Александр Андросенко - Замок Толор

А вот Олок, похоже, так и не отвлекся от Талиссы. Дарон пихнул его в бок и прошипел:

– Чего ты там увидел! Ты на сестру свою посмотри! Когда еще такой танец увидишь?

– А? – граф посмотрел в зал и пожал плечами. – Да ну прям! Заменим Болута на Соура – уверен, не хуже получится.

Танец тем временем закончился, и задорный фокстрот сменил степенный вальс. Белый наронт коротко поклонился Танделе, она сделала реверанс, и они направились к возвышению. Я почувствовал, что меня снова начинает потрясывать. Не поддаваясь накатывающей панике и страху, я плотно сжал зубы. Не хватало еще выбить дробь при всех.

Болут усадил Танделу и подошел к нам:

– Господа, я, пожалуй, вернусь к планам, которые у меня были до того, как я отправился в Толор. Так что продолжайте веселиться, герцог. Надеюсь, не сильно испортил вам праздник.

– Что вы, милорд! А не секрет, что за планы у вас были?

– Я собирался в Освалор.

– На представление молодых аристократов?

– Да. Посмотрю, что за молодежь. После выхода указа об отмене преследования бессмертных там должны появиться интересные экземпляры. Парочку я даже знаю. Заочно, так сказать.

– И кто же?

– У меня указ о помиловании брата Ланы див Китилы. Его схватили семь лет назад.

– Тимакос див Китил. Я наслышал об этой истории. Император так и не казнил его?

– Нет. Тимакос оказался на редкость странным бунтовщиком. Как мы ни копались в его мозгах, найти там даже мятежных мыслей не удалось, несмотря на то что он эрольд.

– Как и у многих бессмертных, схваченных до него, я полагаю, – влез Олок.

– Да. Уже достаточно давно никто из бессмертных, попадающих к нам по обвинениям в предательстве интересов Империи, изменником не был. Большая часть не любила белых наронтов. Некоторые нас ненавидели, но никто не задумывал переворотов, сдачи земель брианцам или рокроманцам. А за Алисон все они были готовы воевать даже под нашими знаменами. Очень странные предатели.

– И тогда император решил отменить преследование бессмертных?

– Нет, что вы! Мы об этом тогда не задумывались. Мы были рады, что никакой переворот не зреет. А потом произошло столкновение с графом Маротом, – увидев наши округлившиеся глаза, Болут замялся. – Это в принципе наши внутренние дела, вас не касаются. Вкратце – произошла попытка переворота. Но у Марота было не особенно много сторонников. Мы убили зачинщика и троих взяли в плен. И тут я совершил ошибку. Там был один из старых наронтов. Я посчитал, что его можно было бы привлечь на нашу сторону. А император всех казнил и посоветовал мне через год представить ему сына.

– Ого! – воскликнул герцог.

Я про себя присвистнул: император был реальным параноиком. Дело в том, что согласно добровольной хартии, подписанной белыми наронтами при основании Империи, престолонаследование было не наследным, а выборным. И стать императором мог только наронт, не имеющий детей. Вроде как при этом он должен будет заботиться именно о процветании Империи, а не о том, чтобы награбить побольше для своей семьи. Хотя у любого человека, который читал эту хартию, всегда возникал вопрос: а что, если у наследника есть папа, дядя, пара дедушек и так далее? Но в то время наронты были очень далеки от людского понимания семьи, и максимум, что у них было – это дети. От них они и перестраховались.

– Да. Я женился. Родил сына. Уже через пару лет я понял, что надо что-то менять. И постепенно донес до императора мысль, что надо заканчивать гнобить лучшую часть собственных подданных.

Наронт помолчал и добавил как-то мягко, не по-наронтски:

– Семья сильно меняет мироощущение. Не только у людей.

Вообще, то, что рассказал нам Болут, сейчас совершенно не походило на наронта. Я посмотрел на него другими глазами. Наронт – женился? Первый раз о таком слышу. Обычно наронты договаривались, чтобы им выносили детей, и мамаши, получив определенную – более чем щедрую сумму, – улепетывали от папаши и дитяти сломя голову. Честно говоря, я не представляю, как надо сильно хотеть денег, власти и титулов, чтобы выйти замуж за… такого вот монстра. Да и чтобы наронт взял кого-то в жены – такого не было еще. Ведь свадьба подразумевает принесение клятвы перед богами, а как существо наполовину из другого мира может принести клятву перед жителями Небес нашего мира? Хотя о чем это я? Получается, что и девушка подходящая нашлась, и клятва была принесена… и этому самому монстру семейная жизнь понравилась!

Болут глянул на Дарона и проговорил уже обычно, без человеческих интонаций:

– Поехал я. Увидимся уже, наверное, в Алисе, на суде див Сафа.

– До свидания, милорд, – ответили все вокруг в один голос и чуть ли не с облегчением.

Немигающим взором Болут обвел всех, развернулся и ушел.

Дарон прошипел:

– Хватит пялиться на мою дочь!

Олок вздрогнул и с видом оскорбленной невинности воскликнул:

– Я не пялюсь! Я любуюсь!

Дарон улыбнулся:

– Хитрый ты, граф! Пойдем, выпьем! Соур, ты где? Не отставай!

– Тут, милорд!

Я сел за стол, и Силена тут же шепнула мне:

– Сегодня зайди ко мне в покои.

Я понимающе улыбнулся, но девушка отрицательно мотнула головой:

– И не улыбайся. Мама заинтересовалась твоими ранами. Хочет осмотреть.

– Ну, это легко! Может быть, потанцуем?

– Нет. Я обещала танец еще двум кавалерам, – она задорно улыбнулась и проследовала в зал.

– Соур, ты проснись, а то все пропустишь! – рявкнул мне почти в ухо граф. – Давай еще выпьем! Вина моему капитану! – рявкнул он, завидев у меня пустой кубок.

Полногрудая служанка подскочила, прижавшись к графу плечом, и налила мне вина. А граф, вместо того чтобы благодарно шлепнуть ее по попе, сказал:

– Спасибо! – и провозгласил: – За прекрасных женщин!

Мы выпили. Граф в общем-то уже давно был нетрезв, но держался еще достаточно долго.

Семья герцога ушла вместе с музыкантами, а мы еще долго сидели в пустом зале и загружали в себя кубок за кубком. Говорил в основном Дарон: у него была куча историй о том, как он выпутывался из всяческих передряг. Большая часть рассказов заканчивалась жалобами на то, что раньше воины были сильными, женщины – красивыми, мысли умными, а сейчас… все далеко не так. Тандела и Олок принимались спорить: мол, есть еще и воины, и прекрасные дамы. На мыслях внимание не заостряли, да оно и понятно – какие мысли после третьего кувшина?

Я кивал всем трем спорщикам, за что был в конце концов изгнан из-за стола, как не имеющий собственного мнения. Немного постояв в коридоре и прислушавшись, не ведут ли они в мое отсутствие каких-нибудь интересных бесед, услышав только нелестные отзывы о себе, я решил заняться тем, что меня беспокоило сейчас больше всего. Силеной. Точнее тем, куда она исчезла после двух обещанных кавалерам танцев.