Дмитрий Всатен - Книга 1. Людомар из Чернолесья

– К скале, гур! – дернул его за вывихнутую руку мальчик. От боли сознание Скорохода помутилось. Они бросились к горам, на каждом шагу проваливаясь в снег по пояс.

Бурные потоки воды низвергались с вершины снежных наносов.

Битвы магов видели не только пираты, но и Кин, не ожидавший подобного. Ему уже донесли об ударе в спину.

– Вперед! Вперед! – заорал Хмурый. – В замок. Пробейте дорогу! Все… вперед!

Оридонское войско бросилось в атаку и неимоверным напором продавило оборону защитников. Небеса гремели и, казалось, закручивались в кружение разноцветного хоровода.

– Ригу, иди вместе с холкунами и закрой проход с южной стороны. Не пропускайте их. Раненных поднять выше. Пикинеры, наверх, – командовал Лугт. – Перенести… – Он не договорил, заметив в проеме окна окаменевшую фигуру отвея. Сперва ему показалось, что Рюйю был убит – смерть часто застает свои жертвы в неестественных позах.

Но вот голова Рюйю повернулась, и в ту же секунду тело его сдуло из проема. Оно мелькнуло черной тенью в углу залы и пропало.

Лугт увидел нескольких холкунов в оридонских доспехах, которые ворвались в одну из зал и бросились на раненых. В два прыжка брезд оказался подле них и отогнал прочь. Завидев его, враги скрылись в коридорчике.

Лугт понял, что теперь битва будет идти по одному ей самой видимому высшему смыслу. Уже больше невозможно было руководить ей. По крайней мере здесь, на втором этаже замка. Он поднял раненых и стал переносить их выше.

– Помогите мне. Скорее… Рюйю, что тебе…

– Идти… идти со мной! – отвей был необычайно взволнован. Он даже дрожал. Позади него стояли еще несколько отвейев. – Помочь… ты помочь…

– Я не могу…

– Нет… не говорить… помочь… победа… победа… помочь… – не унимался паукообразный лучник.

– Я дам тебе воина…

– Нет… ты… брезд… помочь… победа…

Лугт и сам не понял, что в глазах Рюйю заставило его последовать за ним. К его удивлению, ему вручили в руки бревно и стали гнать наверх. Шраморукий мчался по лестницам во весь дух, не чуя под собой ступеней. Сердце заходилось от натуги.

Когда они выскочили на самый верхний этаж замка и оказались на Зверином клыке, брезд едва держался на ногах. Буйство ветра, который подняли маги едва не смело его с выступа.

– Толкать… толькать… – Рюйю бесновался. Он словно обезумел. Указывал то на бревно, то на выступ.

Наконец, Лугт понял, что от него хотят. Он выставил бревно далеко за выступ и навалился на него всем телом.

Один из отвеев вытащил из-под плаща замотанный в грязную тряпицу зеленый каменный колчан, из которого извлек всего три стрелы. Они переливались зеленовато-серебристым светом и слегка дымились на морозном еще воздухе.

– Они бегут! – вбежал в залу и пал на пол Ригу. – Бегут!

Лугт вытянул голову и увидел, как небольшое воинство во главе с Кином уходило в сторону Меч-горы. Снег там еще не растаял.

Рюйю взобрался на бревно. Трое других отвеев последовали за ним и обхватили один его, а двое того, который держал Рюйю.

Шепча молитвы, отвей натянул свой лук и замер.

Лугт не понимал, что происходит, но чувствовал, как силы покидают его.

Первая стрела сорвалась с тетивы и пропала в беснующемся небосводе. За ней тут же последовали две другие.

Род Людомергов

Анитра открыла глаза и сразу же зажмурилась. Тусклое свечение рочиропса было настолько ярким для ее очей, что слезы потекли у нее по вискам. Застонав, с трудом она перевернулась на другой бок, и тут только наткнулась на странное препятствие. Рука ее скользнула по чему-то гладкому и теплому. Девушка открыла глаза и невольно вздрогнула.

Она лежала на настиле, составленном из небольших вязанок пахучей травы, кои поддерживались по бокам изумительной красоты костями, отполированными и покрытыми резной мозаикой.

Сначала девушке показалось, что ее готовится заглотить огромных размеров животное, и уже взяло ее между своих клыков, но когда до слуха ее донесся нежный голос, который пел недалеко от нее, Анитра отогнала прочь страх и осмысленно гляделась.

Она лежала в небольшой пещерке ровно рассвеченной кристаллами. Их мягкий свет делал грубые очертания каменных стен мягче.

Девушка попыталась подняться, но ощутила такую боль в голове, что вскрикнула и повалилась на спину.

– Холбра, – вбежала в пещеру девушка-реотвийка, совсем еще ребенок.

– Где я, скажи? – прошептала Анитра.

– Ты должна спать, холбра. Тебе нельзя открывать глаза, пока Кугун не скроется за острым боком Полой горы.

– Ночь? – поняла жрица. – Сейчас ночь?

– Да, холбра. Ночь такая темная, что даже и Владыка не открыл своего ока. Плохая ночь. Везде плохая, – вздохнула девушка.

Анитру, вдруг, словно облили холодной водой. Она задохнулась от того, что память напомнила ей прошлые дни.

– Помоги мне подняться, – потребовала она.

– Холбра…

– Лоова?

– Нет.

– Где Лоова?

– Она сбежала.

– Помоги мне встать, девочка, – вдруг грубо приказа жрица, вспомнив о своем положении.

– Я… да… – Реотвийка подбежала к девушке и, незаметно вынув из кармана трубочку, зажала ее между губами.

Не успела Анитра подняться, как в пешеру вошли две людомары. Они были вооружены луками. На поясах висели охотничьи ножи.

– Придите ко мне, – позвала их Анитра и протянула руки. Людомары переглянулись, но подошли. – Куда он ушел?

– Куда ты указала ему, – еле слышно отвечала одна из охотниц.

– Я? Я указала?

– Холбра, ты сама направила его и всех… туда… – вмешалась девочка-реотвийка. Было заметно, что ей наскучило сидеть подле спящей, и она непрочь поболтать.

– Куда? Куда же, говорите!?

– Я не знаю. Не помню. То слово было сложным, – поразила ее своим ответом девочка, и вопросительно взглянула на охотниц. Те также пожали плечами.

– Кто был подле меня?

– Птицелов был, – нахмурилась девочка, припоминая. – По-моему, он был. Да.

– Призываю его. Призываю! Где он? Птицелов!

Прошло некоторое время и в пещере, словно из ниоткуда, появился престарелый людомар. Он склонил голову перед жрицей.

– Куда? – только и выдавила она из себя. Долгое стояние истощило ее.

– Эсдоларг, – отвечал старик.

***

– Я чувствую их повсюду, Возрожденный. – Стоявший перед Сыном Прыгуна высокий даже по меркам людомаров охотник поморщился. Иисеп, остановившийся подле него, глухо зарычал. – Тихостоп, слышишь ли их? – обернулся воин себе за спину.

– Нет. Я слышу тишь, – отвечал Тихостоп. Он был такой же долговязый, как и его брат Легкостоп, но от этого не менее его ловкий и пружинистый. Оба они походили один на другого, как две капли воды. Ступни у обоих охотников были необычайно длинны.

Вдали залилась трелями пичужка, обитавшая в этих краях. Лишь последняя трель, птице не свойственная, заставила всех людомаров повернуться на звук и быстро помчаться в ту сторону.