Григорий Григорьянц - Гром над Араратом

– Для этого я создаю мощную армию!

– Ты увеличил поборы, повинности и рекрутские наборы, ты исчерпал людские ресурсы в своей стране и призвал в свое войско представителей подвластных тебе народов: в твоей армии много чужестранцев.

– На это мне нечего возразить. Да, армия стала неоднородной. Мои сыновья мне уже говорили об этом. Мы с Мамиконяном думаем, как исправить положение.

– Если ты, государь, разрешишь, я остановлюсь еще на некоторых признаках, на которые надо обратить внимание.

– Говори!

– Ты претендуешь на политическое лидерство в Малой Азии и право вмешиваться в дела соседей.

– Что? – возмущенно воскликнул царь. – Я не граблю соседей, они платят мне дань!

– Конечно, но дань часто непосильную.

– Царь Тигран несет этим странам процветание и защиту! – крикнул Васак, но Метродор, сделав вид, что не слышит его, продолжал:

– Ты пытаешься балансировать между Римом и Парфией, а в этом угроза стабильности. Нужны сильные союзники!

– Не слушай его, великий! С нами боги! – вскричал вскочивший Вардгес, виночерпий.

– О царь царей, – спокойно сказал Метродор, – я всего лишь ученый и рассматриваю неблагоприятные обстоятельства. Я мог бы воздать тебе хвалу, но решил предупредить. Я закончил.

Метродор сел на место, участники Совета переговаривались, царь думал, наконец он сказал:

– Заключения Метродора важны, мы должны подумать над сказанным, чтобы сделать правильные выводы. Спандуни, ты что-то хотел сказать?

Встал верховный жрец и тихим голосом сказал:

– Государь, в твоем царстве есть страшные силы, которые грозят разрушить все. Назревает что-то опасное, и это связано с вишапами-драконами, которые долго не беспокоили страну. Они просыпаются. Прорицатели явно указывают на эту темную силу.

– Драконы, которые всегда воспринимались нашим народом как олицетворение всего злого, похоже, из легенд перекочевали в нашу жизнь, не так ли Гнуни? – спросил Тигран.

– Да, государь, – сказал Гнуни. – Появились проблемы с поливной водой, пересыхают родники, участились бури, кое-где есть саранча.

– Все это признаки пробуждения драконов! – воскликнул Спандуни.

– Я всегда полагал, что драконы – это метафора сил зла и грозных явлений природы. Может быть, я ошибаюсь. В любом случае, мы обязаны, – царь обвел присутствующих пронизывающим взглядом, – следить, чтобы злые силы всегда были на привязи. Что будем делать?

– Твой защитник – бог Ваагн, – церемонно сказал Спандуни. – Его любит народ, так как этот бог, рожденный морем, посылает на землю благодатный дождь для урожая. Но у Ваагна есть еще одно достоинство – он может поражать драконов своим огненным мечом.

– Нам нужен этот меч! – воскликнул Артавазд.

Царь, посмотрев на сына, задумчиво произнес:

– Думаю, что драконы и признаки увядания царства, названные сегодня Метродором, это звенья одной цепи. Пока мы не победим драконов, армянский народ будет всегда в опасности. Гнуни, направь от меня дары в храмы бога Ваагна, надеюсь, бог нам поможет.

Царь встал с кресла, поднялись и все члены Совета. Уже выходя из зала, Тигран обернулся, посмотрел на Метродора и с улыбкой сказал:

– Ты, Метродор, смелый и умный человек. Обещаю прислушаться к твоим словам, но ты также талантливый и блестящий писатель, пишешь труд о моем правлении. Я хочу войти в историю как созидатель великой цивилизации.

Вечер опустился на Тигранакерт, в окнах дворца засветились огни, а в каждом зале, каждой комнате огромного комплекса зданий происходили таинственные события. В полутемном тронном зале у статуи льва встретились Васак и его подручный Багдасар.

– Багдасар, нужно достать карту проходов в горах на северо-западном направлении. – Васак говорил тихо, все время оглядываясь.

– Мой господин, все карты хранятся в военной библиотеке, которую охраняют четыре стражника круглосуточно, туда имеют доступ только люди Мамиконяна.

– Да, это проблема, но ведь иногда карты выносят из библиотеки?

– Выносят! И несут футляры с картами без охраны! – осенило Багдасара.

– Будь готов! Я дам знать, когда понесут на доклад нужную карту. Также нам нужно узнать систему связи и местоположение отрядов охраны горных проходов и перевалов.

– Васак, у меня есть свои люди в отделе костровой связи. За вознаграждение они поделятся информацией.

– Вот кошель с монетами. – Васак достал из кармана плаща и со звоном вложил в большую ладонь помощника тугой кошель. – Не скупись, трать драхмы!

– В почтовой службе могут быть проблемы. Сероп, ее начальник, очень принципиальный и несговорчивый. Как с ним быть?

– Если будет неуступчив, его надо оклеветать. Клевета неуязвима!

– Все сделаю, мой господин! Да помогут нам боги!

– Багдасар, я слышу шаги, уходи!

Неслышной походкой, оглядываясь, Багдасар удалился в темноту дворцовых переходов, а в зал вошел Гнуни. Подойдя к Васаку, он с подозрением спросил:

– Васак, мне показалось, что я слышал разговор. Кто здесь был?

– Гнуни, дорогой, здесь никого не было!

– Я слышал звон монет!

– Наверное, ветер перебирал листочки золотого венка статуи.

– Что же ты делаешь в такой час в тронном зале?

– Я, мой друг, размышляю о словах Тиграна: «Я хочу войти в историю как созидатель великой цивилизации». Кстати, а ты что здесь делаешь?

– Я иду к Мамиконяну обсудить, где лучше поставить засады для тех, кто мечтает уничтожить нашу державу.

– Дорогой Гнуни, драконы – вот главная опасность для государства!

– Главная, потому, что маловероятная? – с ехидством спросил Гнуни.

– Она главная, потому что она быстрее уничтожит царство, чем мифическая опасность со стороны Рима.

– Иногда мне кажется, что цель твоей дипломатии уничтожить мир!

– Друг мой, – Васак поднял бровь, – задача дипломата превращать острые стрелы и пики в безобидные шипы розы, а уж для шипов у нас всегда найдутся садовые ножницы.

– Усохшие розы подрезай – не подрезай, омолодить не удастся!

– О, дипломаты знают способ, как оживить увядшие цветы, – произнес Васак.

– Только помни, Васак, дикие розы не вянут!

С ненавистью посмотрев друг на друга, они разошлись в разные стороны.

Аревик, держа в руках медный масляный светильник, шла по коридорам дворца в покои Тиграна. Этот путь она проделывала каждый день и знала все закоулки большого здания. Дворцовая стража привыкла видеть необыкновенно красивую девушку, и добрые взгляды солдат провожали ее почти на всем протяжении пути. Проходя мимо покоев царицы, она заметила человеческую тень. Сердце Аревик замерло, она прижалась к стене и позвала:

– Кто там?

Ответа не последовало, но она почувствовала движение воздуха, услышала шуршание плаща, и в свете трепещущего огонька светильника увидела человека в черном, который приближался к ней, замахиваясь рукой, в которой блеснуло лезвие кинжала. Чувство страха заставило ее сердце учащенно биться в груди, разум говорил, что надо кричать, но страх сковал и подавил любые возможности к сопротивлению, в том числе не позволяя просто позвать на помощь. Светильник с грохотом упал на пол, продолжая гореть, а страшная тень, увеличиваясь в размерах, подступала к Аревик.