Трейси Чи - Чтец

Тошнота поднялась в ней, она отчаянно хватала ртом воздух. Увидела она и его смерть: удар ножом среди ночи, без свидетелей, возле бара.

Сефия в единый миг увидела все нити, из которых была сплетена жизнь этого человека, и как эти нити привели его сюда, к месту, где она должна была умереть. Она в мельчайших подробностях увидела картинку приближающейся к ней смерти: вот луна и дым, поднимающийся к небу, а вот и пуля, летящая к ней и сопровождаемая, как волнами, спиралями света. Сейчас она пронзит ее, и струны ее жизни лопнут.

Сефия не хотела умирать. Слишком много вопросов останется без ответа. Она подумала об эмблеме на обложке книги. Что она означает? Кто забрал Нин и убил ее отца? Горячий, острый прилив гнева наполнил ее. Она возненавидела этого человека со шрамом на губе и дырявым ртом за то, что он пытается помешать ей исполнить то, в чем она себе поклялась.

Сефия овладела собой. Вложив всю силу в ожившие ноги, она рванулась вперед, схватила струящиеся перед ней пучки света и изо всех сил дернула, стараясь их разорвать. От напряжения из-под ее ногтей брызнула кровь, но ей удалось: в сиянии света образовалась дыра. Яркие нити опали и стали меркнуть.

Нет, ее смерть еще не наступила.

Что это? Гром? Или запоздалый грохот разрыва патрона в револьверном стволе?

Стоящий перед ней в пучках света человек вдруг дернулся и распался на куски.

В мир вернулся звук – оглушающий и ясный.

Сефия посмотрела на свои руки, ожидая увидеть изуродованные ногти и потоки крови, но пальцы ее ничуть не пострадали. Вокруг ее головы бешено вращался мир.

Она посмотрела на мужчину с револьвером, но там, где он стоял, никого не было. Хватая ртом воздух, он лежал на земле.

В его груди зияла дыра.

Сефия подползла к нему. Теперь это был просто человек. Свет, слабея с каждым мгновением, истекал из него. Борясь с тошнотой, Сефия приложила руку к его ране. Кровь. Сефия посмотрела на свои пальцы – кровь сочилась не между пальцев, но сквозь них, так, что сами ее руки стали пурпурно-алыми.

В шраме на нижней губе этого человека уже не было ничего угрожающего. Лицо было изуродовано, да, но теперь в нем сквозила печаль. Он смотрел на нее, но молчал. Может быть, он не мог говорить? Может быть, слова так же покинули его, как покинул свет? Он смотрел на нее. А потом взгляд его потух. Он уже не хватал ртом воздух. Наконец, он застыл в неподвижности.

Сефия подняла глаза. Возле угла хижины стоял Стрелец, глядя на нее с выражением, которого она никогда не видела, но о существовании которого интуитивно знала. Именно так она смотрела на самого Стрельца, когда в первый раз увидела, как он убивает. Выражение недоумения и страха. Стрелец, для которого убийство было столь же естественным, как дыхание, испытывал страх, и источником этого страха была она, Сефия.

Сефия поднялась. Она плакала. Иначе и быть не могло. Мир потускнел и наполнился влагой. Она пыталась поймать ртом воздух и не могла. Голова ее кружилась, и она едва не упала.

Стрелец подхватил ее. Взяв ее руки в свои, он прижался лбом к ее голове. Они молчали.

Сефия попыталась объяснить. Этот человек выстрелил в нее, и пуля уже приближалась. Она не знала, как это вышло, но ей удалось повернуть пулю в обратном направлении. Она увидела историю жизни этого человека, а потом изменила ее, и он умер не так, как было записано в этой истории. Она все изменила.

Сефия пыталась объяснить, что произошло, но на ум ей приходили только вопросы.

– Что я сделала? – шептала она. – Что я сделала ?

Стрелец подвел ее к крыльцу хижины и усадил. Голова ее разламывалась от боли. Он принес воды и полил ей на руки. Вода омыла ей руки и стекла на землю, образовав маленькую лужицу. Стрелец аккуратно смыл липкую красную кровь, и Сефия позволила ему сделать это.

Пока Стрелец искал в хижине припасы, Сефия молча сидела на крыльце, растирая пальцы. Она только что убила человека, и его жизнь вытекла через ее пальцы. Она закрыла глаза. За свою короткую жизнь Сефия видела столько смертей! Лица умерших пронеслись перед ее внутренним взором: отец, обезглавленные солдаты в деревенской тюрьме, люди Хэтчета. А теперь и Осло Кант, с дырой в груди. Пустые глаза, полуоткрытый рот.

Когда Сефия открыла глаза, пальцы ее покраснели и болели. Она перестала их растирать, но принялась сжимать и разжимать кулаки – так цветы распускают лепестки и закрываются в бутоны, отзываясь на изменения в жизни солнца.

Внутри у нее все свернулось.

Стрелец в хижине открывал шкафы, вытаскивал ящики, собирал вещи. Звуки, издаваемые им, болью отдавались в ее висках.

– Я должна была сделать это, верно? – спросила она. – Должна была его убить, правда?

Внутри было тихо. Затем Стрелец вышел и сел рядом с ней, держа в руках мешок, заполненный разными вещами.

Он кивнул.

Полоска запекшейся крови чернела на его голове сбоку, затемняя корни волос.

– Ты ранен, – прошептала Сефия.

Стрелец осторожно потрогал голову и показал ей пальцы – кровь уже высыхала. Рана, должно быть, неглубокая… или она сидит здесь дольше, чем думала?

– Он бы сделал то же самое, верно?

Она с трудом находила слова – как незнакомые предметы в темноте.

Стрелец вновь кивнул.

– Я не хотела его убивать.

Стрелец тронул шрам на своей шее и вновь кивнул. Он понимал, что иногда приходится делать что-то из необходимости – что-то ужасное или, по крайней мере, неприемлемое – то, что по собственной воле никогда бы не стал делать.

Сефия опустила лицо в ладони и закрыла глаза. Холодная пустая темнота была милостью, благословением. Она почувствовала, как Стрелец положил ей руку на плечо.

– Они ушли? – спросила она, вновь открывая глаза. Мир был ярким и полным боли.

Стрелец кивнул, подняв три пальца и указав ими на северо-запад.

Только трое выжили в схватке. Стрелец убил еще двоих.

– Мне очень жаль, что все так вышло, – сказала Сефия.

Стрелец вновь кивнул. Потом он осторожно усадил ее, поднял ее лук и разбросанные стрелы, помог подняться на ноги. Выйдя за хижину, Стрелец провел Сефию мимо лежащего там человека. Горло его было перерезано, и земля под ним была черна от крови. Сефия старалась внимательно смотреть себе под ноги.

Выйдя из освещенного двора, они вступили под своды леса. Под ногами шуршали серебристые листья. Лесная подстилка мягко, как губка, ложилась им под ноги. Сефия подвела Стрельца к обрубку дерева, в дупле которого оставался ее мешок, а потом они углубились в чащу – Стрелец впереди, а за ним, спотыкаясь – Сефия.

То, что произошло, было почти невероятно. И это случилось так быстро, что она ни за что не поверила бы своим глазам, если бы сама такое раньше не видела и не делала.