Дмитрий Всатен - Книга 1. Людомар из Чернолесья

Удары посыпались на Эка градом. Он с трудом отбивал их, поводя по сторонам тяжелым оружием.

– Никогда не умел им драться? – дыхнул ему в лицо паром Дигальт и улыбнулся. Эк побледнел.

Он понял. Он не мог просить оружия: привычного ему топора. Не мог, потому что это оружие еще не поломано. Поняв это, брезд тут же начал подставлять его под удары топора Дигальта. Но тот бил большей частью кратко, а не наотмашь и рукоятка бердыша без труда держала удар.

Дигальт занес топор, но не ударил, а присел и пихнул Эка ногой в живот. Удар был несильным, но вывел врага из равновесия. Дигальт, заворачивая тело, быстро свел ноги и страшный удар обрушился на бедро Эка. Оно хрустнуло, и враг рухнул набок.

Еще два удара и тяжелый бердыш отлетел в сторону.

– Дайте ему оружие! – закричал Дигальт. – Дайте ему надежду!

Топор полетел в сторону брера. Он подхватил его и подал Эку. Но тот смотрел на него прямым взглядом. На его искривленных губах играла полу усмешка полу презрение.

– Кого ненавидишь? – спросил у него шепотом Дигальт. – Себя, али меня?

Неожиданно брер получил сильнейший удар наотмашь и повалился снопом на землю. Кровь хлестала из его носа и разодранной брови. Отфыркиваясь, он стал подниматься на ноги и вздрогнул, ибо в грудь его воткнулся топор. Он рухнул на колени, задыхаясь и кашляя кровью.

Армии затаили дыхание, не зная, кому же принадлежит победа.

Дигальт захрипел и с трудом поднялся на ноги. Он пошел к поднимавшемуся Эку и повалился на него всей своей тушей. Никто не увидел двух их последних движений: Эк загнал топор глубже в грудь Дигальта, а последний навалился на поваленного и медленно вдавил острие топора ему в горло. Кровь заклокотала в горле Эка и голова стала медленно срезаться с шеи. Его борода быстро намокла от крови, приняв в себя и лицо умиравшего Дигальта. Эк слишком поздно понял, что хочет сделать враг. Он видел лишь свой топор и боролся за жизнь. Эк не мог подумать, что Дигальт пришел к нему умирать. Когда же понимание пришло, руки Эка могли лишь беспомощно обнимать врага.

Трупы замерли в объятиях друг друга, и это угнетающее зрелище поразило тысячи воинов с обеих сторон.

– Вперед! – плеткой ударило в кристально чистом воздухе эсдоларгской долины. Кин был единственным, на кого смерть Эка не произвела должного впечатления. Оридонская армия устремилась вперед. Из-за стены к крепости тащили лестницы.

Лугт смотрел на трупы Эка и Дигальта из-за шкуры, накинутой на пробитую брешь в стене замка. Он был хмур, ибо видел, когда и как Дигальт ошибся. Вскоре, впрочем, лицо его просветлело.

– Не будет спасения, – произнес он сам для себя, – а значит и ошибиться нельзя.

Штурмующие не знали, что в тот момент, когда они взбирались на стены Эсдоларгской скалы-замка, по их лагерю со стороны Грозного перевала ударили полторы тысячи пиратских воинов.

Раненые и небольшой гарнизон, оставленный в лагере, не сокрытом от атаки ничем, не могли оказать должного сопротивления нападающим. Подобно холодному морскому шторму волны пиратов сметали все со своего пути.

– Не оставляйте никого! – орал во всю мощь своих легких предводитель пиратов Нагдин Рыбак, носивший теперь прозвище Морской скороход. – Убивайте всех!

Со всех сторон доносились крики добиваемых раненных, но Скороход уже смотрел вперед. Перед собой он видел тыл наступающей армии.

– Убивайте их, – приказал он лучникам, указав на бегущих прочь уцелевших воинов. Стрелы быстро настигли их и, повалив, сокрыли в снежном насте.

Вдруг что-то большое и темное промелькнуло над головой Нагдина. Он быстро обернулся и увидел лишь вскинутые ноги воина, отброшенного далеко в сторону. Еще около десятка пиратов подлетели вверх так, словно обрели крылья.

– Лучники! – закричали откуда-то сбоку, но крик этот заглушил оглушительный взрыв, который раскидал почти все войско Нагдина, убив многих воинов ударом о скальную стену.

– Спасайтесь! – возопили оставшиеся.

Над снежным настом стало подниматься нечто огромное. Оно увеличивалось до тех пор, пока не стало походить на замковую башню. Нагдин в ужасе пятился, не зная, что делать. Вокруг него лежали, либо трупы, либо корчившиеся от боли, оглушенные и залитые кровью воины. Сам он не замечал, как из его ушей текла кровь.

– Анегарах… монад, – громыхнуло над долиной.

Тысячи тел воинов поднялись в воздух и стали медленно раскручиваться в ужасающем живом смерче.

– Греенарда рохр аг, – изрыгнуло башнеобразное чудовище, и скалы, окаймлявшие долину, задрожали в страхе, раздваиваясь и разламываясь надвое. – Теенор! Теенор мих уное!

Громогласность черного чудовища, будто морской штормовой вал разбилась о последние звуки, сорвавшиеся будто бы с небес. Они опали в долину, примяв смерч к земле. Тела воинов, живых и мертвых, врывались в снежную плоть, поднимая снопы белых искр. Руки и ноги мелькали среди этих белесых туч.

Гигантская чернота подле Нагдина завертелась и направилась к Грозному перевалу. Морской скороход с трудом совладал с вывихнутой левой рукой, правая оказалась сломана, и отер снежинки с глаз.

Он увидел Эцаних-гела, красного мага, который стоял на вершине одной из скал, воздев руки к небу.

Ослепительная вспышка появилась над головой башнеобразного чудовища и тонкой струей понеслась в сторону красного мага. Между рук последнего тоже возник слепящий шар, рванувшийся по направлению к струе черного мага. Долина вздрогнула от удара, и там где разнеслись снопы искр от него, снег растаял и потек бурными ручьями.

Черный маг снова сотворил ослепительную вспышку, но она была уже не такой как прежде, ибо струя от нее пошла в сторону красного мага тяжелой поступью необоримой мощи. На ее пути встала не меньшая сила.

На этот раз взрыва не было, но высоко в небесах возник громадный круг, внутри которого вращались красные, белые, черные и синие круги. Они крутились все быстрее и быстрее.

В мгновение ока воздух прогрелся так, словно пришло лето, а тучи, подобно испуганным овцам при виде волка, разбежались по сторонам, открыв взорам обомлевших воинов сиреневое от напряжения небо, на котором плавились звезды.

– Эминосох арргара тонх! – гремело со стороны черного мага.

– Неботоора сафра! – отвечал ему красный маг.

Нагдин медленно приходил в себя. Внезапно он ощутил, что проваливается глубоко вниз.

– Гур! – крик был тихим, заглушаемый гулом борьбы магов.

Морской скороход увидел лицо своего помощника Некраса. Он смотрел на него словно сверху. Нагдин огляделся и нашел себя провалившимся в снежный колодец. – Руку, гур! Скорее…

Когда Нагдин выбрался наверх, его взору предстала величественная картина. Снег, нанесенный в долину лавинами, проседал ступенями и плавился.