Виталий Сертаков - Свиток проклятых

Привратник резко толкнула Женечку вбок. С потолка пикировал голый синекожий мальчик, с кожистыми крыльями вместо рук, и громадным костяным клювом без признаков лица. Ольга, коротко взмахнув кистью, убила мальчика в полете. Сияющий белизной клюв, точно кусок полированного фарфора, врезался в пол с невероятной силой, разлетелся острыми щепками. Мышиные крылья трепыхались, когти скребли гранит.

– Вперед, идем, не стоим на месте! – Привратник пинками погнала Женьку вдоль стены.

Привратник не глядя, пальнула из длинноствольного пистоля. Очевидно, она каким-то образом умела регулировать мощь своих сказочных зарядов, потому что свернулась, сложилась в точку только часть залы, размазав сразу несколько мокряков, выползавших из замшелых стен. Посыпались сверху кирпичи, треснуло основание колонны.

– Ищите чернильницу, – процедила Превратник, и выпустила из рукава лохматую башку василиска. – Ищите, пока мой брат не слишком голоден!

Цесарио рвал на части пышную смуглую девицу в желтой дворницкой робе. Узбечка выглядела вполне натурально, Женька даже ее смутно припомнила, и захотела крикнуть, что кот ошибся, что это самая настоящая, очень старательная дворничиха, и папа ей даже отдавал старые шмотки для младших братьев и сестер, и улицу она всегда убирала очень чисто… Но тут Цесарио ленивым шлепком лапы снес старательной узбечке голову, а та, вместо того чтобы немедленно истечь кровью, подпрыгнула вверх, под потолок, и оказалось, что ног у нее нет вовсе, вместо ног – жирный лоснящийся хвост в присосках, и этим хвостом безголовая сволочь попыталась придушить караульного.

Вестник метнула в темноту три серпа, один за другим, и трижды попала в цель. Первой свалилась очередная толстуха с громадными сиськами, утыканная стальными иглами, как противотанковый еж. Ожившая статуя вырвалась из ниши, отряхнулась от пыли и налипших камней, но сразу схватилась за горло и осела, превратившись в грязную бурую кучу. Ее наполовину лысая голова, с татуированными щеками и висящим дряблым зобом несколько мгновений покачивалась на разрубленной шее, затем покатилась вперед, лязгая зубами.

– Евгения, идите, не бойтесь, – шепнула Привратник. – Вас они не посмеют тронуть, вы здесь хозяйка. Найдите самозванку, пожмите ей руку.

– Можешь ее обнять, если не стошнит, – весело вставил Оракул.

Цесарио разметал в стороны еще троих или четверых, Женька не успела их даже разглядеть, уловила лишь несколько вспышек; возможно, кто-то наивный пытался остановить кота обычными пулями. Тем временем атональная мелодия не смолкала, в глубине кошмарной церкви по-прежнему бесились тени и плавали облака дыма.

Позади, в колодце, раздался победный рык Хонси. Ольга кружилась волчком, письмена на ее серпах сливались в огненные полосы.

– Вестник, я не могу порвать мозг тем, у кого его нет! – задыхаясь, пожаловался Оракул.

Целясь людям в головы, вниз камнем упали еще три синекожих создания, все разбились насмерть, или погибли еще в полете. Но только когда Привратник осветила потолок своим рентгеновским взглядом, Женька поверила в реальность происходящего. Химерические твари висели там шевелящейся гроздью, уцепившись за гранитные карнизы, окружив себя серым липким коконом, напоминающим осиное гнездо.

– Привратник, их там сотни! – мрачно резюмировала Ольга.

Они перемещались внутри кокона, точно насекомые, терлись друг о друга клювами, и не только клювами, они делали там что-то гадкое. Вовсе не переодетые мальчики, а коренастые пародии на взрослых мужчин и женщин, с недоразвитыми нижними конечностями, но с внушительными гениталиями, опутанными клубками вен. Попав в луч невидимого света, они хором взбесились, лихорадочно задергались, забили клювами, посыпались вниз. Привратник убивала фурий на расстоянии. До пола долетали уже мертвые, рассыпались песчаной крошкой. Рассудочная часть мозга нашептывала Женечке, что вокруг сплошной маскарад, предновогодний розыгрыш, и нет никаких голых мальчишек с пеликаньими клювами вместо ртов, и никаких квадратных женщин с тремя сиськами, все они наверняка переодетые актеры, или даже не люди, а суперновые компьютерные разработки, вроде объемного телевидения. Рассудочная часть мозга отчаянно пыталась спасти разум от перегрева, но какая-то другая часть, более нежная, детская, открытая космосу, твердила, что пора действовать.

Пора наконец стать собой, пора отбросить все, что мешало, пора принять мир таким, каков он на самом деле, жестокий, яркий и сказочный!

– Привратник, похоже, мы здесь не вовремя? – с веселой злобой Ольга стряхнула с изуродованных пальцев кровь. Новые ногти уже начинали подрастать, однако слишком медленно. Женька с испугом заметила, что крепкие ноги великанши тоже подпрыгивают, но самым страшным оказались даже не козлобородые тройняшки, и не ожившие статуи грудастых кормилиц, а танцующий Оракул. Маленький уродец изо всех сил сдерживался, мозг ему подчинялся, но несчастное искалеченное тело все сильнее подрагивало, будто сквозь него пропускали электричество.

– Если сможете ее убить, лучше сразу убейте, – прошептала Привратник. Женечка почувствовала, что в руку ей вложили длинное, тонкое и очень холодное, вроде вязальной спицы.

Женьке хотелось непрерывно орать, закрыв глаза и зажав уши. Как ни странно, спасением для разума оказалась боль. Привычная, укоренившаяся в теле, контроль над которой Оракул ослабил. Оракул дрался, наверняка ему требовались все ресурсы мозга, недавняя страдалица больше не могла претендовать на его заботу. Сверлящая, пульсирующая боль накатывала волна за волной, но пока еще приступы казались безобидными. Но для Женечки стало ясно одно – все происходящее реально. И остается крайне мало времени.

– Сударыня, чего вы ждете?

Моя очередь. Каждый из друзей сделал свой шаг, теперь – я. Пока я не сделаю ход, игра не двинется с места. Но сила, наша общая сила, будет постепенно утекать…

Чтобы выйти из-за спины Привратника, девушка сделала над собой немыслимое усилие. Но едва она пошла, как сводчатый синий зал ожил. Перевитые искусно вырезанной каменной лозой восьмигранные колонны зашевелились, превращаясь в щупальца с когтистыми присосками. Свечи задергались, как припадочные; под жестким взглядом Привратника они тухли одна за другой, но погаснув, отрывались от стен, падали на пол и оборачивались метровыми черными пиявками.

Женечка наступала, судорожно сжав кулачки. Что-то хрустело под подошвами, верткие существа, слишком длинные для крыс, прыснули в стороны. Стражница помогла, осветила взглядом углы, но даже ее колдовские «прожектора» не могли пробиться во все закоулки храма. А тумбы, выступы, колонны мешали обзору, а еще – ложные арки и лестницы, которые никуда не вели. Зал в виде знака доллара обладал множеством ниш, узких щелей, каменных «шхер» и «заливов», крутых переходов и висящих мостков.