожалуйста, полегче, пока не заживёт. Ну, а теперь давай рассказывай.

И Блич стал рассказывать.

Профессор храпел лицом в тарелке, Гулле ещё держался.

– Так всё-таки… Ястребы… почему? – спросил с пола Герт в полусне.

– Детям рано такое знать, – повторил Гулле.

– Я не ребёнок. Я стражник, – опять напомнил Герт.

– Дочь одного купца пережила Ночь Девяти атаманов. Точнее, не пережила. А купец входил в Ястребы.

– А что такое Ночь Девяти атаманов?

Гулле не ответил. Его внимание отвлекли Блич и Ти. Блич был по-прежнему в сорочке, только с чернильным пятном, а Ти полностью одетым и опять с дорожной сумкой.

– Молодой человек! Вы и часу дома не были, а уже куда-то вновь?

– Ты неделям дома не бываешь, и что? Я опять к своей девушке. Да, у мальчиков в моём возрасте бывают девочки.

– Да у тебя уже года четыре ничего в голове, кроме девочек.

– Закончил школу с отличием, учусь в Университете с отличием. Какие претензии? Имею право.

Не обращая внимания на дальнейшие протесты, Ти ушёл, а Бличу пришлось выслушивать жалобы, как отец потерял сына. Что Воина Чести – бывшего солдата королевства Фаэтон, а ныне борца с ночной армией герцогства Блейрон, единственного в мире простолюдина, кто носит привилегию бросать вызов на поединок рыцарям и принимать участие в турнирах, – в грош не ставит единственное дитятко. Затем Гулле воодушевился и сказал, что уж Блича-то он воспитает достойно. Заставил одеться, натянуть гамбезон, а на него кольчугу.

– Купил тебе. Начинай приучаться к тяжести доспеха. Потом фехтование. Ах, если бы я обучил тебя раньше, как обучал сына. Как тебе было бы легче в скитаниях.

Блич слабо слушал, мысли его были где-то далеко. Он попросил разрешения выйти и прогуляться. Гулле разрешил и заснул за столом. Проснулся очень скоро от толчка в плечо и тотчас протрезвел. Перед ним стоял в полном боевом облачении тот, кого в городе прозвали Белый Призрак.

– Что ж, стражник. Ты опять опередил меня, первым добрался до охотника. И почему он ещё жив?

– Потому что суд ещё не состоялся.

– Суд?.. Ха! Жалкая помеха между преступлением и возмездием!

– В этот раз приговор будет справедливым. Убийцу вздёрнут.

– То же самое ты говорил и про Атаманство. За пять лет ты каждого ловил хотя бы раз. И что же? Все девять на свободе. А я очистил от ночной армии целый квартал. И это только начало.

– Ты попрал закон! Ты взял на себя роль и судьи и палача. Ты карал смертью и убийц, и разбойников, и простых воришек!

– Я избавил целый квартал от преступности. Насовсем. Люди живут спокойно. А жертвы?.. Они всегда будут. Так, значит, охотник сейчас в…

– Ты не сможешь проникнуть туда, не убив хоть одного стражника. А убийства стражников я тебе уже не спущу.

Призрак тяжело вздохнул и взял со стола яблоко.

– Не возражаешь? Эх, почему мы постоянно ссоримся? Одно же дело, по сути, делаем.

Гулле помотал головой.

– Нет, не одно. Я тебе скажу, что ты потенциально опаснее для города, чем ночная армия. Конечно, и среди них немало садистов наподобие Девяти, но большая часть если и убивает, то для наживы, а не из удовольствия. А тебе, я говорил со свидетелями, очень понравилось отнимать жизнь. Ты получаешь истинное наслаждение, купаясь в крови и валяясь среди изуродованных тел.