Джеймс Клеменс - Врата ведьмы

– Нам нужно попасть сюда, – заявил он.

– Зачем? – поинтересовался как обычно подозрительный Эр’рил.

– Это – наша родина, – пророкотал могучий д’варф. – Здесь явился миру Темный Властелин. Если вы ищете источник темного зла, то там ему самое место.

Пришлось с ним согласиться – все равно никто не высказал более плодотворных идей насчет того, где искать врата мантикоры. Глядя на бушующий в утесах ураган, Элена вспомнила старинную историю, рассказанную ей Кассой Дар: о появлении Темного Властелина в землях д’варфов.

Пять столетий тому назад несколько д’варфов-рудокопов, зарывшись на лигу в недра горы, обнаружили богатую жилу. Такого камня они никогда еще не видели – чернее, чем мрак в туннелях, и такой крепкий, что тупился самый лучший инструмент. Но они не отчаялись и твердо решили во что бы то ни стало добыть камень. Для этого они использовали самый мощный молот из всех, что когда-либо создавались для дробления горной породы, – Трай’сил, Молот Грома. Перед его магическим образом закаленной сталью не могла устоять ни одна скала. Их надежды оправдались. Рудокопы добыли камень, назвав его «эбеновым» за сходство в цвете с эбеновым деревом. Вначале им очень дорожили: каждый лорд-д’варф хотел получить кусочек, подтверждая тем самым свое право на участие в разработке жилы. Тарелки и кубки, чаши и подносы, рукояти мечей и даже статуи вырезали из эбенового камня. Но вскоре изделия начали порабощать и искажать души д’варфов. Это заметили не сразу. Но постепенно порча затронула и саму землю – возникали новые вулканы, участились землетрясения, дым и пепел отравили небеса. Появились ядовитые звери – малготры и скал’тумы выбирались из глубоких пещер. Темный Властелин возник среди нашего народа, будто порожденный земной утробой. Говорили, что Черное Сердце – д’варф, поддавшийся порче камня, а еще утверждали, будто бы он появился из самого камня, освобожденный рудокопами из эбеновой могилы. Но правды не знал никто.

Даже тепло укутанная в кожу и меха Элена вздрогнула. Куда же они направляются – в сердце Гал’готы, к средоточию древней тайны? Кем был Темный Властелин Гал’готы? Откуда явилось это чудовище? Последние слова Кассы Дар эхом звучали в голове ведьмы. «Но правды не знал никто».

Позади Элены, глядевшей на изломанную береговую линию, прозвучал голос:

– Тебе нужно спуститься в трюм. Начинается шторм.

Оглянувшись, она увидела сидящего рядом Тол’чака.

Сколько уже он тут находился? Иногда он мог двигаться неслышно, словно мышь. Удивительно для столь огромного существа. Огр опирался на суставы пальцев правой руки и, нагнувшись, заглядывал под парусину. Дождь пропитал его шерсть, стекая тысячами ручейков по лицу и покатой спине. Он выглядел, как старая гора, изрезанная непогодой. И только большие янтарные глаза, светившиеся теплом и заботой, не казались каменными.

Элена улыбнулась, благодаря за заботу, и коснулась мокрого плеча огра затянутой в перчатку рукой. Когда они повстречались в первый раз, свирепая внешность Тол’чака напугала ее, но с тех пор прошло много времени, и она научилась видеть за звериной оболочкой сердечность и внимательность.

– Я думаю, шторм – одно из наименьших испытаний, ожидающих нас в ближайшее время, – мягко сказала она. – Но я ценю твое внимание. Через пару минут я спущусь. Только хочу еще раз увидеть Гал’готу своими собственными глазами.

– Не слишком обнадеживающее зрелище, – кивнул он, глядя через ее плечо.

Тол’чак прикоснулся к висящему на поясе мешочку, где, как знала Элена, огр хранил драгоценный сердце-камень его народа. Она придвинулась к другу и накрыла его ладонь своей.

– Мы не уедем отсюда, пока не выполним твою и мою миссии. Я тебе обещаю. Если мы найдем врата, то разрушим их. Если есть способ избавить твое племя от Погибели, то мы найдем его.

Низкое ворчание зародилось в груди гиганта. Он не произнес ни слова, но Элена услышала благодарность в его рыке. Несколько мгновений они стояли молча, а потом Тол’чак проговорил:

– Не думаю, что совпадение наших путей – простая случайность.

– Что ты хочешь сказать?

– Сердце привело меня к тебе. Думаю, наши дороги закончатся в одном и том же месте. – Он указал на Гал’готу. – Там, где спрятаны врата мантикоры, мы получим ответы на все вопросы.

– Скорее всего, ты прав, – кивнула Элена.

Нахмурившись, она поглядела на приближающуюся бурю. Гром грохотал так, словно пытался оглушить их. Как ей хотелось бы остановить ураган, но ведьма прекрасно знала, что ей по силам, а что – нет. Она отвернулась.

– Давай спустимся в трюм. Пора согреться.

Тол’чак с ворчанием развернулся и пошел впереди, прикрывая девушку от ледяных жалящих струй ливня.

На ходу Элена обдумывала сплетающиеся линии судьбы. Погибель, врата Вейра, родина Черного Сердца, родина д’варфов – что все это связывает?

И вновь ей вспомнились слова Кассы Дар: «Но правды не знал никто».

Бросив напоследок быстрый взгляд через плечо, Элена нырнула в люк, заботливо распахнутый Тол’чаком. В конце пути найдутся ответы на все загадки – в этом девушка не сомневалась. Но самый главный вопрос заставлял ее дрожать – хватит ли ей сил выстоять, когда она узнает правду?

Королева Тратал убедилась, что девушка с огненными волосами спустилась на нижнюю палубу корабля. Ни ведьма, ни ее огромный спутник не заметили присутствия королевы. На борту своего корабля Тратал могла оставаться невидимой, когда хотела и сколько хотела. Потоки силы обвивали ее тело, наводя морок, скрывавший ее от глаз других людей, но не препятствовал ее собственному зрению. Она отошла от релинга. Ладонь ее скользнула вдоль прохладной древесины, лаская ее, будто щеку любимого.

Оставшись на палубе одна, за исключением впередсмотрящего в «вороньем гнезде» грот-мачты, Тратал мысленно осмотрела все судно и почувствовала шаги Элены на лестнице в глубине трюма. Вскоре ведьма присоединилась к своим друзьям, собравшимся на камбузе.

– Хорошо…

Королева сбросила волшебный плащ и устремила взгляд вперед, прямо по курсу корабля. Никто не заметил, что ураган, бушующий над берегом, имеет искусственное происхождение. Тратал помахала элв’ину в «вороньем гнезде». Тот кивнул в ответ. Все готово.

Правительница подалась всем телом вперед. Окружившие корабль потоки стихийной магии воздуха засверкали ярче, когда она направила судно в самую середину гудящего шторма. Худощавое лицо королевы окутал нимб серебристых волос, раздуваемых магией. Она вскинула руки, задыхаясь от игры ветра и силы. Паруса напряглись. Тратал рвалась в сердце бури с суровой улыбкой, застывшей на лице. В тусклых сумерках ее профиль казался вырезанным изо льда, а глаза сияли, будто сапфиры.