Мэри Лю - Молодая Элита

Щеки Джеммы пылают от унижения. Зрители умолкают. Тишина становится зловещей. Один инквизитор держит Джемму за руку, второй повязывает ей красную ленту. Джемма кусает губы, глаза опущены. Инквизитор трижды оборачивает ленту вокруг ее руки и с силой затягивает концы. Джемма вздрагивает и тихо стонет.

– Победителем объявляется господин Барра из Красного квартала! – кричит глашатай.

Новый победитель торжествующе вскидывает руки. Джемма не поднимает глаз. «Что ты стоишь? – думаю я, желая, чтобы она услышала мои мысли. – Уходи». Площадь покрыта густой паутиной линий силы. Их здесь, наверное, целый миллион.

И вдруг в голову инквизитора летит камень, брошенный из толпы.

Инквизитор успевает отбить камень, подставив лезвие меча, и тот с глухим стуком падает на землю. Инквизитор озирается, высматривая смельчака. Но вокруг – лишь бледные, испуганные лица. И куда только делось недавнее ликование! Нападение на инквизитора считается государственным преступлением. В Далии за это казнили.

Инквизитор кивает своим напарникам. Они грубо толкают Джемму, заставляя опуститься на колени. Джемма возмущенно протестует. Теперь даже те, кто выкрикивал оскорбления, оторопели. К моему стыду, я вместо страха ощущаю возбуждение. Сила бурлит в груди и щиплет пальцы. Моя тьма сродни надвигающейся буре. Там такие же черные тучи, как над головой. Члены Общества Кинжала наверняка предусмотрели и такое развитие событий. Они должны ее спасти. Раффаэле говорил, что страх лишает Джемму ее силы.

– Похоже, собравшиеся забыли о правилах достойного поведения на состязаниях, – говорит инквизитор. – Что ж, надо преподать им наглядный урок.

Острие его меча царапает Джемме шею. Появляется кровь.

Где же ты, Энцо?

Я больше не могу сдерживаться. Забыв всякую осторожность, тянусь к ближайшим нитям. Меня пьянит их досягаемость. Я просто пирую на людском страхе, ненависти и прочих темных чувствах. В ушах звучат слова Раффаэле. Чутье подсказывает, за какие нити дергать. Не все они охотно подчиняются моей воле, но я добиваюсь желаемого.

На крышах появляются призрачные силуэты.

У меня со лба хлещет пот, но я не выпускаю нитей. Держусь за них. Как же их много! Сжав зубы, заставляю силуэты измениться. Впервые они мне подчиняются. Придаю им облик членов Общества Кинжала. Теперь мои призраки в плащах и серебряных масках. Они десятками притаились на крышах домов, словно молчаливые караульные. Их плащи – под цвет неба. Я управляю всеми. У меня сбивается дыхание, будто я бежала несколько часов подряд. Некоторые силуэты начинают дрожать, теряя облик. Приказываю им не дергаться. Они снова подчиняются. До чего же они похожи на настоящих!

Почуяв неладное, инквизиторы поднимают глаза. Меч, что был приставлен к горлу Джеммы, падает на землю.

– Молодая Элита! – раздается в толпе. Люди испуганно указывают на моих призраков. – Они здесь!

В толпе начинается паника. Лошади испуганно ржут. Джемма вскакивает на ноги. Ее глаза распахнуты от удивления. К счастью, она успевает воспользоваться неожиданным шансом и ныряет в толпу. Тьма вокруг меня пьянит лучше любого вина. Она тянется ко мне, и я позволяю ей окутать себя, пропитать снаружи и изнутри. Не думала, что у меня такая власть над этими людишками. Мне это нравится.

Но я не настолько сильна, чтобы удерживать иллюзию. Силуэты начинают меркнуть и исчезать, проваливаясь внутрь крыш. Вместе с перепуганными людьми я тороплюсь поскорее убраться с площади. Недавняя храбрость сменяется злостью на себя. Теперь Энцо наверняка узнает, что я была на скачках. Хуже, если они дознаются, зачем я покидала Двор Фортунаты. Они могут узнать о моей встрече с Тереном и о содержании нашего разговора . Меня мутит. Прочь, прочь отсюда!

Люди опрометью несутся с площади. Несколько инквизиторов еще пытаются загородить выходы, но нас слишком много, а их – слишком мало. Я стараюсь держаться поближе к стенам домов, чтобы бегущие меня не раздавили. Вокруг – настоящий карнавал демонов. Многие даже не сняли масок. Кто-то по-прежнему сжимает в руках разноцветные шелковые тряпки. Нити силы так и сверкают в воздухе.

Пущенная стрела кажется прилетевшей с неба. Она ударяет в инквизитора с лошади и сбрасывает его. Люди с воплями бегут от него врассыпную. За первой стрелой летит вторая. Потом третья. Инквизиторам уже не до толпы. Они высматривают дерзкого стрелка. Толпа прорывается сквозь растерянных инквизиторов и убегает с площади. Инквизитор ранен. От вида крови у меня гулко стучит сердце.

Общество Кинжала.

Я бегу вместе с остальными. Вдогонку несутся крики инквизиторов, требующих порядка. Судя по звукам, инквизиторы в бессильной ярости начали арестовывать людей. Им нужны те, на кого можно будет свалить вину. Бегу дальше. Сила не оставляет меня. Продолжает пульсировать по моим жилам. Стараюсь не особо обращать на нее внимание. Невзирая на случившееся, мне по-странному радостно.

Ведь это не кто-то устроил хаос на площади, а я.

Когда я достигаю Двора Фортунаты, платье на мне можно выжимать. Я тяжело дышу. Заворачиваю за угол, бегу вдоль стены, которая выходит на узкую улочку. Хватаюсь за плющ и перемахиваю через невысокий забор. Я – внутри знакомых стен. Отряхиваю пыль с ладоней, открываю калитку, пробегаю небольшое расстояние до потайной стены, проскакиваю через проход и несусь по коридорам в свою комнату. Я все-таки успела раньше. Сейчас я скроюсь у себя и…

Но в коридоре меня уже кто-то ждет. Энцо.

Лицо принца не предвещает ничего хорошего. Глаза пылают, и красные прожилки сейчас похожи на раскаленные нити.

– Тебе было велено оставаться здесь, – говорит он пугающе спокойным голосом. – Почему ты ушла?

Страх сдавливает мне горло. Он знает!

Энцо не один. За его спиной вижу фигуру Ветроходца. Она без маски. Чуть дальше замечаю Паука. Он стоит, привалившись к стене, скрестив ручищи на груди. Паук предвкушает мое наказание.

– Кажется, наша овечка нашкодила.

Я смотрю только на Энцо и пытаюсь придумать убедительное оправдание своему самовольному уходу. Я не считаю, что заслужила наказание.

– Я… я хотела помочь.

– Допомогалась. Видела, что было с людьми? Ты хоть раз задумывалась, сколько бед можешь наделать своей неуправляемой силой?

– Я вступилась за Джемму, – возражаю я, чувствуя прилив злости. – Не хотела стоять и смотреть, как ее убивают.

Паук презрительно морщится:

– Довольно с тебя дурацких действий. Избавь нас от своих дурацких слов. Оставь их в своем глупом ротике.

– А ты лучше позаботься о своем, иначе и тебе достанется.

Даже не знаю, как и откуда явились слетевшие с языка слова.

Энцо качает головой, останавливая нашу перепалку.